Как я и предупреждал в начале месяца, не стоило торопиться скупать доллары по сто и выше. И вот сегодня зеленый уже опускался до 83.

На стороне рубля действует несколько мощных факторов:

1. Наш рынок теперь отделен от мирового, и это снижает целесообразность хранения валюты. Здесь на нее ничего не купишь, кроме как на черном рынке, но сейчас у нас не советские времена, чтобы без него нельзя было обойтись. Вывозить валюту теперь и проблематично, и рискованно. Хранить – из-за огромного спреда – затратно. Поэтому не видно резонов в пользу серьезных покупок валюты со стороны населения;

2. Скоро начнутся анонсированные сделки с газорублями, а значит покупателям придется регулярно выкидывать на наш рынок значительные порции своих денег;

3. Продолжают действовать принятые месяц назад меры по поддержке рубля, включая ставку, обязательные продажи валютной выручки экспортерами, ограничения на вывоз валюты и проч.;

( Читать дальше )

Российская интеллигенция и культурная элита сразу же решительно отмежевалась от политики властей. Некоторые поддержавшие были голосами вопиющих в пустыне.

С другой стороны, мы слышим о людях с состоявшейся карьерой на Западе (Нетребко, Овечкин, Гергиев, Карякин), явно или неявно поддерживающих руководство своей страны, в которой они, по факту, даже не живут.

Нечто похожее я вижу по своим коллегам. Те, у кого здесь работа и вся жизнь, резко против, а среди тех, кто работает там или кого выписали оттуда, нетрудно найти тех, кто за.

Это явно не согласуется с экономической гипотезой рациональности, предполагающей, что люди всегда действуют в личных интересах.

Важнее психология осознания людьми своей идентичности. Проводящие много времени за рубежом нередко ощущают себя там чужими, даже несмотря на внешние успехи, из-за чего кто-то острее начинает ощущать принадлежность к покинутой земле. Для тех, кто здесь находится постоянно, «родные березки» – нечто само собой разумеющееся и «хорошо там, где нас нет».

( Читать дальше )

Если в долгосрок – может быть, учитывая долговременную историческую тенденцию роста доллара по отношению к рублю. Но конкретно сейчас такая инвестиция выглядит крайне рискованной.

Мерой риска, сопряженного с любой инвестицией, является волатильность – то, как меняется цена соответствующего актива. Чем больше она гуляет вверх-вниз на заданном временном интервале, тем больше волатильность и, соответственно, риск.

И как раз сейчас действуют мощные факторы, не столько разгоняющие доллар, сколько его волатильность. Таковыми являются резко возросшие покупки и продажи одновременно. Покупки совершаются преимущественно держателями российских активов, которые их сейчас распродают, чтобы вырученные рубли перевести в доллары (и прочие валюты). Львиная доля этого вновь возникшего спроса на доллары исходит от иностранцев.

С другой стороны, российскими властями приняты крутые меры для поддержания курса рубля, в основном сводящиеся к тому, чтобы ограничить покупки валюты и увеличить ее продажи. К таковым прежде всего относится новый указ, обязывающий экспортеров продавать 80% своей валютной выручки и даже, возможно, свои валютные запасы. Как далеко пойдут насчет последних пока неясно, но там имеется серьезный потенциал, если учесть, напр., что только Сургутнефтегаз держит кубышку в размере 50 млрд. долл.

( Читать дальше )

Об этом говорит то, что при любом столкновении его стороны уделяют немалое внимание настроениям обычных граждан.

США свои военные кампании всегда сопровождают серьезной обработкой населения, причем не только своего. То же самое во все времена делали и другие страны.

Эта война не исключение. Как только заговорили пушки, едва ли не громче зазвучали голоса сторон конфликта в информационном поле. Но если в воздухе над Украиной, по словам военных, достигнуто господство российской авиации, то в медийном пространстве инициатива в освещении событий целиком на стороне Украины и ее сторонников. Вся лента фейсбука, инстраграма и прочих соцсетей – это в первые дни «стыдно быть русским» и «простите меня, украинцы», а потом – массовые перепосты и пересказы украинской версии происходящего, сводящейся к их военным успехам и неминуемой победе [на территории противника].

Оставляя в стороне достоверность такого рода информации, отметим ее влияние на умы простых граждан в обеих странах и за их пределами. Хотя их и называют иронично «диванными войсками», они тоже имеют значение – хотя бы благодаря своей численности. Скажем, среди сторонников Украины в этом конфликте иные ей помогут деньгами, другие – связями с лицами, принимающими решения, еще кто-то сам решится отправиться туда в камуфляже, и все так или иначе помогут словом – в соцсетях или хотя бы в разговорах с друзьями.

( Читать дальше )

 

 

Судя по сводкам, операцию военных можно назвать хирургической. Удары наносят высокоточным оружием, которым, насколько я знаю, российская армия не очень богата, по военным объектам; города предпочитают обходить, а не занимать; наиболее боеспособные украинские части связывают боем республиканские войска.

Любой военачальник, решающийся на наступательную операцию, рассчитывает на блицкриг, и российский президент здесь не исключение. Этой цели, по-видимому, надеются достичь путем принуждения украинского руководства к капитуляции. Ради этого пытаются заблокировать столицу, а удары на других направлениях выполняют сковывающую функцию в отношении тех сил, которые могли бы перебросить ей на подмогу.

Если украинский президент бежит из страны, или хотя бы из Киева, или попадет в плен, это, если не вынудит сражающихся капитулировать сразу, будет иметь сильный деморализующий эффект.

Но, очевидно, что Украина пока сдаваться не собирается. Одной из причин является то, что ни командование, ни идеологически заряженные националистические формирования не видят для себя ничего хорошего в таком завершении войны, справедливо полагая, что терять им уже нечего.

Их настроение передается простым военным, которые вполне могли бы откликнуться на путинский призыв расходиться по домам. За счет них, там, где наступающие не могут обойти обороняющихся, находит коса на камень. Ведь украинский солдат – это тот же русский солдат, особенно если считает, что отступать ему некуда.

Чего исходя из этого можно ожидать? Задачи сторон конфликта очевидны: для одной – его скорейшее завершение, для другой – затягивание.

Остальные страны пока предпочитают лишь со стороны наблюдать за тем, как медведь ломает схваченную добычу. Но если он в этом окажется не слишком убедителен, кто-то из толпы зевак, глядишь, и впряжется за слабого.

Иными словами, дальше в лес – больше дров: чем дольше все это тянется, тем выше ставки и тем менее хирургического стиля ведения войны можно ожидать от наступающих.

Мой Телеграм-канал

В позавчерашнем посте я прошелся по возможным последствиям признания ЛДНР, предположив, что с российской стороны все ограничится вводом контингента, чтобы нормализовать обстановку с беженцами.

Кое-кто из гостей журнала оказался прозорливее.

Вот что написал Иван Петров:

Боюсь что самый первый Ваш тезис ошибочен.

Довольно странно стянуть у украинским границам самую боеспособную часть своей армии, разместить её для проведения стратегической наступательной операции в масштабах всей Украины — а потом ограничиться признанием и занятием только тех кусочкой ДНР и ЛНР что удержали в 14-15 гг. Для этого не нужно было делать все вышеописанное.

Кроме того, практически вся речь Путина была посвящена именно Украине, а не Донбассу — и главный смысл этой речи заключался в неприемлемости для России существования на Украине текущей власти — как власти националистов, врагов России и послушного оружия НАТО.

Сегодня Путин заявил, цитирую: «Россия признала ДНР и ЛНР в тех границах, которые обозначены в их конституциях.»
Украина, естественно, откажется отдавать территории республик.
Что даст основания предъявить ей ультиматум, а после его невыполнения — проводить то, ради чего развернуты и подготовлены войска.

Именно это развитие событий кажется мне наиболее вероятным

( Читать дальше )

По этому поводу сейчас делается много мрачных предсказаний и проводятся не внушающие оптимизма исторические аналогии. Никто не знает будущего, и случиться может всякое. Однако, будущее при всей своей неопределенности вытекает из настоящего, которое мы видим и, потому, можем оценивать сравнительные вероятности потенциальных исходов.

Итак:

1. Война с Украиной – оцениваю этот исход как маловероятный. Российское руководство на данный момент явно собирается ограничиться вводом контингента на территорию, и без того неподконтрольную Киеву. Если все так и останется, то для войны потребуется соответствующая инициатива со стороны последнего. Но соотношение сил не в его пользу. Война по-взрослому сулит новый Иловайск и, по русской традиции, новые отторгнутые от Украины территории. И потом, даже если бы они могли рассчитывать на победу, она бы им не принесла ничего кроме головной боли. Они бы получили разрушенный регион со 100% «ватным» электоратом. Спрашивается, зачем тратить силы на присоединение того, кто сядет тебе на шею и при этом будет голосовать против тебя;

( Читать дальше )

Разговоры о грядущей войне в наших и мировых СМИ в последнее время дают достаточно пищи для размышлений о том, «что же будет с Родиной и с нами», а также с нашими деньгами. Но как уже не раз случалось в прошлом, то, что одних пугает, другие выжидают как возможность приумножить свой капитал.

Некоторые соображения на этот счет, которые, несмотря на их возможную пользу для кого-то, не следует принимать как инвестиционную рекомендацию.

Лучшие российские компании продолжают дешеветь, несмотря на свой процветающий бизнес, прибылями с которого они готовы щедро делиться с акционерами. И все из-за очередной военной угрозы. Действительно, в случае полномасштабной войны самые многообещающие инвестиции могут обратиться в пыль. Но ее вероятность крайне невелика, поскольку такая война не нужна ни западным, ни, тем более, нашим элитам.

Если что-то и можно предположить, это военные действия на украинской территории. Если они начнутся, то, судя по недавним прецедентам, могут еще обвалить наш рынок, и это, действительно, фактор риска для рассматривающих покупку акций сейчас. Но те же прецеденты намекают и на то, что острая фаза горячей войны будет короткой, но наверняка со шлейфом усилившейся войны холодной. Но этим сейчас уже вряд ли кого удивишь. Ушлый народ давно смекнул, что разговоры остаются разговорами и их единственным эффектом в который раз остается лишь периодически открывающаяся возможность годным товаром обзавестись со скидкой.

( Читать дальше )