«Рынок облигаций является важнейшим рынком в мире. Это основа всех остальных рынков.» РЭЙ ДАЛИО (Bridgewater).

Крупнейшие рынки облигаций:

В то время как рынок облигаций становится больше и мощнее, важность банков — исторически «рабочих лошадок» капиталистической системы — постепенно снижается.

Как облигации поглотили финансовую систему.

Часто упоминают о текущих высоких значениях Индикатора Баффета (см. рис.). Это соотношение Капитализации рынка к ВВП. Индикатор во многом схож с мультипликатором P/S (соотношение Капитализации рынка к Выручке компаний), который показывает сколько готовы платить инвесторы за 1 единицу выручки. Схожая идея и у мультипликаторов P/E, EV/EBITDA и др.

Аналитическая/прогностическая ценность этих индикаторов всегда была низкой, а в наши дни особенно.

При беспрецедентно низких процентных ставках требования инвесторов к доходности акций снижаются. Логично, что, когда государственные облигации приносят 5%, желаемая доходность по акциям может быть 15%. Но когда деньги стоят крайне дешево, и безрисковые инструменты приносят 1-2%, инвесторов может устроить доходность по акциям 6-10% — и они будут не против покупать их по более высоким ценам, снижая свою будущую доходность и задирая значения мультипликаторов вверх.

В 1995 г. индекс S&P 500 взлетел на 38%. Резкий рост последовал за четырьмя годами стабильного повышения рынка. В этот год известные всем Рэй Далио (Bridgewater Associates) и Питер Линч (Fidelity Magellan Fund) сократили риски и начали предупреждать инвесторов о пузыре.

Затем с S&P 500 случилось это: 1996 +23%; 1997 +33%; 1998 +28%; 1999 +21%. За тот же период NASDAQ показывал в среднем около 40% годовых.

Джордж Сорос в 1997 г. открыл короткую позицию по акциям технологического сектора и потерял на ней 700 млн. долл. Его фонд Quantum пережил худший за всю историю год. Шон Паттисон, представитель группы фонда Сороса, сказал: «Мы слишком рано объявили о лопнувшем интернет-пузыре.»


В 1999 году Баффету пришлось оправдываться на CNN за отсутствие в его портфеле AOL и Yahoo!.. Он говорил, что “не может предугадать, как будут выглядеть технологические компании через 10 лет. Или кто станет лидерами рынка.”