Жил в Риме император Веспасиан, добряк и сибарит, типа Брежнева. Сам жил и давал жить другим. Поэтому и воровали при нем самозабвенно. А он сквозь пальцы смотрел и только усмехался. Но оказалось, что крут и коварен был он, как Сталин. Если случалась в государстве какая нужда — война, праздники или пожар, — а в казне, само собой, нулевой баланс, то Веспасиан посылал преторианцев к первому попавшемуся чиновнику с ордером. Имущество конфисковывали в доход Рима, хапугу под возмущенный хор подельников казнили, и все возвращалось на круги своя. До следующего раза, когда императору потребуются деньги. И смеялся добряк Веспасиан в ответ на требования горлопанов покончить с коррупцией и казнокрадством. «Знаю, что воруют и будут воровать, — приговаривал он. — Но мне легче отнимать наворованное, чем сторожить казну».

Деньги не пахнут

Выражение возникло из слов римского императора (69-79 гг. н.э.) Веспасиана, сказанных им, как передает в его жизнеописании Светоний, по следующему поводу. Когда сын Веспасиана Тит упрекнул отца в том, что он ввел налог на общественные уборные, Веспасиан поднес к его носу деньги, поступившие по этому налогу, и спросил, пахнут ли они. На отрицательный ответ Тита Веспасиан сказал: «И все-таки они из мочи». К словам Веспасиана восходит стих 14-й сатиры Ювенала: «Запах дохода хорош, каково бы ни было его происхождение».