Банк России фиксирует снижение деловой активности в декабре: индекс бизнес-климата (ИБК) упал до 4,2 пункта, минимального уровня за год. Текущие оценки спроса и производства ухудшились, но ожидания роста спроса остаются высокими. Инфляционные ожидания бизнеса выросли до 28,4 пункта.
Данные Росстата подтверждают ускорение роста цен: в ноябре цены производителей увеличились на 1% к октябрю, наиболее заметно — в добыче (+2,4%). Аналитики отмечают повышение инфляционных ожиданий в потребительском секторе, где компании прогнозируют рост цен до 13–18% в годовом выражении.
Инфляционные ожидания населения также растут: медианный прогноз на ближайшие 12 месяцев достиг 13,9%. Ослабление рубля и рост цен в ноябре усиливают ожидания инфляции, что создает предпосылки для продолжения жесткой денежно-кредитной политики. Эксперты предупреждают о риске стагфляции, обусловленной высокими бюджетными расходами и ограничениями выпуска.
Источник: www.kommersant.ru/doc/7383888?from=doc_lk
В последнее время мы часто слышим, что нам грозит риск стагфляции — то есть, одновременного ускорения инфляции и замедления экономического роста.
Когда-то такого понятия даже не существовало, потому что оно не укладывалось в рамки теории. Экономисты считали, что инфляция растет только при растущей экономике, и наоборот — во время рецессии цены на товары и услуги замедляются.
Но на практике все оказалось иначе — в 1970-ые годы США увидели и высокую инфляцию, и падение экономики. Тогда-то и был придуман этот термин, а сама ситуация вошла в учебники как эталонный пример стагфляции.
За это десятилетие доллар обесценился вдвое, экономика ушла в крутое пике, а безработица достигала 10%. Сохранить капитал было так же нелегко — за годы кризиса акции выросли лишь на 16%, а доходность облигаций не успевала за инфляцией.
Но были инструменты, которые отлично себя показали: золото за 10 лет выросло на 1884%, нефть — на 929% (было эмбарго со стороны арабов), недвижимость — на 170%, облигации с привязкой к инфляции (TIPs) – на 150%.
Рейтинговое агентство «Эксперт РА» объясняет текущую жесткую политику Банка России (ключевая ставка — 21%) необходимостью предотвращения риска стагфляции или «турецкого сценария». Хотя стагфляция в 2025 году не рассматривается как базовый сценарий, риск сочетания экономического спада с высокой инфляцией увеличился.
Аналитики выделяют два риска:
Стагфляция маловероятна, отмечают эксперты, поскольку высокие реальные ставки (15–16%) еще не полностью отразились в экономике. Глава Банка России Эльвира Набиуллина ожидает замедления инфляции в 2024 году, прогнозируя снижение до 4–4,5%.
Эксперты подчеркивают, что российская экономика специфична из-за санкций и значительных бюджетных расходов на военно-промышленный комплекс. Сценарий «турецкой» инфляции (48,58% при ставке 50%) маловероятен, так как политика ЦБ РФ противоположна ультрамягкой монетарной политике Турции.
Короткие заметки на тему страхов перед стагфляцией в экономике РФ
SuperJob провёл исследование согласно которому давление на рынке труда НЕ спадает:
«Спрос на персонал растет: число вакансий увеличилось на 10% по сравнению с прошлым годом. А если учесть, что в 2023 году число вакансий в 1,5 раза превысило показатели 2022 года, то получается, что за два года вакансий на рынке труда России стало больше в 1,7 раза. Темп прироста количества резюме не покрывает кадровые потребности рынка. Персонала по-прежнему не хватает»
Коллеги, на всякий случай:
Стагфляция — это когда падение производства (стагнация), с ростом безработицы и с высокой инфляцией.
Капитан очевидность подсказывает, что рост рабочих мест — это противоположность безработицы.
А падение производства — это противоположность расширению производства.
Так вот.
Если видите тревожных рассказывающих что «Стагфляция близко», то сразу уточняйте: «А она сейчас с нами в комнате?»