Для российских рынков и экономики наиболее влиятельная цена нефти. И нужно готовиться к длительному периоду низких цен. Доля нефтяных доходов в бюджете в начале года составляла 40%. И это немногим ниже, чем было в 2008 или осенью 2014 года (доля достигала 50%). Россия не готова к долгой жизни при дешевой нефти, и сама по себе, нефть – достаточная причина для экономического кризиса, пусть и более мягкого, чем кризис 2008 года. Глава «Роснефти» Игорь Сечин и вице-премьер Андрей Белоусов на истекшей неделе обозначили логику отечественного нефтяного ценообразования: страна должна удерживать долю на рынке, и, соответственно, к ценовым альянсам и сокращения производства не готова. Демпинг при сокращении спроса – рискованное поведение, а риск вряд ли оправдан. К тому же Россия может получить очередной набор санкций от спасающих сланцевую отрасль США.

Вчера на рынках был важный день – день остановки падения. Остаточные явления биржевой катастрофы, захватившей и фондовые ценности, и товары, и валюты, останутся: невозможно за одну сессию изменить вектор падения такого масштаба. Но и само падение уже нельзя продолжить прежними темпами.

Нефть. Ценовая война заложена в ценах. 25 долл./барр. – отличная поддержка для Brent, 30 долл. – все еще низкая, а не высокая цена. Обновить минимумы по нефти – сложно осуществимая перспектива.

Соответственно, рубль, который при нынешних нефтяных котировках от них весьма зависим, тоже можно считать уже обесценившимся. 83 рубля за доллар видели, это экстрим. 80 – все равно дорого. Это не значит, что 80 или даже 83 мы не сможем увидеть впредь. Это значит, что предел ослабления хоть и оказался далеким, но уже обозначен.

•   ФРС США на очередном уже экстренном заседании снизила ставку до 0-0,25% и ввела ряд дополнительные стимулирующих мер. В статье РБК (https://www.rbc.ru/economics/16/03/2020/5e6e9bce9a... приведены расшифровки. На фоне этого падение нефти составляет 5%, падение фьючерсов на американские фондовые индексы – 3%.
• Принципиально решается вопрос: достаточны ли государственные меры стимулирования экономики и рынков для борьбы с вынужденным сокращением ВВП и фондового спроса.
• В ситуации непонимания люди склонны совершать эмоционально мотивированные и мало предсказуемые действия. Так что волатильность рынков должна остаться высокой. Для относительно дорогих фондовых рынков развитых стран эта волатильность, видимо, будет иметь нисходящий характер.
• На российском рынке акций и облигаций вероятна свая динамика. Россия тоже способна стимулировать экономику и финансовую систему. Но в отличие от США, Евросоюза и Японии за счет накопленных резервов, а не путем наращивания госдолга. Так что, возможно, прошедшая неделя была худшей для отечественных площадок. Точнее, волатильность котировок, которая наблюдалась с конца февраля, нас вряд ли оставит, но, скорее всего, не будет иметь трендового характера.
• Фактором риска для России остается нефть. С одной стороны, негативные новости и ожидания уже в цене. С другой – падающая ценовая тенденция слишком сильна, а сокращение спроса и не вполне осознано и может продолжиться.
• Все-таки предполагаю, что худшее для рубля и российского рынка акций и облигаций позади. Но окончательных выводов делать пока не готов.

• Считаю, что шок нефти, вероятно, завершен. 
• Аналогично, завершился или завершается шок рубля.
• Будет ли расти рынок акций, как в России, так и в мировой – открытый вопрос. Но, скорее, да, чем нет.
• Кроме этого, продолжу играть против золота, палладия и пока остаюсь в длинной позиции по паре EUR|USD.
• Что касается рынка рублевых облигаций, включая высокодоходный сегмент, в котором мы активно работаем, просадка, конечно, сегодня будет. Не думаю, что она получит продолжение в последующие дни. 

Вообще, падение акций, облигаций, нефти и ряда валют, включая рубль, произошедшее за неделю – прецедентное. Аналогичной динамики, учитывая широту вовлеченных в нее активов, мы не видели не менее 5 лет. Ожидать, что дело после такого обвала кончится скоро, и рынки быстро развернутся к восстановлению, пожалуй, слишком оптимистично.

Не ожидал настолько стремительного падения. Но оно состоялось, и дальнейшее поведение торгуемых инструментов под прессом этого падения изменилось. Вероятное последующее падение акций и облигаций (и за рубежом, и в России), подкрепленное драматичными материалами СМИ, способно быстро сформировать биржевую панику или, вероятнее, апатию игроков. А это обычно сигнал формирования ценового дна. Т.е. падение, если оно продолжится, вероятно, не станет сопоставимым по масштабам с уже произошедшим. В то же время, фондовый и товарный рост тоже, скорее всего, не сможет развиться в тенденцию.

Рублевые облигации вчера снизились, и снизились третий день подряд. Как к этому относиться? Если сравнивать с динамикой западных фондовых рынков, нефти, российских акций, где снижения за это время составили по 5-10% и более, в облигациях все в относительном порядке.

Однако и радоваться снижению облигационных цен как возможности удачной покупки, наверно, рано. Индексы отечественных облигаций корректировались в последний раз более полутора лет назад, после чего испытали одно из самых впечатляющих ралли. Так что сейчас отделаться коррекцией в три дня вряд ли получится.

Мало того, облигации – как правило, запаздывающий в своей динамике рынок. Сначала падают акции, потом облигации, хотя это не догма. Но какой бы болезненной коррекция не оказалась, в обвал она перейти имеет незначительные шансы. Когда в апреле 2018 года рухнули ОФЗ, это была закономерная реакция на обрушение пирамиды carry trade. Сегодня подобной проблемы нет, а отвязка России от мировой финансовой системы стала еще больше. Главная, пожалуй, проблема – нефть. Ее цена сейчас, объективно, непредсказуема.

С начала недели индекс гособлигаций снизился на 0,2%, индекс корпоративных облигаций – на 0,1%, сектор высокодоходных облигаций – на 0,3%. Не впечатляет. Другое дело, акции. Здесь падение по индексу МосБиржи — 3,3%, до 3 003 п., по индексу РТС – 5,1%, до 1 446 п. Все это на фоне снижения нефти в понедельник-вторник с 57 до 55 долл./барр. для сорта Brent и в законном сопровождении ослабления рубля (до 65,3 единиц за доллар с 64,2).

Как реагировали участники на происходящее, и, собственно, что произошло? В ответ напрашивается слово «коррекция». Это то состояние рынков, когда страхи все же преувеличены, но они вполне рационально охлаждают ценовой перегрев. Коррекция не ломает тренда, она расширяет диапазон колебаний. Это возможность войти, а не выйти. Как раз по реакции участников и можно судить о коррекционном характере падения котировок. Участники вчера запаниковали. Наиболее активные и эмоционально мотивированные из них интенсивно продавали. Резко возрос интерес к золоту и доллару.

В понедельник рынки обвалились. Очевидной причиной стали вирусные опасения. В особенности, видимо, на нервы глобальному инвестсообществу подействовал резкий рост заболевших в Италии, сопровождаемый карантинными мерами (досрочное завершение венецианского карнавала, прекращение работы Ла Скала и т.д.). Отлично отразил ситуацию главный экономист MUFG Union Bank Крис Рупки. — «Сейчас инвесторам надо быстрее продавать и только после этого углубляться в изучение того, что происходит в Поднебесной» (http://www.profinance.ru/news/2020/02/24/bwjz-rynok-aktsij-rukhnul-priznav-bessilie-pered-koronavirusom.html).

Денег в мировой финансовой системе много, подрыв роста мировой экономики на сегодня не произошло. Целесообразно вернуться к трендовым ставкам, которые делались еще полмесяца назад. В частности, к игре на повышение американского рынка акций. Рынок давно дорог, и его глубокая коррекция или разворот вниз – вопрос времени. Однако, сам по себе, растущий тренд не сломан, каждая следующая коррекция оказывается менее глубокой в сравнении с предыдущей. Целевых ориентиров, которые выставлялись еще более полугода назад – 3 150 – 3 300 п. по S&P500 – рынок достиг и их превысил. Игра на повышение рискованна. Но, вероятно, в течение ближайших дней менее рискованна, чем игра на понижение.

Как чувствует себя сектор высокодоходных рублевых облигаций? Обратимся к индексу Cbonds-CBI RU High Yield. В конце прошлого года сектор испытал первый заметный шторм: число эмиссий превышало спрос, а облигации «Дэни Колл» упали на 35%. Однако рыночный маятник качнулся в противоположную сторону. Как раз в конце 2019 года интерес к высокодоходным облигациям начал стремительно расти. К примеру, за последние 2 недели за комментариями именно по рынку ВДО к нам обратились сразу 3 топовых деловых издания. Знали ли журналисты этих изданий высокодоходном секторе еще полгода назад? Так или иначе, итогом стал рост цен высокодоходных облигаций. Сопровождая постепенное снижение купонных доходностей новых выпусков, он позволил зафиксировать индексу High Yield доходность в 16,5% за последние 12 месяцев. С начала года сектор ВДО уверенно выигрывает в доходностях у широкого рынка облигаций.

Каковы ожидания от рынка? Расширение спроса во многом нивелирует дефолтные риски. Вряд ли в нынешнем году мы увидим даже пару дефолтов. Но и удержать доходность в 16,5%, скорее всего, не удастся. Купоны в секторе все реже достигают или превышают 13%, облигации с купонами в 15% и более постепенно уходят с рынка. Центром притяжения доходностей любого облигационного рынка являются купонные ставки. Которые в наступившем году, учитывая денежную политику Банка России и низкую инфляцию, вероятно, в среднем не превысят 12,5-13%. Высокодоходные облигации – это, как правило, короткие бумаги, со средним сроком погашения 2-3 года. Короткие сроки ограничивают рост цен (как и ограничивают их падение в неблагоприятных условиях). Так что заработать на портфеле ВДО 13% годовых в перспективе 2020 года будет более реалистично, чем 15% или более.