Это случилось в Москве сегодня.
Не промахнулись стволы подлецов.
В строю российской Небесной Сотни
Правофланговым – Борис Немцов.

За правду четыре пули наградой.
Всего лишь день не дожил до весны.
Красивое место выбрали гады -
С видом на Кремль, в сердце страны.

Над Спасской башней – чёрные птицы,
Злорадно лыбится их господин.
Борис, Небесная Единица,
Похоже, не долго ты будешь один.

Всегда улыбался, хотел быть первым,
Готовил какой-то новый сюрприз,
И сдали, похоже, ублюдков нервы.
Они боялись тебя, Борис.

Теперь про войну и коррупции кариес,
Про антимайдановских мотокрыс
Пишите Боре, вот новый адрес:
Небесная Сотня. Немцов Борис.

«За последние несколько десятилетий мир усвоил два простых урока. Во-первых, то, что продается только в стране и не может конкурировать на глобальном рынке, — это отстой. В 1960–1970-х годах под лозунгом «Освободимся от зависимости от западного оборудования и промышленной продукции» были начаты реформы во многих странах «социалистической ориентации»: от Танзании и Ганы до Кубы и некоторых государств Латинской Америки. По этому пути пошли даже Индия и Бразилия. Ни один промышленный товар из этих стран не стал глобальным брендом. Во-вторых, привлечение в страну передовых технологий (а лучше — целых производств) дает возможность развить заводы на собственной территории, увеличить занятость, повысить сбор налогов и — хоть и с ущербом для национальной гордости — получить отечественный продукт. Этим путем пошли все азиатские страны — и рядом со сборочными производствами Sony и Mitsui в Корее выросли Samsung и LG, а недалеко от заводов Volkswagen и GM в Китае появились предприятия Lifan, Great Wall и Xinkai. Именно эти марки стали символами импортозамещения, лицом промышленности новых индустриальных стран.

«Тишину прорезали фанфары. Сводка! Победа! Если перед известиями играют фанфары, это значит — победа. По всему кафе прошел электрический разряд. Даже официанты встрепенулись и навострили уши.

Вслед за фанфарами обрушился неслыханной силы шум. Телекран лопотал взволнованно и невнятно — его сразу заглушили ликующие крики на улице. Новость обежала город с чудесной быстротой. Уинстон расслышал немногое, но и этого было достаточно — все произошло так, как он предвидел: скрытно сосредоточившаяся морская армада, внезапный удар в тыл противнику, белая стрела перерезает хвост черной. Сквозь гам прорывались обрывки фраз: «Колоссальный стратегический маневр… безупречное взаимодействие… беспорядочное бегство… полмиллиона пленных… полностью деморализован… полностью овладели Африкой… завершение войны стало делом обозримого будущего… победа… величайшая победа в человеческой истории… победа, победа, победа!»

Ноги Уинстона судорожно двигались под столом. Он не встал с места, но мысленно уже бежал, бежал быстро, он был с толпой на улице и глох от собственного крика. Он опять посмотрел на портрет Старшего Брата. Колосс, вставший над земным шаром! Скала, о которую разбиваются азийские орды! Он подумал, что десять минут назад, всего десять минут назад в душе его еще жило сомнение и он не знал, какие будут известия: победа или крах. Нет, не только евразийская армия канула в небытие! Многое изменилось в нем с того первого дня в министерстве любви, но окончательное, необходимое исцеление совершилось лишь сейчас.