Идеи об использовании энергии ветра, солнца, воды и других возобновляемых источников будоражили умы инженеров и экологических активистов с конца XIX века. Сегодня о «зеленом переходе» говорят уже не как об экзотической мечте в стиле нью-эйдж, а как о господствующем энергетическом тренде, сулящем немалую экономическую выгоду. И эта выгода становится всё более очевидной. Прямо сейчас «чистая» энергетика переживает один из самых впечатляющих подъемов в своей истории: по итогам 2020 года объемы электроэнергии, полученной с помощью ВИЭ, в Европе впервые превысили объемы энергии, сгенерированной путем сжигания ископаемого топлива, а биржевые инвестфонды зеленой энергетики выбились в лидеры по доходности в США. Но у этой медали есть и обратная сторона: так, именно чрезмерная увлеченность «зелеными» технологиями производства энергии стала одним из факторов февральского энергетического коллапса в Техасе. Для России разгорающаяся на мировом рынке ВИЭ золотая лихорадка — это и угроза экономической стабильности, и уникальный шанс сократить зависимость от ископаемых энергоносителей и модернизировать энергетическую отрасль.

Мировая торговля в 2020 г. испытала настоящее потрясение, и не одно, а целую серию – от изменений характера потребительского спроса до необходимости оперативно пересматривать цепочки поставок из-за перебоев, связанных с ковидом. Этот шок будет временным, но он может усилить куда более долгосрочный тренд – движение к чистому производству. Пограничный углеродный сбор Евросоюза, который может быть введен уже в конце 2021 – начале 2022 г., способен изменить баланс сил на мировых рынках и будущее многих компаний – оно будет зависеть от их способности адаптироваться к новому регулированию. В октябре Еврокомиссия назвала три сектора, с которых планирует начать: производство стали, цемента и электричества.