Seagen (SGEN) отчиталась за 1 кв. 2021 г. (1Q21) 29 апреля.
Summary. Выручка $331,98 млн, EPS -$0,67. Консенсус-прогноз аналитиков: выручка $336,97 млн и EPS -$0,61.
Выручка взлетела на 41,6% до $331,98 млн. Чистый убыток сократился со $168,4 млн в 1Q20 до $121,4 млн в 1Q21. Чистый убыток в расчёте на 1 акцию (EPS) -$0,67 в сравнении с убытком -$0,98 в 1Q20. Аналитики в среднем ожидали выручку $336,97 млн и убыток на 1 акцию -$0,61. На конец квартала денежные средства и эквиваленты и к/с фин.вложения $2,53 млрд. Чистый долг отрицательный.
Результаты по препаратам. Чистая выручка от Adcetris (brentuximab vedotin) снизилась на 1% до $162,6 млн. Adcetris применяется для лечения различных форм лимфомы Ходжина и анапластической крупноклеточной лимфомы. Продажи Padcev (enfortumab vedotin-ejfv) взлетели более чем в 2 раза до $69,8 млн. Padcev – препарат для лечения локально прогрессирующего или метастатического уротелиального рака. Выручка от Tukysa (tucatinib) составила $70,3 млн, годом ранее продаж не было. Tukysa применяется при лечении рака молочной железы. Поступления от роялти составили $27,2 млн, что на 33% выше, чем в 1Q20. В основном роялти получены от продаж Adcetris за пределами США, права на которые принадлежат Takeda.
6 мая Regeneron Pharmaceuticals (REGN) отчиталась за 1 кв. 2021 г. (1q21). Выручка за квартал взлетела на 38,3% до $2,53 млрд. Скорректированная чистая прибыль в расчёте на 1 акцию (Adjusted EPS) $9,89 против $6,6 в 1q20. Аналитики прогнозировали в среднем выручку $2,56 млрд и EPS $9,03. Продажи коктейля антител (REGEN-COV) для лечения коронавируса, который был одобрен в США в ноябре 2020, составили $262 млн. Выручка без учёта REGEN-COV выросла на 20% г/г. Денежные средства и к/с фин.вложения на конец 1q21 составили $7,05 млрд. Чистый долг отрицательный.
Результаты по препаратам. Продажи Eylea (aflibercept) выросли на 14,9% до $1,35 млрд. Eylea применяется для лечения неоваскулярной (влажной формы) возрастной макулярной дегенерации, снижения остроты зрения. Выручка по препарату Dupixent (dupilumab) взлетела на 48% до $1,2 млрд. Применяется для лечения экземы (атопического дерматита). Продуктовую выручку в отчётности отражает Sanofi, а у Regeneron доходы от dupixent отражены как collaboration revenue. Препарат Libtayo (cemiplimab-rwlc) принёс компании $69 млн по сравнению с $62 млн в 1q20. Выручка от Praluent (alirocumab) за квартал $43 млн, годом ранее продаж не было.
Кто зарабатывает на тестах и препаратах для борьбы с ковид
(Предыдущая статья: Как заработать на вакцине и лекарстве от COVID-19 https://smart-lab.ru/blog/613862.php)
Во время пандеми акции ряда фирм неуклонно росли: речь идет о публичных медицинских компаниях, которые активно разрабатывают вакцины, препараты и наборы для тестирования. За последние семь недель акции этих компаний, значительно выросли.
В наиболее выгодном положении оказался новый миллиардер Стефан Бансель, гендиректор Moderna, которая 16 марта первой начала испытания вакцины против COVID-19 на людях. Когда ВОЗ объявила о пандемии, состояние Банселя оценивалось примерно в $720 млн. С тех пор акции Moderna выросли более чем на 103%, увеличив его состояние примерно до $1,5 млрд.
Состояние предпринимателя Густаво Денегри увеличилось на 32%, или на $1,1 млрд, благодаря его 45-процентной доле в итальянской биотех-компании DiaSorin.
Фарма и биотех — главных бенефициары пандемии COVID-19. У кого из компаний этого сектора больше всего шансов вывести на рынок эффективные средства для борьбы с коронавирусом?
Пандемия показала, что недофинансирование исследований в области лекарственных препаратовможет представлять угрозу для человечестваи привести к рецессии в мировой экономике.
В ближайшие месяцы появится хорошая возможность для формирования портфеля бумаг из фармы и биотеха.
Goldman Sachs и Morgan Stanley предсказали мировой экономике рецессию в этом году, несмотря на беспрецедентные меры финансового и фискального стимулирования по всему миру.
Индустрия здравоохранения выглядит лучше рынка: индекс S&P упал на 19%, а секторальный индекс S&P 500 Healthcare потерял 12%, акции крупнейших фармацевтических и биотехнологических компаний снизились на 10% и 3% c начала года, соответственно (на начало апреля 2020).
«Какого черта (заменим для вежливости) ты не проверил CAL», — Именно таким приветсвием я был награжден в пятницу, вместо дежурного — «доброе утро». Оставим преамбулы в стороне. Перейдем к делу, а именно:
Всегда проверяйте Class Action Lawsuit (CAL) перед покупкой компании
Справка инвестора. Class Action lawsuit = групповой иск. Shareholder class action lawsuit = групповой иск от имени акционеров. Групповой иск возникает в момент, когда отдельные лица (держатели, или бывшие держатели акций) объединяют свои аналогичные иски.
Как часто это происходит? С печальной постоянностью. В течение каждого месяца на протяжении каждого календарного года как минимум с десяток компаний находятся в процессе рассмотрения Shareholder Class Action lawsuit. Биотехнологический сектор, к сожалению, относится к повышенной группе риска.
Кто подает групповые иски? «Lead plaintiff», или ведущий истец.
Кто выступает в качестве ведущего истца? «Мясник», он же «Law-butcher» (жаргонное). Юридическая фирма. Нет, это совсем не то, что вы могли подумать. Подобные ребята далеки от сентиментальных сентеций, и совсем не являются вчерашними выпускниками юридического факультета из очередной голливудской истории. Это довольно целеустремленные джентльмены, способные «перекусить» хребет даже таким монстрам как
Качественный фундаментальный анализ биотехнологических компаний имеет решающее значение для любого долгосрочного (среднесрочного) инвестора из-за высокой конкурентоспособности отрасли. Но на что мы должны прежде всего обращать внимание? Какая фундаментальная метрика играет ключевую роль? Ответ на этот вопрос не так прост, как может показаться с первого взгляда. Биотехнологический сектор, — это сектор, анализ которого в корне отличается от типологических методик. Сектор с большей степенью нагрузки спекулятивными активами, в котором привычные метрики могут приобретать неожиданное значение в диапазонах от малозначимых до абсолютно бесполезных. Более того, за последние пять лет резко изменился пул биотехнологических компаний. Биофармацевтическая «экосистема» (количество публично торгуемых биотехнологий в США) сократилась более чем на 25% в период с 2005 по 2011 год. Рынок IPO был неспособен обеспечить низкое финансирование прироста стоимости для начинающих компаний. За семь с небольшим лет ситуация в корне преобразилась. Сегодня мы находимся на устойчивом (в течение последних пяти лет), открытом и адаптивном рынке IPO, наиболее плодотворном для новых предложений в истории биотехнологии. С 2011 года мы наблюдаем более чем 50-процентное увеличение числа публичных биотехнологических компаний. Новые предложения и относительно низкий уровень листинговых потерь способствовали огромному увеличению пула акций. Как и следовало ожидать, это привело к резкому увеличению общей рыночной капитализации сектора.