Продолжение (начало здесь)

Сегодня поговорим о профите, акциях, дивергенции, леверидже, откате (сокращенно: ПАДЛО)
ПАДЛО — это то, о чём необходимо помнить начинающим инвесторам в первую очередь, не было бы ПАДЛО — не было бы рынка.
Лекция о ПАДЛО будет состоять из 2-х частей: 1) ПАДЛО в фундаментальном и техническом анализе; 2) ПАДЛОиды в трейдинге.

Кстати, одна из лучших книг по фундаментальному анализу — «Капитал» Карла Маркса… Это, безусловно, Библия для трейдеров. Не читали? Рекомендую… К.Маркс, к слову, был одним из лучших трейдеров своего времени… торговал «среднесрок» и опционы… на пару с Энгельсом.

Почему произошла девальвация рубля? Это спекулянты-ПАДЛОиды нахально шортили на «бычьем» рынке… быковали, одним словом! О психологии ПАДЛОидов мы поговорим на отдельной лекции... (кстати, именно их упоминал наш Президент в своей речи)

Итак, что необходимо знать о ПАДЛО начинающим инвесторам?
Запомните такую вещь, чем больше денег приходит на рынок, тем выше коэффициент ПАДЛО, и наоборот… меньше денег — ниже коэффициент.
Коэффциент ПАДЛО рассчитывается по формуле E = mc², где m — денежная масса рынка, с — скорость оборота заявок, Е — профит.

           
            30 июля 1914 года в России была объявлена мобилизация в связи вступлением России в войну. 

Америка проснулась с этой тревожной новостью и биржа немедленно отреагировала.  
Впервые с паники 1907г. за один день  американский фондовый рынок упал на 7%. До этого новости о объявлении войны с Австрии поступали более сдержанные. Даже когда 28 июля 1914 года Австро-Венгрия объявила войну Сербии рынок не очень поверил в  эскалацию конфликта и понизился всего на 4%.

Но тревожные новости продолжали поступать из Европы.
 

• В Берлине разоренная толпа молодчиков пыталась штурмовать Российское Посольство. Объявленная в Германии мобилизация послужила началом беззакония- в открытую шла охота на русских шпионов. Пьяная разоренная толпа избивала любого кто был подозрителен. Бары и пивные работали всю ночь, не закрываясь.

( Читать дальше )

И снова здравствуйте!

Когда я только начала задумываться об инвестировании, меня страшно пугало все, что было с ним связано. Все казалось страшным, непонятным, сложным и диким. Толковых, понятных простых разъяснений для своего гуманитарного мозга от интернета я добиться смогла с трудом. Расспрашивать знакомых и не очень людей оказалось куда эффективнее)

Я уверена, я такая не одна. Поэтому я решила сделать серию а-ля “Экономика для гуманитариев”. Да, знаю, что это как бы гуманитарная наука, но все-таки весьма сложная для постижения.  

Думаю, пригодится. А вы меня поправьте, если что)

Так как я сама сосредоточила свое внимание на акциях, об этом и буду писать.

В целом, что такое акция?

( Читать дальше )

Все про Грецию… И я туда же… Иногда хочеться что -нибудь черкнуть… Итак… Некоторые имхо тезизы… или мысли…     Когда-то деньги появились  как бы для обслуживания товарного обращения( а может уже тогда и нет… Трудно сказать с уверенностью)… потом уже появились деньги как товар  % и долги… и началось… не буду вдаваться в историческую канитель, но то что сейчас называют кредитным, долговым, наконец финансовым кризисом уже случалось и не один раз… еще К.Маркс, может он сейчас не популярен, про это писал во второй половине 19 в.     Он писал про кризис капитализма и отдельно про кризис перепроизводства… Вообщем если не вдаваться в науку глубоко на данном этапе капитализма, получается, что перепроизвели слишком много капитала(упрощаю денег) вначале это было не плохо… но потом этот процесс стал не способствовать развитию реального сектора экономики, а даже наоборот угнетать его в угоду виртуальной части экономики… Это приведо к тому,  что мы видим сейчас не только в Греции, но и во всем мире, а именно использование этого инструмента в угоду трансатлантических компаний и организаций для реализации  своих корпаративных и иных интересов, кому -то нужны были серьевые ресурсы, кому-то новые ниши для бизнеса, кому-то влияние на территории, и.т.д....(не подумайте, я не конспиролог и не антинлобалист, в свободной торговле тоже есть огромные плюсы..), но инструменты которые были адекватны для достижения этих целей потеряли свою размерность… И далее при таком подходе, опять упремся в теже условия и события, что не раз в истории( революции, войны, списания в итоге)… и Греция это только начало… Понятно что свой кусок пирога никто не захочет отдавать и менять правила.(но Имхо Ципрас мне вчера понравился… Типа сказал — греки придумали экономику они же ее и прикончат))))…  Что в итоге?.. Вероятно… все мы станет свидетелями, рано или поздно, но в нашу бытность… Создание новых  правил и инструментов, новых рынков… новых сил… Типа падающего подтолкни…   ну как бы все… Зачем это писал? Типа тезисы для статьи в ВАК журнал… поэтому мало букв)))...(пишу туда иногда)… Интересно будет почитать оппонентов… С уважением.)))

АЛЕКСАНДР ЗОТИН

Латинская Америка в еврозоне

«С момента обретения независимости в 1830-х Греция была в состоянии дефолта 50% времени. Это говорит вам о чем-то? Если бы она находилась где-нибудь в Латинской Америке или Азии, вы могли бы с уверенностью ставить на дефолт по аргентинскому сценарию. Но это часть Европы» — так описала греческую ситуацию американский экономист Кармен Рейнхарт. Экономическая история Греции — пример многолетнего беспечного расточительства и расплаты за него.

«На протяжении десятилетий Греция имела не очень хорошую финансовую репутацию. Начиная с 1940-х она была постоянным реципиентом иностранной помощи. Сначала это был план Маршалла, потом дотации США на покупку вооружений, наконец, массовые денежные вливания ЕС. Все это воспитало в Греции политическую и экономическую культуру зависимости»,— вторит Рейнхарт доклад Oxford Analytica «Greece: Austerity package fails to convince». Если оставить в стороне политкорректность, это скорее культура паразитизма. Последний сбалансированный бюджет в Греции был аж в 1972 году, еще при режиме черных полковников, с тех пор среднегодовой дефицит составлял 6% ВВП.

( Читать дальше )

ТОП-5 ошибок в инвестировании

Когда речь заходит об инвестировании собственных денег, многие инвесторы делают противоположное тому, что должны делать. Они покупают на максимуме и продают на минимуме. Вот пять самых коварных когнитивных ошибок и искажений, которые могут лишать вас дохода от инвестиций.

1. Предвзятость подтверждения

Люди склонны искать информацию, которая соответствует их текущим убеждениям. Если считается, что фондовый рынок будет расти, то они, как правило, ищут только те новости и только ту информацию, которые подтверждают эту позицию.
Мы — человеческие существа и не любим, когда нам говорят, что мы не правы. Поэтому мы склонны искать источники, подтверждающую нашу правоту. Эта ошибка предвзятости подтверждения является главной движущей силой психологического инвестиционного цикла частных инвесторов.

2. Ошибка игрока

Ошибочный вывод азартного игрока является одной из самых больших проблем, с которыми сталкиваются инвесторы. Поскольку нами управляют эмоции, то мы склонны придавать огромный вес предыдущим событиям, полагая, что в будущем результаты будут примерно такими же.

( Читать дальше )

Сегодня на политическом олимпе разгораются не шуточные страсти.
1.В Европе у стран запредельные долги.
2.Украинский кризис так разошелся, что в стране дошло дело до гражданской войны.
3.На Ближнем Востоке в мукак рождается новое государство, которому плевать на право, культуру, закон.
4.Самая сильная экономика мира, провалила сланцевую революцию.
5.Санкционная война, развязанная Вашингтоном, не приносит дивидентов участникам.
6.В России, мы видем «войну»двух министров, на форуме.Каждый кулик свое болото хвалит.
Кто-то из модераторов скажет политота, но давайте проведем аналогию.
Первая ситуация: Кошмарит европейские валюты и нас торговцев на Форексе.Что будет с евро?
Вторая ситуация: Мало того, что лишает нас средств вложенных в предприятия, облигации, но и недвижимость.
Третья ситуация: Спекуляции нефтью привели сырьевые страны к увесистым потерям бюджета.
Четвертая ситуация: Мало того, что кампании нефте-добычи понесли не оправданные убытки, дорогой доллар нанес ущерб экспортерам.

( Читать дальше )

В пятницу рынок снизился. Нельзя сказать, что были панические продажи, но снижение после выхода уточненных данных по ВВП все же неохотно, но случилось. Статистика замазывает трещины в прекрасном здании «процветания» мировой экономики. Сколько ни говори, что экономика растет, но отсутствие роста долго прятать не получится.

Корпоративная прибыль за Q1 2015 в США снизилась второй квартал подряд на - 5,9% или на  - $125.5млрд. в 1 квартале, и это самый большой спад за последние семь лет. В 4 квартале прибыль снизилась -1.4% или на — $30.4 млрд. Это совсем не то, что публика привыкла видеть в ежеквартальных отчетах компаний.
Если посмотреть статистику результатов торгов за 1 июня за последние восемь лет, начиная с предкризисного 2007 года, то картина вырисовывается такая, что первое июня — день скорее убыточный, чем прибыльный. Вот как это выглядит:

( Читать дальше )

Людвиг фон Мизес:
«Никакая третья система невозможна. Не может быть несоциалистической системы без предпринимательских прибылей и убытков. Усилия по устранению прибыли из капиталистической системы попросту деструктивны. Они разрушают капитализм, не создавая ничего взамен. Именно это мы имеем в виду, утверждая, что эти усилия вызовут хаос. Люди должны сделать выбор между капитализмом и социализмом. Нельзя отделаться от этой дилеммы, прибегнув к капиталистической системе без предпринимательской прибыли. Каждый шаг на пути к устранению прибыли приближает распад общества.
Делая выбор между капитализмом и социализмом, люди неявно выбирают также между соответствующими общественными институтами, необходимо сопутствующими каждой из этих систем, их «надстройками», как говорит Маркс. Если управление производством передается из рук предпринимателей, ежедневно избираемых заново на потребительском референдуме, в руки верховного главнокомандующего «промышленными армиями» (Маркс и Энгельс) или «вооруженных рабочих» (Ленин), то ни представительное правительство, ни гражданские свободы не уцелеют. Уолл-Стрит, против которой ведут борьбу самозваные идеалисты, — это лишь символ. Но стены советских тюрем, в которых навсегда исчезают все несогласные, — реальный факт.»
А что выбираете вы?

«Русский появился в нашем городе летом…
Ну, вы знаете – про то, как их раздолбали войска Демократической Коалиции, как тех, кто остался, было решено рассеять – потому что, как решил Международный Трибунал по преступлениям России перед человечеством, за все время своего существования и эта страна, и этот народ продемонстрировали, что они являются «постоянной угрозой миру и свободе».
Молодежь отправили в лагеря национальной переидентификации – в Африку, Австралию, на север Канады, а тех, кто постарше, распределили по разным странам. Самых опасных загнали на Аляску.

А облученных и зараженных – кое-где пришлось шарахнуть по ним ядерными зарядами – эвтаназировали. Из соображений «гуманности».
Так что теперь на месте России – Территория ООН, у меня брат туда ездил полицейским по контракту, говорил, там прикольно.
Люди со всего мира работают вахтовым методом – качают нефть, добывают всякие ископаемые из земли. Могильники там ядерных отходов.
А чего? У них там радиация после демократизации высокая, так что правильно – там отходы хранить, я считаю. Правда, кое-где партизаны остались, но их давят. Да и куда они против армии США, верно?
Ну, вот и попал к нам в город один русский.


Наш город городом называть смешно, вообще-то, дыра дырой в штате Техас. Вырасту – умотаю отсюда. Тут ловить нечего. Вот в армию запишусь. Или в Сибирь уеду – на партизан охотиться. Это круче, чем компьютерные игры.

А пока я работаю в автомастерской Дональда Хопса – старика Дона, если попроще.

Ну, и заходит ко мне перед ланчем Майк, мой брат. Он помощником шерифа работает, и говорит: «А у нас в городе тоже будет русский».

«Клёво», говорю. «А что за тип?»

Да, говорит Майк, не очень молодой, смурной какой-то, поселился в сарае у Мэгги Кинзи.

Ну что ж, будет у нас в городе свой русский. Всё интересней. Какое-то изменение в нашей небогатой на события жизни.

Я русских не видал никогда. Ну, один раз, когда мы с отцом ездили во Флориду, он мне показал крутой такой дворец, и сказал, что там бывший русский генерал живет.

Война, когда началась, наши ихним генералам огромные деньги перевели – чуть ли не по сто миллионов – за то, чтобы они по нам своими атомными ракетами не стреляли. Плюс еще гражданство предложили – любой страны, на выбор, даже наше, американское. Теперь живут припеваючи кто где – кто во Франции, кто в Швейцарии. А некоторые у нас. Классный такой дворец, я бы не прочь в таком на пару недель с какой-нибудь девчонкой.

Ладно. Вот вечером после работы захожу я в бар, пропустить пару пива, как заведено. А там только об этом русском и разговор. Что да как.

Кое-кто возмущается: на черта нам в городе русский. Теперь двери запирай – они же воры все. Если не маньяки. В кино показывали. В Аляску его надо отправить, туда всех подозрительных русских отправляют – федеральные трассы строить и прочее.

А тут шериф наш, Боб Карлтон, в кабак заявился. Ну, все сразу к нему: что там про русского? А Боб пиво свое выпил, усы вытер, и говорит: «Все под контролем. За русским не только мы будем приглядывать, но и полиция округа и даже ФБР. На ноге у него датчик – все его передвижения записаны – коли что случится – сразу отправится или на Аляску, или в тюрьму».

Все сразу успокоились.

А тут вдруг входит мужик в бар – и повисла тишина. Потому что мы все сразу поняли: это он.

Ну, на первый взгляд, человек как человек. Но все мы знали, что внутри они другие. Не такие, как другие, как люди. Мы в школе этого писателя проходили – с непроизносимой фамилией: «Солжи… Солшени…» Ладно, не важно. Важно, что там все было описано – какие они гады. Всех нормальных ребят извели, остались только изверги какие-то. Так что правильно их того. Рассеяли по миру.

Точно вам говорю, было в нем что-то зловещее. Как у Фредди Крюгера.

Пока он к стойке шел, пока пиво попросил – английский у него был хреновенький – я это заметил. Даже не знаю, как и описать. Не хотел бы я с ним один на один ночью на пустой улице оказаться. Прирежет – и все дела. Верно «Сол-как-его-там-цын» написал. Все так оно и есть.

А русский взял пиво, сел в уголке, посмотрел на нас, сказал что-то – у нас русский ведь никто не знал, но что-то такое типа «suki» – и пиво свое выпил. А потом встал – и ушел.

Что такое «suki»? На японский вообще больше похоже, по-моему.

Вот так я впервые в жизни увидел русского.

А потом русский пришел устраиваться на работу к старику Дону.

Я сначала не понял, зачем он пришел в контору к Дону, а потом Дон вместе с ним появился в мастерской и сказал мне:

– Джек, вот. Это будет твой напарник.

А я как раз собрался залезать под машину, которую ремонтировал – и даже ключ разводной выронил после такого известия.

– Дон, – говорю я осторожно. – А он вообще машины видел когда-нибудь? Они же вроде на конях в своей России ездили? Или на медведях?

Дон ухмыльнулся и говорит: «А вот мы сейчас и посмотрим».

И посмотрели.

Русский свое дело знал. Это стало ясно. Через четыре часа, когда он снял движок и перебрал его, Дон с уважением пожал ему руку и взял на пробу в свою мастерскую. Мне – напарником.

Домой я возвращался в смешанных чувствах. С одной стороны, мужик работать умел, С другой стороны: напарником русский – это вообще что-то.

Я когда матери с отцом сказал, они чуть инфаркт не получили. Но потом решили, что не так страшен черт. Отец предложил мне, правда, с пистолетом на работу ходить – на всякий случай, но тут я отказался.

Ладно, стали работать. Английский у него был странный. Акцент – тут я быстро привык, но вот иногда обороты у него были – где он их только набрал? Даже британцы с Острова так не говорят. Я даже как-то не выдержал, спросил его, где он английский учил.

Он сказал, что по книжкам. Правда, как стал называть писателей, – я и слышать про таких не слышал – Джек Лондон, Джон Стейнбек, Эрнест Хемингуэй. И при этом заявлял, что эти чуваки не с Острова, а наши.

Ну, я после работы сразу в нашу библиотеку бегом – спрашиваю у очкастой Джессики Хью – это кто такие: Джек Лондон, Джон Стейнбек, Эрнест Хемингуэй?

А она что-то там в своем компьютере посмотрела, и говорит, что – да, есть такие писатели, только их книг в библиотеке нет и в школе их не изучают, потому что книги эти Верховный Суд признал неполиткорректными и постановил изъять. И теперь их можно прочесть только в Библиотеке Конгресса. В спецхране. Если в спецхран есть допуск.

Ну, я говорю же – русские!

А еще странно было, когда по радио сказали в новостях, что в Хьюстоне запустили космический корабль к Марсу. Русский вдруг погрустнел, а потом я вдруг в его глазах слёзы заметил. Честное слово!

Мы тогда уже с ним начали уже не только про работу говорить: «подай то, подержи тут, помоги там». Все-таки 8 часов в день когда с человеком работаешь, даже если это русский, начинаешь о чем-то другом разговаривать.

Я ему потому и сказал:

– Круто про Марс. Опять мы первые будем.

А русский и говорит мне:

– Не всегда.

Что, говорю, «не всегда»?

А он мне: «Не всегда вы, американцы, первые были».

Я, как обычно, завелся: говорю, что мы круче всех, а, особенно, в космосе.

А он снова: «не всегда».

Я уже злиться начал. Ты, говорю, или говори, или молчи. А то заладил: «не всегда», да «не всегда».

А он мне только: «А вот ты про такого человека слышал: Юрий Гагарин?» Я говорю – «нет, первый раз». А он мне: «ну вот когда услышишь, тогда и поговорим». И опять за работу.

Я снова после работы в библиотеку. Кучу книг перерыл, пока нашел. В одной энциклопедии. В сноске. Мелким шрифтом. Я попросил у Джессики ручку, на листок даже кое-что переписал.

И оттуда, из библиотеки – не выдержал до следующего дня, прямо к нему – в сараюху, которую он у Мэри Кинзи снимал.

А он за столом сидит, на столе бутылка виски – и кривой он, я вам скажу, прямо как мой отец на День Независимости.

И я с порога:

– Нашел я про твоего Гагарина. Вот!

Достаю из кармана: «Советский тоталитарный режим запустил в 1961 году в космос смертника, которому однако, удалось вернуться назад живым. Ракета была сделана на основе немецких разработок Вернера фон Брауна, отца американской лунной программы».

Посмотрел русский на меня, налил себе виски целый стакан, выпил, потом сделал что-то странное – понюхал свой рукав! – и затем снова сказал, как на японском, то самое: «sssssuki!» С длинным таким «s».

А потом говорит: «Джек, начнем с конца. Как немецкие разработки попали к русским?»

Я плечами пожал: «Ну, украли, наверное. У ваших же было кэй-джи-би такое, оно, кроме того что людей миллионами убивало в Гулаге, еще шпионило по всему миру».

«А ты про Гитлера слышал чего?»

«Конечно, – обиделся я. – Очень плохой был. Только ваш Сталин был еще хуже его. Гитлер евреев уничтожить хотел. И со Сталиным Европу поделил. Но мы потом его победили. А евреев спасли».

Русский сначала побледнел, потом кровью стал наливаться. Прямо красный какой-то – в прямом смысле.

– Так, – говорит. – Только Сталин хуже, говоришь. Спасли, говоришь. Ну ладно.

И опять свое: «suki, ah, ssssssuki»! И еще чего-то – но этого я уже совсем не понял и не разобрал.

Достает Библию из-под чайника – она у него заместо подставки, чтобы скатерть не портить, – чертовы атеисты!

Из Библии достает фотографию. Там какой-то молодой парень в непривычной форме, улыбается во всё лицо. И я вам скажу сразу – даже на маленькой фотке видно, какой чувак клёвый. И крутой. А русский говорит:

– Вот твой смертник, Джек. Лейтенант Гагарин. Юрий. Человек, которого любил и носил на руках весь мир.

***

В общем, я в тот день у него просидел за полночь. И чего мне только он не рассказал – про свою страну. Прямо как фильм какой-то фантастический.

Про человека по имени Ленин, который царя сверг – того царя, при котором Распутин был – это же все, что я про те времена знал до этого вечера.

Про то, что работяги там начали строить страну, в которой деньги – не главное. Представляете, как я охренел в этом месте. Деньги – и не главное?!

Про то, как голодные и бедные люди разбили генералов и иностранцев, которые их в крови потопить хотели.

Как на пустом месте строили заводы, электростанции и города.

Кстати, и у нас покупали чертежи за последние деньги.

И про то, как никого для этого не жалели – ни себя, ни других.

Как на них Гитлер напал – и как они его победили – а мы только в конце в Европу вошли, когда игра была сыграна.

Про город Сталинград, который стоял на их великой русской реке Волге – сейчас она отравлена радиоактивными отходами.

И как немцам до этой реки оставалось дойти каких-то триста метров – и они три месяца пытались эти триста метров пройти, но так и не прошли.

Про то, как их Красная Армия гнала потом немцев до Берлина. Как снова поднимали страну из развалин – но при этом еще делали Бомбу и ракеты – потому что больше не хотели, чтобы кто-то в их страну приходил на танках без приглашения.

Иногда я подпрыгивал от возмущения. Иногда хотел уйти, например, когда он на Гарри Трумэна наезжал.

На войне во Вьетнаме я не выдержал: «Вранье! Вранье! Вранье! Не было такого. Никогда никто Америку не побеждал! Ладно, в Заливе Свиней – ты сам говоришь, что там латиносы между собой разбирались. У меня есть, кого спросить – раз ты считаешь, что в книгах правды нет!»

Хлопнул дверью и ушел.

А утром – была суббота – поехал в фундаменталистскую церковь, где священником был столетний Браза Джим, самый старый человек в нашем городе – и который, как я слышал, воевал по молодости во Вьетнаме.

Джим сидел в кресле у церкви и курил трубку. Я из машины вылез – и к нему. Говорю:

– Браза Джим, так и так, тут мне русский сказал, что во Вьетнаме нам надрали задницу, и что мы оттуда позорно бежали.

Черный священник вздохнул печально, и говорит:

– Не соврал твой русский. Так оно все и было, Джек-бой. И задницу они нам надрали, сынок, кстати, русским оружием. Был у вьетконговцев русский автомат такой – «калашников», Ох, скажу тебе, надежнее оружия не видел. Сколько же они наших положили этим автоматом.

Браза Джим стал рассказывать какую-то длинную историю про своего армейского друга, который этот самый «калашников» даже в Америку привез, И потом в Гарлеме, где он крэк продавал, он с пушерами, которые на его территорию лезли, с помощью этого «калашникова» разбирался…

Но я не стал дослушивать, поблагодарил, и поехал домой. Потому что стало мне как-то не по себе. Как-то стала моя картина мира давать трещину.

Наверное, первый раз я тогда понял, что янки-северяне не только нашу Конфедерацию оболгали, но теперь и еще и эту страну, где жили такие, как этот русский.

***

Кроме того раза я русского пьяным видел еще один раз.

9 мая это было.

Он позвонил старине Дональду, отпросился с работы. Сказал, что чувствует себя неважно.

А в этот день как раз приехали федералы. То ли из столицы Штата, то ли вообще из Вашингтона. Двое, важные такие, в костюмах, в галстуках, несмотря на жару.

Сначала долго сидели с Дональдом в конторе, потом зашли ко мне в мастерскую. Вежливые, впрочем, хотя и янки. Спросили, как мне русский напарник, что говорит, как работает.

Я янки не люблю, поэтому особо откровенничать с ними не стал.

Сказал, что русский всё ОК, что работает хорошо, про политику молчит, проблем с ним нет. Федералы потоптались, посмотрели его рабочий стол и его сумку с инструментами, потом сели на машину и укатили.

А я после работы заехал к русскому. Тот явно мне обрадовался, налил виски. Я не очень виски, особенно когда жарко, но он объяснил мне, что сегодня день важный для него. Важный праздник был в его стране. Поэтому и я выпил немного.

А потом он мне пел свои русские песни. Певец из него был как из меня математик, но я терпеливо сидел, слушал.

Жалко мне его тогда стало. Почему-то.



***



Рабочий день заканчивался, Джек и русский сидели на двух старых автомобильных сидениях, стоявших в углу мастерской, и наслаждались покоем и тишиной.

– В Оклахоме беспорядки были, национальную гвардию ввели. Говорят, много народу убили, – сказал Джек.

– А по радио не говорили, – сказал русский.

Обычно они на работе слушали или местное городское радио, или какой-нибудь федеральный общественный канал.

– И по телику не говорили. На форуме один парень оттуда написал – и даже фотографии выложил. Пока форум тут же киберполиция не прикрыла.

– Не удивительно, – сказал русский. – Все так, как они и говорили.

– Кто они? – спросил Джек.

– Были два таких очень умных человека в Германии. Давным-давно. Маркс и Энгельс.

– При Гитлере?

– Нет, – сказал русский. – Еще до Гитлера.

– И что они говорили?

– Что история человечества – это борьба между теми, кто угнетает, и теми, кого угнетают.

И что настанет день, когда угнетенные победят – окончательно и навсегда. И только тогда человечество избавится от войн, насилия и несправедливости.

Джек подумал немного.

– Слушай, а нельзя об этом почитать где?

– Вряд ли. Ваши запрещают и уничтожают их книги. Даже за хранение сажают в тюрьму. Потому что «неполиткорректные».

– Плохо, – сказал Джек.

– Плохо, – согласился русский. – Но я тебе расскажу – я кое-что помню. Времени у нас много. Да?

И на следующий день, когда Дональд Хопс пригнал им на разборку старый «шеви» 58-го года, русский начал свой рассказ.

– В 1848 году в Германии вышла книжечка, написанная двумя молодыми людьми. Она начиналась словами: «Призрак ходит по Европе, призрак коммунизма».

– Только в Европе? – уточнил Джек.

– Что в Европе? – не понял русский.

– Ну, этот призрак ходит? Только в Европе?

– Понимаешь, Америка тогда был дыра дырой, парень. Но ты не перебивай.

Джек хотел обидеться за Америку, но потом передумал:

– Ладно, рассказывай.

И русский продолжил свой рассказ. И на следующий день. И на день после следующего.



***



В районе Восточного крыла Белого дома еще слышалась стрельба – наверное, подавляли сопротивление последних либерофашистов, но бой – и за Вашингтон, и за Белый Дом – закончился.

Так что, может, палили в воздух от радости.

Над зданием гордо реял флаг Конфедерации с серпом и молотом посередине.

Джек Ньюмэн спокойно подошел к главному входу. Его солдаты 5-й интербригады «имени Сталинграда» – немцы, кубинцы, поляки, французы, южане, социалисты и анархисты янки – рисовали на стенах и колоннах Белого Дома свои фамилии.

Джек рассказал им как-то о таком обычае, когда интербригада пробивалась к Вашингтону.

( Читать дальше )