Прочитал недавно в фейсбуке душераздирающую историю про Рамблер, написанную инвестором. И случайно нашел историю про то же самое, написанную одним из менеджеров проекта.
Оба белые и пушистые, но история менеджера интереснее, поскольку он больше знает. Рекомендую, хотя букв очень много.
Читается на одном дыхании. Фамилии действующих лиц изменены, но для того, кто в теме, просчитываются на раз-два.
Интересна тем, что показывает реальную обстановку внутри подавляющего большинства типовых стартапов, где ни авторы, ни инвесторы не представляют куда и зачем идти и хотят только срубить бабла на продаже проекта. Надо отметить, что описанный проект в отличие от многих все-таки выжил и существует.
А для затравки начало:
Тем, кто вблизи наблюдал чудовищный рост популярности Интернета в 1998–1999 годах, может показаться, что в 2005–2006 годах история того интернет-пузыря повторяется ещё раз.
Он также требовал от партнёров тщательнее анализировать присущие сделкам риски. Подобно коллегам в других компаниях, партнёры Blackstone были приучены разрабатывать пространные сценарии, часто на 100-150 страниц, расписываю «каждую мелочь для каждого подразделения вплоть до того, сколько бутылок кока-колы будет покупаться для конференц-зала и по какой цене», вспоминает Джеймс, чтобы в итоге выдать базовый прогноз по минимальным финансовым показателям. Но он настоял на том, чтобы партнёры шли в своём анализе ещё дальше и уделяли больше внимания возможности наступления случайных событий, способных потопить инвестиции или, наоборот, обеспечить их успех, — тому, что экономисты называют опциональностью.
В качестве примера Джеймс приводит инвестиции в авиакомпанию: «Вы допускаете вероятность крупного теракта, который может обанкротить авиакомпанию, но такие события происходят один раз в 20 лет, поэтому вы не рассматриваете их в своём базовом прогнозе. Также существует вероятность взлёта цена на нефть за го с $30 до $140 за баррель. Но такого никогда не происходило прежде — максимально цены повышались за год на $20. Как же они могут подняться на $100? Тем не менее вероятность этого существует.» Наконец, есь риск воозникновения проблем с трудовым коллективом, «но господи, у нас замечательные отношения с профсоюзами, да к тому же у нас в распоряжении есть целых три года до истечения трудового соглашения».
Как учит история, сложные адаптивные системы, такие как империи, глобальная экономика и финансовые рынки, способны очень долго функционировать в состоянии эффективного равновесия. Однако, практически всегда они совершенно неожиданно, под влиянием относительно незначительного удара, невероятно быстро разрушаются и приходят в упадок. Вспомните о Римской империи, династии Мин, Османской империи или монархии Бурбонов. Первая Мировая Война изменилв весь мир, а началась с убийства никому не известного эрц-герцога. Подумайте о внезапном распаде Британской империи после Второй мировой войны или крахе Советского Союза. Конец каждой из них пришёл совершенно неожиданно, внезапно, спровоцированный довольно незначительными событиями, которые привели к полному крушению всей системы. С одной стороны, благодаря устойчивости сложные системы функционируют на протяжении длительного периода, а с другой — с течением времени они становятся чрезвычайно уязвимыми.
Как и следовало ожидать, успех ВА и последовавшая за ним известность повысили престиж количественного стоимостного инвестирования. Множество новоиспечённых квантов жаждали разбогатеть и создавали с этой целью ноые фонды.
Однажды после полудня в начале июня, Микки, джо и Джоан сидели в кабинете Джо и разговаривали, в кабинет вошёл Рэвин. Они очень удивились, потому что Рэвин редко ходил по офису. В этот раз он вёл себя на удивление дружелюбно, хотя и был серьёзен, как всегда.
-Ребята, а вы уверены, что не допускаете ошибку, рассказывая всему миру о преимуществах количественного стоимостного инвестирования?
-Надеюсь, нет, — удивлённо выдохнул Джо. — Мы хотим преподнести себя как серьёзных стороников количественных методов инвестирования в акции стоимости и надеемся, что благодаря этому добьёмся уважения и признания инвесторов.
— Да, — сказал Микки. — кажется, нашим клиентам нравится вся эта огласка.
— Судя по тому, что я читал, сейчас создаётся много новых фондов, и они оттягивают на себя деньги инвесторов, — произнёс Рэвин.
— Нам кажется, мы можем взять под управление ещё пару миллиардов долларов. Ликвидность для нас не проблема.
— Возможно, — задумчиво протянул Рэвин.
— Подражание — лучший комплимент, — возразил Микки.
— Да, но подражатели станут вашими конкурентами. По-моему, в вашей среде появился фактор риска, и этот фактор — вы сами. Любой желающий может анализировать данные подобно вам, а вы рассказываете всем, как это делается.
— Наше преимущество не в собственной базе данных или компьютерной модели, а в том, что мы обладаем опытом и знаниями, необходимыми для анализа и интерпретации этих данных.
— Надеюсь, вы правы. Будут ли дешёвые акции с положительным импульсом и впредь превосходить дорогие акции?
— Да, по крайней мере в большинстве случаев, — уверенно ответил Джо.
— Надеюсь, вы помните, что размер — смертельный враг эффективности, — заметил Рэвин.
— Но нам это пока не грозит. Не хотите ли выделить нашему фонду ещё два-три миллиардв долларгов? — спросил Микки.
— Как говорит Киф Эснесс, стратегии часто бывают альфа-стратегиями, когда только что разработаны и ещё не получили широкого распространения, но затем превращаются в бета-стратегии или хотя бы содержат некоторые их элементы.
Рэвин задумчиво посмотрел на них.