Меня зовут Алиса Дубова, и мне 16 лет. Учусь в 11-м «а» в Москве. Моя лучшая подруга Яна пишет «Египед» вместо «Египет», но она единственная в классе, с кем я могу нормально общаться. Один раз наш обэжист (преподаватель предмета «Основы безопасности жизнедеятельности», или ОБЖ. — Esquire) Сан Саныч говорит: «Знаете, откуда в России СПИД появился?» Все молчат. «СПИД, — говорит он, — привезли черные. Это они снимали наших бедненьких девочек и заражали их СПИДом». Яна тут же встала и вышла из класса — хотя она и литовка наполовину. Потом ее на перемене все спрашивали: «Яна, а ты че выбежала — плохо что ли стало?» Яна блондинка, и у нее такая интересная бледность. Я брюнетка. Мне кажется, что брюнетка — это очень женственно, а у нас в школе все блондинки, все айренбишницы (поклонницы музыки в стиле R’n’B. — Esquire) — с ремнями, где стразами выложено «Love». И везде в школе понатыканы камеры слежения: у нас, как говорит директриса, элитная школа. Директриса сидит перед мониторами и все просматривает — может в микрофон сказать: «Алиса, зайди к директору». Это, например, она увидела, что я в джинсах пришла. Учителя считают у нас швы на брюках: если два — значит, джинсы. Один мальчик на переменах выпрашивал у других шоколадки и деньги — с помощью камеры его поймали. Или брякнешь что-то типа «какая тупая школа» — повернешься, а там сзади камера торчит. Они за неделю пленки складывают, а потом стирают их, и опять пишут. Если учитель зашел в туалет, почувствовал запах сигарет — пойдет к директору и прокрутит пленку: посмотрит, кто последний заходил — а там же камера перед входом висит. Родители не против камер. Единственный раз, когда вообще кто-то был против чего-то, — это когда мама чья-то на собрании сказала, что ее дочери порции не докладывают в столовой и что вилки грязные.
Пришла, тут, мне в голову милая идея – а не купить ли воздушный пестик, чтобы летом пулять на даче по пластиковым бутылкам?
И сыну должно понравиться.
Дорогой покупать не хотелось, да и вообще новый мне ни к чему. Решил купить простенький, БУ-шный, но работоспособный. Наверняка ведь нашего задора хватит на баночку патрончиков и получасовую войну, не больше.
Начал шарить по сайтам, цены от 700 рублей, за убитые экземпляры из которых даже до собственной головы не дострельнешь, и до 2500 за новый, в смазке.
Вдруг вижу объявление:
«Продаю пневматический пистолет ИЖ 1976 г. в. экспортный вариант.
Состояние идеальное. Все детали родные (!!!) Не ремонтировался.
Цена 65 000 руб. Без торга.
Тел. х ххх ххххххх. Сергей»
Я долго думал, но понял, только одно — моя жизнь уже никогда не станет прежней, такой же ясной и беззаботной, как до того, как я прочитал это странное объявление.
Что это было? За такую рухлядь 65 000 рублей без торга? Это же не серебряный голландский GPS Петра Первого, а всего лишь старый, советский пневматический пистолет. Я бы даже сказал – пестик…
Любопытство пересилило и я позвонил этому загадочному Сергею:
— Э… Сергей? Добрый день, я по объявлению, по поводу пневматического пистолета ИЖ.
Мужской голос в трубке весело рассмеялся:
— Да, это мое объявление. Просто аншлаг, за последний час вы уже второй. Что, хотите приобрести?
— Если честно, то хотелось бы узнать подробности: из него Пушкина застрелили, что ли?
— Ха, нет, не Пушкина, все гораздо проще. Вы женаты?
— Да, а что?
— Тогда вы меня поймете и не осудите. Тут такая фигня, ну, в общем, я давно хотел себе купить пневматическую винтовку «Вальтер», так, для души, по пивным банкам пулять. Только винтовка эта не простая, а очень не простая. Сорок пять тысяч стоит – ружейная сталь, оптика, сошки, все дела. Но если я заикнусь об этом жене, то она мне голову откусит. Скажет: — «Сережа, ты с ума-то не сходи! Забудь! За сорок пять тысяч можно шубу мне купить, или новую стиральную машину!»
Вот поэтому я даже и не заикался.
Ну, вот, накопил я потихоньку заначку — 65 тысяч и вчера разместил это объявление, подожду пару дней, подсуну жене, чтобы увидела, а там и прикрою лавочку. Этот пистолет отец еще в детстве мне подарил, так, что вроде как жена идет мимо него. Теперь вот, кхе – кхе, «продам» свой раритет, куплю винтовку и даже «сдача» для жены останется, чтобы не сильно нервничала.
Что, тяжко живется нам подкаблучникам? А что делать? Люблю я ее… мою хорошую.
А кстати, может пистолет у меня заберете? За тысячу уступлю, да хоть и за пятьсот, все равно, а то жена, если найдет, она же меня из «Вальтера» пристрелит и с дерьмом съест…
…Делать нечего, в выходные поеду, куплю, спасу человека от такой изощренной и позорной смерти, к тому же и пестик вроде ничего — не битый, не крашеный и хозяин один…