История с «мирным планом Трампа» и реакцией на него Киева — это не про дипломатию и даже не про Украину как субъект. Это про столкновение двух представлений о реальности. Одно — холодное, циничное, американское: война проиграна, ресурсы исчерпаны, статус-кво зафиксирован силой, дальше вопрос лишь в том, как зафиксировать его так, чтобы не выглядеть лузером перед своими избирателями. Второе — истерично-политтехнологическое, киевское: реальность можно оттянуть, заболтать, переиграть через процедуры, референдумы, комиссии и «демократические требования», превратив военное поражение в бесконечный процесс, где виноват кто угодно, кроме тебя самого.

Трамп говорит предельно прямо, даже грубо, как он умеет: вы проиграли, всегда проигрывали, и лучшее, что можете сделать, — согласиться сейчас, пока условия еще выглядят мягкими. Он не предлагает Украине капитуляцию в юридическом смысле, он предлагает ей капитуляцию в политическом — признать, что силой она уже ничего не изменит, и жить с этим. Для Вашингтона это не моральный выбор, а бухгалтерский: война перестала окупаться, а ответственность за ее продолжение нужно с кого-то снять. И в этой логике Зеленский — не герой сопротивления, а неудобный актив, который отказывается списываться.