
Современная фарма устроена следующим образом. Крупные концерны вроде Pfizer, J&J и многие другие тратят до 10 и более лет и сотни миллионов на разработку принципиально новых препаратов. Попутно, получают патенты. Патент на 20 лет защищает новый препарат от конкурентов.
После истечение срока патента, любой другой производитель может наладить выпуск дженерика, т.е. копии брендового лекарства, с таким же активным веществом. В 1984 на самом выгодном рынке в мире — США произошла революция. Президент Рейган подписал закон, по которому производители дженериков освобождались от необходимости проводить полный цикл клинических испытаний. Предполагалось, что такие испытания уже провел производитель фирменного препарата. А значит, процедуру можно упростить.
Американское общество старело и был запрос на более дешевые лекарства, т.е. дженерики. Конечно, в США действовали жесткие стандарты FDA (Food and Drug Administration). Любой завод, производящий фарму, имел жесткую систему контроля качества на разных этапах производства. Так например, инспектор FDA мог внезапно посетить любой завод и устроить проверку, по результатам которой предприятие могло быть закрыто.

Концерн Джонсон и Джонсон основан в 1886 году и является ярким представителем биг фармы. Некоторые товары стали культовыми. Несколько поколений американцев с детства помнят запах присыпки Johnson’s Baby (производство и продажа прекращены в 2023 году). Реклама детского шампуня со слоганом “Никаких больше слез” знакома не только американцам, но и во всем мире. Эта особая связь и привязанность к бренду сохраняется на всю жизнь.
Но есть и темная сторона.

McKinsey — крупнейшая и самая известная консалтинговая компания из Big 4 (“большая четверка). За 100 лет работы McKinsey оказала сильное влияние на корпорации, страны и жизнь обычных обывателей. McKinsey держалась в стороне от политики, но использовала тренды и местные особенности. Во время массовых протестов в Гонконге предупреждала работников местного филиала воздерживаться от любых форм политической активности. Но в США охотно поддержала BLM и бедолагу Джорджа Флойда.
McKinsey — это международная сеть. Работает не только с частными компаниями, но с государственными. Даже в странах, где процветает коррупция и авторитаризм — ЮАР, Саудовская Аравия, Китай итд. Создают филиал, нанимают местные кадры — выпускников ведущих университетов. Всему необходимому обучают на месте. Новый работник может сделать карьеру и даже стать партнером.
Работник имеет право отказаться от проекта, если считает его неэтичным. Но тут может быть ловушка. McKinsey зависит от крупных концернов, с которыми работает годами (и даже десятками лет).
По легенде, когда Одиссей совершал свое знаменитое плавание, его предупредили про Сирену. Песни Сирены такие волшебные, что моряки подплывают поближе и гибнут. Даже если они знают об опасности Сирены, нет сил сопротивляться искушению. Тогда Одиссей распорядился залепить воском уши морякам, а себя надежно привязать к мачте.
Возникает вопрос, а почему он не заткнул уши себе? Ведь от песни Сирены можно было не только погибнуть, но и повредить рассудок. Ответ прост — Одиссей очень хотел послушать песни Сирены. Так работает наше внимание.
Есть несколько типов внимания. Непроизвольное, например на резкий громкий звук. Произвольное, например когда мы удерживаем внимание на чем-то или ком-то. Социальное, например когда мы слышим свое имя, то машинально реагируем.
Эффект коктейльной вечеринки. Много людей, легкий шум, посетители болтают между собой за бокалом. Но если кто-то в помещении назовет наше имя — мы услышим и отреагируем. Это и есть социальное внимание, которое шлифовалось за сотни тысяч лет эволюции. Ведь от внимания окружающих зависело выживание ребенка, группы, племени.

Билл Гросс вырос в обычной семье и ничем особым не выделялся. Однажды юный Билл попал в аварию и у него оторвало кусок скальпа. В больнице было много свободного времени, но Гроссу попала в руки книга математика Эдварда Торпа “Обыграй дилера: Победная стратегия игры в блэкджек” (вышла в 1962 году).
Эдвард Торп разработал систему, по которой можно регулярно выигрывать в блэкджек по правилам казино того времени. Суть в том, что у дилера ограниченное количество колод карт. Каждый раз, когда выпадает карта, то меняется вероятность выпадения других карт. Если игрок запоминает карты и постоянно считает вероятности по особой схеме, то получает небольшое преимущество. Нужно большое терпение, внимательность и много времени. Но заканчивается все одинаково — раньше или позже такой счетчик попадает в черный лист казино, что и произошло в Эдвардом Торпом.
Билл не только прочитал книгу от корки до корки, но и усердно практиковался. После выписки из больницы, заняв небольшую сумму, Билл отправился в Вегас. Чтобы не привлекать внимание, он играл с небольшими ставками. С утра до ночи, день за днем, неделя за неделей. Как говорил Остап Бендер - “Ну, год еще, ну, два. А дальше что? Дальше ваши рыжие кудри примелькаются, и вас просто начнут бить”.

Юрий Айзеншпис, известный как продюсер группы Кино и Билана написал воспоминания еще в 2004 году, за год до своей смерти. За его плечами не только успешная работа в качестве продюсера, но три тюремных срока общей длительностью почти 18 лет. И получил он эти сроки, как активный участник валютных операций во времена СССР.
Итак, как же был устроен теневой рынок золота и валюты в СССР?
Во-первых, гражданин СССР почти всегда не мог законно владеть иностранной валютой. Ведь с 1960-го года действовала статья 88 УК РСФСР (да, у каждой республики был свой УК).
Но при этом, в 1960-1980 годах Москве рынок валюты был живой. Как он был устроен?
Легально владеть валютой могли иностранцы, в том числе туристы и студенты. Советского гражданина могли привлечь по статье 88 (“две бабочки” на сленге) за владение более 20 долларов США. Конечно, если он не направлялся за границу как работник или турист.
Но внутри страны был спрос как на золото, так и на доллары. Прежде всего на золото.
В японском языке есть много метких слов, которыми мудрые японцы обозначают специфические явления. Среди таких терминов — цундоку.
Цундоку означает практику, когда человек покупает много книг, но не читает их. Вместо этого он лишь складывает их на полках и оставляет их ждать своего часа.
Термин возник в эпоху Мэйдзи (1868-1912) как японский сленг. Он сочетает в себе элементы терминов цундэ-оку (яп.積, «собирать вещи на потом и уходить») и докушо (読書, «чтение книг»).

Кому из вас это понятие кажется очень жизненным? Мне — прям очень кажется.
В последнее десятилетие, на мой взгляд, цундоку перетекло и в цифровой формат. Многие (я, например) не покупают бумажные книги, а скачивают понравившиеся в электронном виде на компьютер или смартфон. С мыслью — о, классная книга, прочитаю позже!
Электронная стопка растет и распухает ещё быстрее и незаметнее — для нее же не нужны деревянные шкафы и полки, занимающие место в квартире. На моем ноутбуке папка «Книги» занимает уже больше 14 гигабайт (правда, там есть и аудио-версии нескольких произведений). А сколько я прочитал? Максимум 1-2% из этого изобилия, поскольку скачиваю я понравившиеся книжки гораздо быстрее и чаще, чем на самом деле читаю их.
