Начало 2018 года ознаменовалось продолжением ралли на мировых фондовых площадках: индекс MSCI World поднялся на 5.3% за январь. Американские биржевые индексы также продолжали обновлять максимумы вслед за улучшением настроений инвесторов. Однако за любым бурным ростом неизбежно следует коррекция, и никто не может предугадать тот день, когда она настанет.

Индекс волатильности VIX или так называемый «индекс страха» подскочил на 32% за один день уже в понедельник 29 января 2018, когда одной торговой сессией ранее в пятницу индекс Dow Jones обновил очередной максимум и достиг 26, 616.71 пункта. Такого всплеска волатильности не наблюдалось с 17 августа 2017, когда произошел теракт в Барселоне. 2 февраля индекс Dow Jones снизился на 2.5%, что является крупнейшим падением со времен Brexit в июне 2016 года. На следующую торговую сессию 5 февраля Dow потерял 1, 175.21 пункта — максимальное падение в пунктах внутри дня за все время наблюдения индекса, в то время как в относительных величинах снижение составило лишь 4.6%, что не сравнимо с «Черным понедельником» 1987 года, когда рынок обвалился на 22.6%. В свою очередь VIX за один день продемонстрировал беспрецедентный с 1990 года внутридневной рост на 115%. В совокупности за первые 8 дней февраля 2018 года американский фондовый рынок упал почти на 9%, что вызвало беспокойство среди инвесторов и аналитиков. Однако для ответа на вопрос, была ли это лишь «здоровая» коррекция перед очередным витком роста, или фондовые рынки в ближайшее время ожидает очередной обвал с наступлением медвежьей фазы, необходимо выяснить фундаментальные причины февральских потрясений.
(Часть #4)
Основные черты: валютный кризис и суверенный дефолт.

Когда страна, поддерживающая фиксированный обменный курс внезапно вынуждена девальвировать свою валюту из-за нарастающей неустойчивости дефицита текущего платёжного баланса, то это называется валютный кризис или кризис платежного баланса. Когда страна не в состоянии погасить свой суверенный долг, это называется суверенный дефолт. В то время как девальвация и дефолт могут быть добровольным решением правительства, чаще они воспринимаются как невольные результаты изменения настроений инвесторов, что приводит к внезапной остановке притока капитала или внезапного увеличения оттока капитала.
Некоторые из валют, которые стали частью Европейского механизма валютных курсовпострадали от кризисов в 1992-93 и были вынуждены девальвировать свою валюту или выйти из механизма. Очередной виток валютных кризисов имел место в Азии в 1997-98 гг. Многие страны Латинской Америки пострадали от дефолта по своей задолженности в начале 1980-х годов. В России финансовый кризис 1998 г. привел к девальвации рубля и дефолта по государственным облигациям.
С 2004г гугл считает относительную популярность запросов и показывает её в сервисе трендов. Анализируя тренды запросов в штатах, мы можем видеть, как развивалось осознание массами наступление глобального экономического кризиса 2008г и что происходит сейчас.
С июля 2005 начал расти интерес к золоту.
С января 2007 начал расти интерес к DJIA.
В январе 2008 — первый пик интереса к «рецессии».
И только в октябре 2008 наступило общее осознание, что все плохо: пик интересов к DJIA, «рецессии», золоту и «финансовому кризису».
Смотрим на график DJIA — почти всё уже случилось к моменту, когда массы, наконец, заинтересовались.
Далее до июля 2011 все успокаивались и интерес к теме уменьшался.
В августе 2011 — пик интереса к DJIA, рецессии, золоту. Смотрим на график DJIA — он достиг некоторого локального максимума, сравнимого с пиками 2000 и 2007 годов. Значительная часть масс это осознала и интересовалась темой — 2008 год их подготовил.
Далее до августа 2015 — спокойствие и экономический рост.


Графика: MarketWatch, данные: Бюро переписи населения США
Ряд экспертов призвали не делать поспешных выводов из статистических данных. Речь «всего лишь» идет о том, что США возвращаются к «нормальным» уровням домовладения, показанным в прошлом веке. В частности, Сэм Кейтер (Sam Kater), заместитель главного экономиста аналитической компании CoreLogic, отметил:«В середине 1990-х ряд мер, направленных на стимулирование увеличения жилья в частной собственности, привел к увеличению объемов выдачи ипотечных кредитов. На этом фоне доля домовладения в США достигла своего максимума в 2004 г. на уровне 69%. Сейчас мы видим, что уровни домовладения снизились примерно до уровня долгосрочных тенденций, которые наблюдались в период 1960-1990 годов».