“Современная денежная теория” (MMT) заполучила нового героя и новую библию. Стефани Келтон, профессор экономики в SUNY Stony Brook написала книгу “Миф о дефиците: современная монетарная теория и рождение народной экономики”. Профессор Келтон была советником президентских кампаний Берни Сандерса, и ее идеи все чаще находят поддержку у левых прогрессистов. Вполне возможно, что у нее есть будущее либо в администрации Байдена, либо даже в Совете Федеральной резервной системы, что свидетельствует о том, как быстро наш политический и культурный ландшафт сместился в сторону левого прогрессизма. И левый прогрессивизм требует “Новой экономики”, чтобы обеспечить интеллектуальное прикрытие того, что по сути является политическим аргументом в пользу безболезненной раздачи плюшек правительством.
Основной аргумент Келтон, впервые выдвинутый гуру ММТ Уорреном Мослером в 1990-х годах, довольно прост: федеральные расходы не зависят от доходов. Функция налогов состоит в том, чтобы регулировать спрос и, следовательно, инфляцию; функция федеральных заимствований состоит в том, чтобы регулировать процентные ставки. Государственное казначейство может создавать и тратить столько денег, сколько пожелает, чтобы стимулировать рост, особенно когда экономика в упадке. Если инфляция резко возрастет, могут быть увеличены налоги, чтобы вывести деньги из экономики.
Первое, что может ввести в заблуждение студента-экономиста при его попытках понять теорию денег, — это уравнение обмена. Это уравнение основывается на механистическом понимании количественной теории денег. Оно должно показать связь между предложением денег и ценами на товары. Это одна из фундаментальных ошибок современной экономики
Количественная теория денег сама по себе была важной вехой в развитии экономической теории. Ее корни уходят к итальянцу Бернардо Даванзати и поляку Копернику. Более известной версией количественной теории являются классические разработки Дэвида Юма и Дэвида Рикардо. Эти теоретики пытались объяснить связь между ценами и количеством денег на основе законов спроса и предложения. Их главный вывод — и центральная истина, установленная количественной теорией, — заключался в том, что увеличение количества денег обязательно ведет к росту цен. Следствием этого вывода является то, что увеличением количества денег нельзя ничего добиться; любое количество является достаточным для выполнения социальной функции денег.
В недавней статье под названием “Так где же яхты австрийцев?" Джон Тамни раскритиковал австрийских экономистов, и особенно Марка Торнтона, за их скептицизм относительно “полного энтузиазма фондового рынка” в разгар пандемии. Ранее Марк Торнтон ответил на главный аргумент Тамни. В этом тексте я расскажу о двух серьезных ошибках, лежащих в основе аргументации Тамни.
Первая ошибка связана с неправильным толкованием теории австрийского делового цикла (далее ABCT). Тамни полагает, что австрийские теоретики цикла утверждают, что бумы и пузыри на фондовом рынке вызваны тем, что центральный банк произвольно снижает процентные ставки. Но это недоразумение. Согласно ABCT, не произвольное снижение процентных ставок само по себе вызывает инфляционный бум, пузыри активов и последующую рецессию. Причиной этого, скорее, являются “фидуциарные средства обмена”, или банковские депозиты, не обеспеченные резервами, которые создаются с помощью новых бизнес-кредитов, которые приводят в действие цикл бума и спада. Снижение процентных ставок по кредитам является лишь одним из результатов такого увеличения количества денег и кредита и не является решающим в этом процессе. С одной стороны, банки могут произвольно снизить процентную ставку по кредитам, и это не приведет к инфляционному буму; с другой стороны, банки могут оставить процентную ставку без изменений, но ссудят вновь созданные банковские резервы путем снижения кредитных стандартов, что может спровоцировать бум и инфляцию цен на активы. Мизес подчеркнул этот момент в 1949 году (Human Action, p. 789n5):