В первой части я рассказал о том, что это вообще за фонд такой и об их аллокации активов. Там же была раскрыта тема, почему этот фонд инвестирует деньги норвежцев гораздо более агрессивно, чем принято ожидать от «пенсионных» фондов: ведь держать долю 70% в акциях — это довольно агрессивный подход.
Во второй части я переведу ту часть их 106-страничного отчёта, в которой они рассказывают о том, как и по каким правилам они распределяют свои вложения в акции: по регионам и отдельным странам, по рынкам — развитый и развивающийся, по величине компаний.
Когда наш фонд только начал инвестировать в акции, в 1998 году мы приняли решение разделить наши инвестиции на три географических региона: Европу, Америку и Азиатско-Тихоокеанский регион. Распределение между ними было таким: 50, 30 и 20 процентов соответственно. По сравнению с размерами этих рынков, выбранное распределение капитала было сильно смещено в сторону Европы. Это значило, что у фонда были гораздо большие вложения в Европейские компании, чем в остальной Мир.
Когда я подбирал материал по 30-летнему пенсионеру из США и 40-летнему пенсионеру из Канады, я заметил за собой один момент — мне, как человеку в начале длинного пути было интересно пролистать множество страниц их записей, отмотать время на 2008-2009 годы и посмотреть, что они писали о ситуации тогда — во время катастрофического падения фондового рынка. Для той ситуации мы с вами знаем будущее сейчас, и хотелось отследить ход их мыслей в стрессовой ситуации.
Записал больше для себя самого в будущем взгляд на сегодняшнюю ситуацию, а также решился на некоторые корректировки в плане:
1. Падение на 27% по S&P500 (от пика 3400 до 2480 за 22 дня), и на 29% по IMOEX (от пика 3220 до 2290 за 52 дня) — ещё не повод для того чтобы кричать что «всё пропало», а может даже наоборот. Я оказался к падению готов. Можно себя самого полгода назад похвалить за грамотные принятые решения.
2. Стресса от плохих красных цифр нет вообще, но есть стресс от девальвации рубля. рублёвый доход при наложении на план, исчисляемый в $$$ демонстрирует слабость и зависимость от курса рубля, но об этом я писал не раз. И это не моя персональная проблема, это проблема всех россиян. Что ж, не в первый раз, переживём
Часть 1 — здесь.
Теперь попробую разобраться с нашими кровными пенсионными. В России существуют две структуры – Фонд Национального Благосостояния (ФНБ) и Пенсионный Фонд России (ПФР). ФНБ очень похож на норвежский фонд, потому что он наполняется также от сверхдоходов от продажи нефти. Но есть и отличие – он привязан к пенсии россиян лишь частично. Вообще, ФНБ позиционируется так же как и норвежский фонд, цитирую: «Фонд призван стать частью устойчивого механизма пенсионного обеспечения граждан РФ». По факту фонд пополняется от нефтегазовых доходов, средства расходуются на покрытие дефицита ПФР, часть средств уходит в бюджет России (т.е., «проедается»). Эти цифры скачут от месяца к месяцу, я буду использовать самые последние данные.
Итак, ФНБ на 01.08.2019 имеет кубышку размером $124.14 млрд: на депозитах в Центробанке просто лежит