Лицемерие релокантов и российских либералов:

то, что в России называют «ужасами», но в других странах воспринимается как «экзотика», «традиция» или «особенность».

Критикуют российскую «диктатуру», но спокойно отдыхают в Таиланде или Эмиратах, не требуя там «свободных выборов».

Осуждают российский патриотизм, но умиляются французскому локализму — глобус Тулузы в Тулузе или лозунгу «купуй польське» в Польше.

Смеются над российской бюрократией, но часами терпят очереди и бумажные справки в Италии или Испании.

Возмущаются коррупцией в России, но называют «культурой подарков» аналогичные практики в Азии.

Ругают российскую медицину, но готовы ждать по три месяца визита к врачу в Канаде или Британии.

Критикуют российские дороги, но молчат о бездорожье в пригородах США или Южной Италии.

Высмеивают российскую «грубоcть», но называют французскую надменность или немецкую холодность «национальным характером».

Обличают российскую полицию за «жёсткость», но оправдывают агрессивные обыски и стрельбу в США как «борьбу с преступностью».

Упрекают Россию в «цензуре», но воспринимают удаление аккаунтов или блокировки в западных соцсетях как «право платформы».

Критикуют российское телевидение за пропаганду, но верят CNN, BBC или Fox так, словно они беспристрастны.

Смеются над российским ЖКХ, но терпят холодные квартиры и перебои с отоплением в Германии, считая это «экологией и экономией».

Возмущаются отсутствием в России политической конкуренции, но голосуют в Европе и США за тех же двух-трёх партий десятилетиями

Ругают российский патриархат, но спокойно воспринимают неравенство в оплате труда женщин и мужчин в ЕС и США.

Называют Россию «страной алкоголиков», но не замечают, что у англичан пятница и суббота давно стали ритуалом уличного пьянства.

Осуждают российский «шовинизм», но восторгаются итальянской бравадой «сначала Неаполь, потом весь мир».

Смеются над российскими маршрутками, но с удовольствием катаются в грязных автобусах Индии как по «экзотике».

Критикуют российскую милицию за взятки, но платят «чаевые» мексиканским или турецким полицейским, считая это нормой.

Упрекают Россию в «массовой эмиграции», но гордятся собственными диаспорами в США или Канаде.

Говорят, что в России «нет демократии», но молчат о том, что в Британии всё ещё существует наследственная палата лордов.

Возмущаются российским культом Победы, но участвуют в американских военных парадах и аплодируют маршам ветеранов.

Кричат про «жёсткость» российских судов, но спокойно принимают пожизненные сроки и смертную казнь в США.