колумнистика

Многие ли ждали падения рубля? Наверняка. Многие ли думали, что оно будет таким стремительным?

Повод в нескольких предложениях написать об экономическом кризисе, в который, по видимости, мы с вами угодили.

Если долго разрушать экономические механизмы (про политические поставим смайлик 😊), однажды обычные экономические сбои приобретут масштаб потрясений. Способных разыграть сценку падение карточного домика.

Вспомним (без статистики, навскидку), что российская макроэкономика получила с начала 2022 года:
• заморозку половины международных резервов (300 из 600 млрд долл.),
• исчерпание ФНБ (в долларовом выражении ликвидная часть должен быть сейчас ~40 млрд долл., а была 70-100 млрд),
• блокировку или дороговизну внешних расчетов, потерю конвертируемости рубля,
• проблемы со сбытом сырья и убыток Газмрома,
• запретительную ключевую ставку, которая опрокинула не льготное кредитование,
• инфляцию из-за слабой доступности импорта и агрессивных бюджетных трат, которая растет при растущей КС,

Об эффективности предельно жесткой ДКП в паре с усиливающимися тратами бюджета сказано много и много кем. До сих пор стратегическим эффектом операции (помимо, конечно, ослабления рубля к инвалютам и растущих цен) было • поглощение экономики госсектором. Кредитный механизм, основа рыночной экономики, переродился в бюджетное распределение. Welcome to USSR.

Модель конечная, но в ней можно какое-то время существовать.

Однако в пятницу 25.10 • на одну дефектную деталь в ней стало больше. Речь о рынке госдолга.

• ЦБ не только поднял ставку вновь и сразу на 2% (подъем с 7,5% летом 2023 до 21% сейчас – это же почти в 3 раза!). Он объяснил, что нет предела ее росту. Отстающие доходности длинных ОЗФ жили надеждой на снижение КС хотя бы в отдаленной перспективе. И помогали государству занимать. Надежда обманула. Инвесторы получили новый минус, а государство – • фактический запрет на публичные займы. О новых успехах в размещении ОФЗ нам будут сообщать. Но мало ли кто и что говорит.

О том, что не нужно бояться за близкие перспективы нефти, мы писали 1,5 месяца назад. Тогда сделали вывод, что эти перспективы должны бы вернуть котировки Brent в диапазон 75-80 долларов. Из пике конца лета – начала осени. Угадали.

Нефть – обязательная часть российской действительности. Прямо или опосредованно ощущаемая большинством. Особенно в моменты обвалов, вспомним 2008-9 и 2014-16 гг. Государство с его растущими аппетитами, похоже, ощущениям доверяет. Раз на вроде бы комфортных нефтяных значениях всерьез (и не особо спрашивая налогоплательщиков) поднимает налоги.

• Если взглянуть дальше вперед, то хороших новостей с нефтяного рынка не просматривается. На нем сложилась привычка, которая теперь обманывает. Это ожидание быстрого роста котировок в ответ на любое напряжение вокруг нефтепроизводителей или транспортировщиков.

В начале 2022 закономерность проявилась в полной мере, цены взмывали до 125 и даже 140 долл. Однако обострения октября 2023, как и осени 2024 не графике уже не отметились.

Трейдеры Иволги ничего не пишут, потому что их день начинается с терминала и заканчивается терминалом. У них нет возможности.

Но те, кто непосредственно с торгами не связан, пишут и в Иволге. Мы тоже часть индустрии обзоров и прогнозов рынка.

Для чего она нужна, интуитивно понятно. • Напоминать и заинтересовывать. Напоминать, чтобы инвесторы / клиенты совершали сделки и платили комиссии. Заинтересовывать, чтобы привлекать новых клиентов.

• Рациональное, но невыгодное для брокера, поведение на рынке – это обычно купить и забыть. Аналитика должна с него сбивать (не так категорично, но, в сущности, так).

• Главный парадокс рыночной аналитики – сами аналитики. В отличие от упомянутых трейдеров (и не только), у них обязательно есть время, и задача что-то и постоянно писать. В лучшем случае они будут описывать биржевую ситуацию, что даже полезно. Но • почти всех тянет именно что на прогнозы. Не обладая сверхспособностями по угадыванию будущего, эксперты плодят прогнозы, которые могут сбыться лишь случайно. Случай подворачивается редко. Но люди пишут годами, и ничего.

На верхнем графике (часто его приводим) динамика доходностей ОФЗ разной длины в сравнении со ставкой денежного рынка. ОФЗ – от 1-летней, красная линия, до 15-летней, голубая линия. Ставка денежного рынка (оранжевая лини с подсветкой) взята по индексу MOEXREPO. Она близка к ключевой.

Доходности ОФЗ отстают от безрисковой доходности денег с исключением только для самых коротких бумаг. Есть инверсия: короткие ОФЗ доходнее длинных. И то, и то уже не в пользу остановки роста доходностей и падения котировок госдолгов.

Однако недавно был эпизод, когда аналогичная комбинация – деньги доходнее, чем ОФЗ, вместе с инверсией в ОФЗ – обернулась не последующим обвалом, а восстановлением. Это весна 2022.

Чем новый эпизод отличается от предыдущего?

Найдем отличия в двух примерах на слегка другую тему. В конце 2021 и в 2022-м шумно обсуждался возможный дефолт Роснано. Считалось, что государство не может допустить дефолта госкомпании, т. к. репутационный вред превысит локальные затраты. Государство не допустило. Спустя 2 года, да, на меньшем масштабе, но госкомпания Росгео в дефолт уходит. Даже не так важно, станет ли он полным, или компания пройдет по грани техдефолта (тех. уже наступил).

Сперва о насущном. По нашей мысли, • если ЦБ сегодня сохраняет ставку на 18%, вне зависимости от его комментариев рынки акций и облигаций, вероятно, отскочат. Если ставка будет поднята до 19%, вероятно, облигации останутся на достигнутых уровнях, акции могут отскочить. Если ставка уйдет к 20%, вероятно, для акций это станет нейтральной новостью, для облигаций – поводом к очередному падению котировок. Надеемся, небольшому. Иными словами, считаем, оба рынка имеют запас к нынешнему значению КС, но не уверены, что облигационный имеет запас к КС 20%.

На протяженную перспективу сегодняшнее решение ЦБ (как и решения в будущем) имеет ограниченное влияние.

У регулятора в плане ДКП есть 2 состояния – догонять событиями и опережать события. Несмотря на ставку уже 18% при официальной инфляции, казалось бы, всего 9%, имеем первое.

Банк России акцентирует наше внимание на достижении инфляционного таргета в 4%. Но • ставка 18% или 20% – это не путь к таргету, сомневаемся, что он возможен. Это мера из категории отчаянных, чтобы вовсе не утратить управляемость и не скатиться к инфляции 20% и выше.

Несколько слов про дефолты. В финансовой системе, имеющей очевидные проблемы с корпоративным кредитным процессом, дефолты – дело времени. Сегежа, рейтинг которой позавчера упал на новые -2 ступени (теперь BB+, до этого было 2 падения по 2 ступени, начинали с A+). Росгео (рейтинг А- с негативным прогнозом, а с сегодня – на пересмотре), сообщившее вчера, что не имеет средств на погашение 6-миллиардного выпуска в конце сентября. Это не исключения, это симптомы. Которых должно становиться больше. Что-то выживет, что-то нет.

Повторим давнюю мысль. Воспринимать банковский депозит в истории с рискованным рынком облигации как тихую гавань – это комфортная форма самообмана. Облигации с возросшей вероятностью дефолта можно (хотя бы постараться) продать. Проблемный кредит просто так назад не заберешь. Теперь он — потеря банка, он же — неконтролируемый риск вкладчика.

Всё интересное – впереди и, видимо, совсем не за горами.

Есть / был сдерживающий фактор в виде ФНБ. На него мы долго полагались в суждениях о стабильности. Но по мере сокращения фонда средства из него должны выделяться всё более избирательно и неохотно. Так что это сдерживание, возможно, уже в прошлом.

Первые месяцы после начала СВО, несмотря на изломы и ограничения, российский финансовый рынок жил по прежним правилам. В относительно прозрачной системе координат и с правом на обсуждение и обратную связь.

Жил недолго. Уже в июне прошлого года стало не вполне уместным рассуждать о влиянии «марша справедливости» на курсы рубля и ОФЗ (например, как на индикаторы доверия к государству как заемщику). Пострадало и то, и особенно другое. Но вроде бы по прочим, более респектабельным причинам.

Затем ЦБ начал резкий подъем ставки с четкой целью – довести инфляцию до таргета 4% при тогдашнем росстатовском значении около 8%. Спустя год, нынешняя ставка 18% в паре с официальной инфляцией 9% и всё тем же инфляционным такргетом выглядят как слабо связанный набор чисел. Рублю от этого, как видим по валютным курсам, легче. Но частный сектор экономики всё больше работает на обслуживание кредитных процентов. А самого его заметно всё меньше.

Это выдернутые из контекста примеры. Контекст шире и богаче. И сейчас, начиная с 6 (если не путаем) августа мы видим следующую стадию его формирования.

Сделаем совсем схематичный график. Чтобы поговорить об эффективности человеческой экспертизы и человеческого выбора в применении к фондовому рынку.

Сравним по годам два индекса акций полной доходности. Такие индексы учитывают не только изменение цен акций, но и дивиденды. Возьмем полные доходности Индексов МосБиржи и Голубых фишек.

В Индексе МосБиржи на начало апреля 27 акций, в Индексе голубых фишек – неизменно 15.

Индекс МосБиржи составляется максимально механически (из основного фрифлоат акций не менее 10%, бумаги должны соответствовать некому коэффициенту ликвидности, хотя бы 1 сделка по любой акции должна совершаться в 99% сессий, последняя отчетность по МСФО должна быть опубликована с задержкой не более 8 мес.).

Индекс голубых фишек формируется из акций Индекса МосБиржи. В него включается только 1 бумага одного эмитента (нет привилегированных акций), для попадания в число голубых фишек акции из Индекса МосБиржи ранжируются по торговому обороту и капитализации эмитентов.