рецессия

Наткнулась на интересный график. На нем видно, что уровень задолженности частного сектора в США и Китае неуклонно нарастает, а в еврозоне, Великобритании и Японии уже начал сокращаться.

В начале года американский фондовый рынок неплохо упал. На фоне этого начались апакалиптичные разговоры о грядущей рецессии в США.

Goldman Sachs не верит в подобный исход событий. Однако для сомневающихся был предложен выход: покупка акций американских эмитентов с сильными балансовыми показателями и слабой зависимостью от зарубежных рынков сбыта. Подобные бумаги будут чувствовать себя лучше рынка даже в условиях экономического коллапса. По мнению аналитиков, в текущих условиях сравнительной силы американской экономики, укрепляющегося доллара, высокой долговой нагрузки корпораций и слабости кредитных  рынков подобная стратегия принесет неплохую отдачу.

К корпорациям с сильными балансами по версии Goldman относятся: Facebook, материнская компания Google – Alphabet, биотех Biogen, телеком Verizon и пр., представленные на нижеприведенной схеме.

В последнее время на фоне выхода неоднозначной американской макростатистики возникли спекуляции о грядущей рецессии в крупнейшей экономике мира.

Не следуют забывать и сравнительно недавнюю рыночную турбулентность. Более того, определенная вероятность нового захода американского фондового рынка вниз все еще сохраняется.

Примечательно, что на эту неделю пришлась 28-я годовщина «черного понедельника» 1987 года, когда Dow Jones потерял 22,6%. Внимания заслуживает тот факт, что во время и после этого события рецессии в США не наблюдалось. Подобный исторический экскурс не случаен, ведь своего рода «черный понедельник» мы видели и в конце августа.
 
В 1987 году рынок американских гособлигаций четко показал, что экономического коллапса в ближайшее время не наступит. Речь идет от так называемой кривой доходности. Когда доходность краткосрочных T-bills выше доходности долгосрочных T-bonds, кривая является перевернутой, что сигнализирует о грядущей рецессии.

В 1987 году кривая доходности имела нормальный вид. Сейчас ситуация является аналогичной. Таким образом, поводов для беспокойства пока нет. Следует отметить, что существует еще ряд индикаторов, свидетельствующих в пользу поддержки подобной идей, в частности, сверхнизкие заявки на пособия по безработице.



БКС Экспресс   

В последние недели на фоне турбулентности мировых финансовых рынков и выхода неоднозначных макроданных возникли слухи относительно грядущей рецессии в Америке.

Однако один из индикаторов продолжает разрушать легенды. Речь идет о недельной статистике по рынку труда США. Число первичных обращений за пособиями по безработице находится невдалеке от минимума за 42 года. В прошлый четверг оно составил 262 тыс., а четырехнедельная средняя по показателю – 267 тыс.

В недавней аналитической записке главный стратег инвестдома BMO CapitalБрайан Бельски обратил внимание на тот факт, что индикатор подскакивал в преддверии всех рецессий после Второй мировой войны. Сейчас этого не наблюдается.


Следует отметить, что недельные данные идут в разрез с достаточно слабыми payrolls за сентябрь. Однако эксперты Capital Economics считают данные от BLS скорее исключением, указывая на расхождение сентябрьского отчета с прочей статистикой по рынку труда США. Речь идет не только о благоприятных initial jobless claims, но и о числе созданных вакансий, а также соответствующем индикаторе от Conference Board.

Таким образом, исходя из недельных данных по рынку труда США, особых поводов для беспокойства нет. Американская экономика может замедлиться, однако, о грядущей рецессии говорить пока рано.    

БКС Экспресс

У нас есть две группы факторов, которые воздействуют на российскую экономику, как и на любую другую.
Первая: внешние проблемы
1. То, что происходило, происходит и будет происходить нехорошего с российской экономикой, имеет простое и понятное экономическое объяснение. Оно кроется в том, что сделало и не сделало государство и мы с вами, а также в том, что не сделали для нас развитые страны. Вместо того чтобы, как обычно, начав расти, предъявить спрос на энергетические ресурсы, они не стали этого делать. И впервые все любители прогнозировать ситуацию, типа «растет США, значит, нефть будет дорогой…», — ошиблись, причем радикально. Источником дополнительного спроса является всего одна страна мира – Китай – которая принимает, раздает заказы по куче других стран и регионов. И если эта страна растет нормально – дополнительный спрос на энергоресурсы появляется. А если у нее есть проблемы с ростом – нет.
2. Отсюда вторая проблема – темпы роста развивающихся экономик. Бразилия не растет вовсе, другие в последние годы либо как Индия росли медленнее ЮАР, либо как Китай стабильно замедлялись, прибавляя всего по 0,2-0,3% в год. У этого есть причины. Почти все мы не сделали основную домашнюю работу, которую сделали развитые экономики, обученные не одной волной кризиса за всю свою историю длинного рыночного существования. Мы не поменяли принципиально модели нашего роста. Они были у нас достаточно хороши до 2007 года. Китай специализировался на внешнем спросе и поставлял все, что было нужно потребителям Европы и США. Мы поставляли им энергетическое сырье. Бразилия встраивалась по-своему. Мы немного по-разному прокручивали внутри себя эти денежные потоки, и если Китай отдавал все в инвестиции, то мы с Бразилией гнали во внутреннее потребление. Но развитые экономики стали перестраиваться, менять свою модель развития: внедрили энергоэффективные технологии, урезали свое потребление, диверсифицировались, постарались загонять обрабатывающую промышленность внутрь себя.
3. Если большинство развитых экономик, выходя их кризиса, не предложили спроса на сырье, то США еще и выдали дополнительное предложение того самого сырья, причем в неожиданно высоких объемах – устроили сланцевую революцию. Можно сомневаться в том, долго ли она будет продолжаться, но вот очень заметный след в экономической истории оставит. По той причине, что этот феномен в очередной раз слеплен руками малого бизнеса, – в той сфере, где меньше всего ожидалось, что малый бизнес вообще что-то может делать. И вот 2014 год – США выходит на первое место по добыче газа, в 2015 – по добыче нефти (кстати, при этом доля энергосырья у них составила всего 3% ВВП, а в России – не более 25% ВВП). До этого в обеих номинация лидером была Россия – после того как Саудовская Аравия снизила свои объемы в рамках ОПЕК, урезая квоты. Вот так рыночная машина рвет государственную, если у нее есть желание, ресурсы и возможности. Причем силами малого бизнеса. Как? Их не облагают налогами. У них нет проблем с ограничением прав собственности на землю, и все, что находится на этой земле, включая недры и воздушное пространство над ней. Соответственно, если у вас есть, условно, шесть соток в США, и вы решили там бурить сланцевую нефть, вам в пределах вашего участка никто помешать не может, если вы не нарушаете при этом экологическое законодательство и не создаете иных проблем.
4. Федеральная резервная система с мая 2014 года собирается сворачивать стимулирующую программу. Выдачу денег они уже прекратили, сейчас обсуждают, когда они начнут эти деньги из экономики забирать. Не исключено, что в июне 2015 года или чуть позже повысят ставку.
5. Испорченные отношения с Западом, санкции. Нет ничего страшного в том, чтобы с кем-то поссориться, важно – суметь минимизировать для себя ущерб. И не факт, что мы предпринимаем достаточные усилия. Это история политическая, но она перекидывается и на экономику. Можно сколько угодно бить себя кулаком в грудь, говорить, что нам все ни по чем, но факты играют против нас. Мы достаточно долго сидели на иностранном финансировании. И это до сих пор заметно ощущается. Но самая большая проблема – это иностранные технологии. Как только отсюда уехали зарубежные инженеры, работать нам стало совсем проблематично.
экономика

Вторая: внутренние проблемы
Внешние проблемы – это катализатор, спусковой крючок на пистолете. И в моем понимании, основными для наших сложностей стали внутренние проблемы. А именно, колоссальный недостаток инвестиций. Благодаря тому, что нефть откатилась, исчезла необходимость что-то менять. Три года она оставалась очень дорогой – порядка $110 за баррель. Мы попытались вернуться в прежнее мягкое лоно комфортного развития, и произошел новый сбой. До этого в 2012-2013 годах бизнес постоянно жаловался: «нет проектов в России, не во что инвестировать». Но такого не бывает. Если есть экономика, в ней есть проекты. Что же произошло? Те внутренние нормы доходности от проектов экономика, в которую никто особо ничего не вкладывал, была не в состоянии дать. С инфляцией не сложилось – условия для нее не сформировались. ЦБ пытался ее сдерживать, что, в общем, вполне правильно сделал. Мы оказались не готовы сделать шаг от экстенсивного, примитивного развития, базирующегося в основном на внутреннем потреблении. Нам нужно было немного сменить модель. Но это не смогло сделать ни государство, ни частный бизнес. Вы помните знаменитую тогда речь президента: бизнес, теперь ты отвечаешь за инвестиции, а мы – за распределительную политику? Бизнес, судя по всему, не понял, и за инвестиции ответить не смог. Или как смог, так и ответил. И все вместе, соответственно, встали на прежние рельсы, которые довели нас до некоего тупика, и в который мы уперлись на рубеже 2013-2014 годов уже практически полностью.
экономика
Еще в попытке помочь Центральному банку (занизить показатели инфляции) мы пошли по пути 1990-х, когда тарифы естественных монополий урезались, не сумев обеспечить должное качество осуществляемых ими инвестиций. А это 20-25% инвестиций в российскую экономику.
Почему обрушились цены на нефть?
На то были очень серьезные экономические основания.
1. Сланцевая революция в США. Предложение на нефть перерастало такими темпами, что Международное энергетическое агентство департамента энергетики США каждый квартал, когда выпускало прогнозы, пересматривало их в сторону повышения. Посмотрите, что происходит сейчас. Количество действующих скважин падает уже приблизительно полгода. А объем добычи до сих пор растет. А если я вам скажу, что их там еще 3 тыс. разбуренных, но не запущенных? Как только нефть отскочит на уровень, который им покажется наиболее привлекательным, а нам еще будет недостаточным, им ничего не будет стоить, как взять и разбурить еще тыщенку скважин.
2. Китай. Основной потребитель испытывает проблемы. Возможно, на его место через какое-то время придет Индия, но не сейчас. А сейчас Китай замедляется. Они, в отличие от нас, имеют долгосрочный план по поводу того, как поменять модель роста своей экономики. Они хотят перестать расти инвестициями и внешними рынками, перейти на среднезажиточное общество и расти внутренним способом. Очевидно, что сначала будет замедление темпов роста, и только потом, возможно, Китай сможет ускориться и покажет нам еще одно китайское чудо. Но пока они находятся в точке перелома. И для нас это угроза. Внешние потребители переоценивают темпы роста Китая, роста цен на нефть и вынуждены каждый новый прогноз пересматривать вниз. А что происходит при такой схеме? На таком рынке резко падает цена на нефть.
Нефть и рубль – история изменилась
Если вам приходится делать бизнес-планы, обратите внимание: сейчас вы уже не можете брать цены на нефть и пропорционально этому ставить какой-то курс рубля. До июля 2008 года был период, когда нефть росла – и рубль дорожал. Все, забудьте. Сегодня прогнозировать нужно сценариями, потому что курсом движут потоки капитала из России. С августа 2008 года капитал только утекал. С 2007 по 2014 год чистый отток частного капитала составил $600 млрд. Было всего несколько кварталов с положительным притоком. Нет бизнес-проектов, мы их не видим, и капитал уходит из страны. И курс, который достаточно свободно плавает до сих пор, этому подвержен. А это означает, что когда вы прицениваетесь к курсу, вам нужно иметь в голове некоторые модели того, как поведет себя бизнес и как будет течь капитал, и только из этого прогнозировать курс. Не сможете вы привязаться к нефти.
экономика
Санкции: чего бояться?
Есть два типа санкций: персональные, которые мы практически не замечаем, и за Восточную Украину. Я думаю, что о временных европейских санкциях периодически говорят затем, чтобы странам, их наложившим, самим собраться и, может быть, иметь возможность пролонгировать их в июле 2015 года. Понятно, что им приходится принимать усилия, чтобы сейчас удерживать сплоченность.
С американскими санкциями хуже. США – это президентская республика, где президент обладает серьезной властью. Если все будет хорошо, и Конгресс, который пока не агрессивен, ничего делать не будет, то указом Обамы они будут отменены. Проблема в том, что если конгресс и сенат превратят их в закон, то Обама уже ничего не сможет сделать. И наличие этих санкций в этом случае сильно сдержит бизнес всех стран мира в отношении России. Поэтому эти санкции грозят нам очень продолжительными сложностями. И самая большая – в нефинансировании, в отсутствии технологий.
экономика
Аналитики зря ждут роста
Ниже вы видите краткий прогноз Bloomberg. Каждая новая линия выше предыдущей потому, что мы оптимисты, мы всегда ждем от будущего лучшего. Рецессию легко поймать, когда ожидания будущего проваливаются под факты настоящего. То есть в конце 2015 года, даже если бы я ничего не знал о российской экономике, посмотрев на этот резкий провал прогнозов по 2015 году (ниже фактов 2014), можно было бы легко предсказать, что ситуация очень стремительно летит куда-то в очень нехорошее место. В 2016 году аналитики все еще ждут роста. Я скажу честно – я роста не жду. Я – пессимист.
экономика
Теперь о причине этого пессимизма. Большая часть внешних проблем может в 2015 году уйти, рассосаться. Но я утверждаю, что буйный рост в российскую экономику не вернется. У нас вообще его после 2008 года не было, а был рост на уровне чуть ниже 5%. После небольшого этапа восстановительного развития мы подошли к границе 2008 года и стали резко тормозиться, и каждые 0,5%-1% давались нам с неимоверным усилием. То есть если бы не оборонная промышленность и не мобилизация государственных механизмов, 2014 уже был бы годом спада, а 2015 – стагнации. И это было неизбежно, даже если бы санкции нас не ударили. Они даже, можно сказать, стали для нас неким стимулятором, мобилизовав людей и давно забытые отрасли экономики.
Я даже не знал, что оборонка столько может. В СССР всегда было дублирование, когда одно предприятие было профильным для производства какого-то вида оборудования, а еще 2-3 – дополнительных. С 1990-х годов все эти «подрабатывающие» накрылись медным тазом, да и часть остальных уже работали совсем не по профилю. Теперь же денег туда вливается столько, что основное предприятие не справляется с заказом и пытается оживить этих «подработчиков». Кстати, если вас удивляет, что у нас с энергетикой оживление произошло, — так это тоже благодаря оборонным предприятиям. Они же энергонеэффективны. Их не модернизировали с 1990-х годов. А остальная промышленность уже модернизировалась – та, которая все еще работает.
Перспективы российской экономики – стагнация?
Я вам говорил, что мы не поменяли модель роста, не изменили ситуацию, уперлись в тупик, когда попытались вернуться на прежнюю модель роста, и она перестала работать. И в начале 2015 года это уже было четко понятно. Смотрите, 2012 год можно назвать точкой, с которой российский ВВП рос исключительно за счет потребления домохозяйства. В 2013 году картина была еще хуже. Мы проедали накопленное ранее. И это, кстати, год кредитного бума. Главным образом, потребительского. Крупные компании, наоборот, свой долг разгружали. Если бы потребителям не помешали корпоративные и прочие сектора, то российская экономика выросла бы не смотря ни на что на 3,4%. А она выросла на 1,3%. В 2014 году, как я уже сказал, включилась оборонка. Ну, а в 4 квартале уже пришел конец, и все затонуло вниз. Потребители все равно вложили 0,9% в прирост ВВП, минус 0,3% дали остальные сектора в совокупности.
экономика
С ВВП у нас все очень плохо. Мы инвестировали в 2014 году меньше, чем делали это в реальном выражении в 2008 году. И это вина не только госсектора. Если вся российская экономика выросла на 5,6%, то понятно, что приличную часть вины в этом скромном росте должен на себя принять и частный сектор. Вот это основная часть проблемы, которая находится в центре моего выступления и которая произошла без всяких санкций. Картина очень простая: мы с вами все вместе оказались настолько неэффективными экономически, что за шесть лет выросли меньше, чем экономика США или Китая.
Перспективы экономики, в которой ничего не меняется, — стагнация. И я искренне надеюсь, что это не наше будущее. Чтобы вы представили себе, что может быть неприятного в перспективе, приведу пример Японии. В 1985 году у них закончилось японское чудо, когда они бурно росли. Сейчас, в 2015 году, спустя 30 лет, они не могут вернуться к росту. Я общался с японцами по поводу того, как они себя ощущают. Рецессия 30 лет подряд – это депрессия. Только представьте, человек в 25 лет построил отличную карьеру, но зарплата у него все та же. Вы не представляете, как это демотивирует молодежь. У них рушится их знаменитая модель японского найма. В 2008 году в Токийском парке были безработные, что достаточно уникальное явление. Даже 5 лет для развивающейся экономики типа нашей провести в таком состоянии – это катастрофа. Наш мозг, менталитет, восприятие жизни не готовы к этому.
У меня четкое ощущение, что мы как-то заблудились. В моем понимании, мы сейчас концентрируемся совсем не на тех проблемах и задачах и отвлекаем от этого общественное мнение. Ваше мнение. Вы должны работать над тем, чтобы было не 5,6%, а 25,6%. Эти 20%, не добранные нами за эти годы – в тех $600 млдр чистого оттока. И еще 20% – те, что впереди.

Взято здесь (там же несколько графиков и рисунков): 
www.e-xecutive.ru/finance/announcement/1970911/?page=0