Недавняя статья журнала The Economist, где были отмечены достижения Германа Грефа — отличный повод поговорить о Сбере. Напомним, что в 2020 году Сбербанк провел ребрендинг и отказался от постоянной приставки -банк, став просто Сбером. Отдельное написание Сбер Банк явно намекает, что Сбер — нечто большее, чем просто банк.

Новая стратегия Сбера максимальна проста: делаем свою экосистему, “пылесосим” с рынка как можно больше готовых сервисов и наводим лоск инновационности везде, где это возможно.

Многие смотрят с энтузиазмом на планы Сбера присутствовать везде, однако мы смотрим на это скептически. Сейчас Сбербанк — относительно стабильная дивидендная фишка, поколебать которую могут или жесткие санкции, или полномасштабный банковский кризис который, впрочем, с легкостью может быть залит деньгами при необходимости. На фоне стагнирующей больше десяти лет российской экономики Сбербанк смотрится бодро — спасибо тепличным, почти монопольным условиям банковского сектора.

( Читать дальше )

За последний год медиа зациклились на коронавирусе, хотя десятки других заболеваний не прекратили существовать и требуют соответствующих лекарств. Пока разработчики вакцин и препаратов от ковида вроде Moderna и Gilead Sciences остаются в центре внимания инвесторов, мы рассмотрим чуть менее известного представителя отрасли здравоохранения — Bristol Myers Squibb.

Профиль компании

• Тикер: BMY (NYSE)
• Сектор: Здравоохранение / Фармацевтика
• Капитализация: 150.36 млрд долларов
• География деятельности: 58% Америка, 24% Европа, 18% остальной мир
• Доступность акции в России: через Санкт-Петербургскую биржу

Как устроен бизнес компании

Bristol Myers Squibb разрабатывает, производит и продает лекарства от рака, гепатита, артрита, ВИЧ/СПИД, сердечно-сосудистых заболеваний и других заболеваний. Ключевой рынок для компании — американский, где у Bristol Myers расположена вся ключевая R&D-инфраструктура.

( Читать дальше )