Чтобы оценить успех сделки ОПЕК+ по снижению нефти, достаточно взглянуть на нефтяные графики. Лучше на сорт WTI. В отличие от Brent, которая сейчас котируется в диапазоне 25-30 долл./барр., WTI продолжает падать, опустившись уже до 15 долл./барр. Спред между сортами достиг рекордных 45% (если считать американскую нефть в ценах североевропейской). Это невзирая на масштабное закрытие работающих буровых установок в США. Как раз вынужденное сокращение добычи в США должно остановить падение нефтяных котировок. Но маховик падения из-за избытка нефти здесь и сейчас пока не остановлен. И вот здесь впору задуматься уже о котировках самой Brent. Чтобы американской нефти приблизиться к ним, придется вырасти на 80%. Сомнительно. Спред цен, который мы имеем сегодня, тоже слишком велик. Путь наименьшего сопротивления – снижение Brent.

WTY, источник profinance.ru

Окажет ли оно давление на рубль? Видимо, да. Пары USD|RUB и EUR|RUB вернулись значениям полуторамесячной давности. Однако остались выше ценовых разрывов первой декады марта. Нынешние 74 рубля за доллар и 80 – за евро можно оценивать как нижние значения в складывающихся диапазонах колебания валютных пар. Либо, оптимистично, как относительно равновесные. В пятницу 24 апреля Банк России, вероятно, снизит ключевую ставку, это дополнительный минус для устойчивости рубля.

( Читать дальше )

О состоянии бизнеса, о его готовности к перипетиям новой экономической реальности.

Александра Болилая, директор по инвестициям Legenda intelligent development

1) Как ведут себя основные кредиторы

У Компании длительные партнерские отношения с банками. Мы работаем с такими банками как Сбербанк, Альфа-Банк, МСП Банк, ВТБ, Банк Санкт-Петербург. Изменений в работе нет, банки предоставляют финансирование по заключенным договорам в штатном режиме и на установленных условиях, а Компания добросовестно исполняет обязательства по выплате процентов.

2) Сколько погашений приходится на ближайший месяц, 3 месяца?

( Читать дальше )

Всех держателей облигаций, держателей высокодоходного сегмента в особенности тема дефолтов и их природы терзает едва ли не ежедневно. Еще раз, с подачи Дмитрия Адамидова (https://t.me/angrybonds/3084), оцените эту природу. Классический дефолтник, в данном случае Utair — это с одной стороны отрицательный капитал после долгой череды убытков, с другой — еще и история масштабных и творческих попыток спасения! Впрочем, легче ли от этой истории держателям ютэйровских долгов? Но «жираф большой», и спасение Utair — дело если не выгоды, то чести. Рейдов помощи для эмитентов высокодоходных облигаций не ожидается. Да, и при всех опасениях владельцев этого типа облигаций, мало кому из эмитентов помощь, по-настоящему, требуется. Дефолт — это шаг в пропасть. И почти всегда — после длинной цепи шагов вниз по наклонной. 

Ссылка на материал "Банк «Россия» скупил часть долгов авиакомпании Utair": https://www.rbc.ru/business/17/04/2020/5e99a0859a7947755b7b54d5



( Читать дальше )

«Тогда мне жаль тебя, Буратино. Тогда я не дам за твою жизнь и дохлой мухи»

Вчерашнее предложение Владимира Путина снизить ставки по ипотеке до 6,5% — с одной стороны позволило чуть выдохнуть на тему строительной отрасли. С другой, усилило опасения о состоятельности отечественной банковской системы. С 2017 года на госбанки приходится 4/5 банковских активов. Казалось бы, оплот стабильности. Но это до первой чрезвычайной ситуации. И так не гибкая структура стала еще и основным рычагом спасения экономики. Какой уж тут бизнес! Предложение президента – это, фактически, поручение к исполнению. И ипотека – полбеды. Беда в кредитных каникулах. Все логично. У заемщиков проблемы, заемщики имеют кредитные линии в госбанках. Госбанкам поручено спасать. Заемщики рапортуют о сдвигах кредитных платежей, чему я как организатор облигационного рынка не могу не радоваться. Но банки в свою очередь прожигают прибыль и ресурсы.

( Читать дальше )

В России есть пара параллельных экономик. Первая – крупнейший бизнес. Вторая – бизнес поменьше. По крайней мере, это справедливо для облигационного рынка. Облигации крупнейших корпораций отыграли падение марта. И предлагают сдержанные доходности, в лучшем случае – до 8-9% годовых. Высокодоходный сегмент облигаций, т.е. сегмент малого, среднего, крупного бизнеса – это сразу +10% годовых к доходностям широкого рынка. Премия особенно заметна в выпусках с близкими офертами или погашениями. Высокодоходный сегмент воспринимается инвесторами как однородный и однородно высокорискованный. С чем можно поспорить. Компании здесь очень разные. Да, дефолтные риски в ходе серьезных кризисов сосредоточены в третьем уровне листинга. Тем, кто способен их оценить и избежать, рынок все еще предлагает высокую отдачу на вложенный капитал. Указывать пальцем на «плохие» и «хорошие» компании не буду. Высокодоходных сегмент – для тех, кто умеет разобраться сам.

( Читать дальше )

Поделюсь несколькими соображениями о том кризисе, который мы опускаемся. Сначала о его модели. Глобальная и российская, в частности, кризисная модель описывается в трех пунктах.

1. Есть угроза, в борьбе с которой все средства хороши.

2. Для борьбы с угрозой вводятся жесткие государственные экономические ограничения.

3. Для господдержки экономики применяются в первую очередь финансовые стимулы.

Эффективность модели под вопросом. Экономисты прочат падение экономики России на 15-20% во втором квартале и снижение ВВП в 2020-м году, совокупно, на 3-5%. Про 15-20%-ную глубину соглашусь. Про восстановление, которое нивелирует бОльшую часть просадки до конца года – вряд ли. Причины спокойствия, если не оптимизма экспертов кроются в ожидании действенных монетарных мер экономической поддержки.

( Читать дальше )

( Читать дальше )

Силами ли медицины и жестких ограничений, по естественным ли причинам, но глобальная пандемия продолжает замедляться. Особенно это заметно по числу активных случаев, т.е. тех, кто официально болеет коронавирусом на данный момент. За истекшие сутки прирост активных случаев стал минимальным с 22 марта. Основное затухание в Европе и уже в США. Россия пока продолжает набирать обороты по числу заболевших.

И все же. Цифры вижу не только я. Общество, теряющее работу и средства к существованию, будет оказывать давление на власти, требовать снятия карантинных запретов. Пока в Европе, позднее – у нас. Общественное мнение – сильный рычаг давления, даже если это мнение не верно.

Источник данных: www.worldometers.info/coronavirus/

@AndreyHohrin
TELEGRAM     t.me/probonds


( Читать дальше )

Доходности портфелей высокодоходных облигаций PRObonds #1 и #2 превысили, пусть пока символически, 10% годовых (прирост портфелей с 13 апреля 2019 по 13 апреля 2020). Средняя актуальная доходность к погашению входящих в них облигаций – 17,5%. Ее можно считать ориентиром результата портфелей на предстоящие 12 месяцев. На прошлой неделе в портфели добавились облигации Калита 001Р-01, сейчас их доля – 5% от капитала. И доля может быть увеличена до 7,5% за счет снижения долей других бумаг, которые на уже проигрывают Калите в доходности. Новые имена появятся в портфелях только в июне-июле. А сейчас главная, если не единственная в работе с портфелями – их риск-менеджмент. Прогноз по дефолтным рискам хороший, на сегодня считаю их низкими.



( Читать дальше )

Внешний долг России (государственный и корпоративный) по состоянию на 1 апреля снизился до 450 млрд.долл. (-40,8 млрд., или -8,3% с начала года), следует из релиза ЦБ РФ (https://www.cbr.ru/statistics/macro_itm/svs/ext-debt/). Отличную инфографику на эту тему предлагает канал MMI (https://t.me/russianmacro/7276). И отражает она три вполне противоречивых вывода.


Первый. Низкий российский долг на фоне, в целом, растущего глобального – следствие инвестиционной непривлекательности страны. Закономерное и резкое сокращение отечественного, в первую очередь, корпоративного долга произошло в 2014 году, после Крыма и санкций. С тех пор санкционное давление, фактически, не увеличивалось, а снабжение России иностранными деньгами, как видим, продолжало сокращаться. Гордость на тему того, что Россия – супер-заемщик, оправданна лишь отчасти. Да, долгов мало, и да, просто, не дают в долг.

Второй вывод положителен. Какой бы неэффективной ни была наша экономика, низкое долговое обременение в период глобального экономического кризиса (который, видимо, еще только начинается), это, как минимум, плюс к стабильности национальной валюты. Низкий долг – это автоматическая стабильность финансовой системы. Даже если стабильность вызвана затуханием самих финансовых функций. В 2008 году ослабление рубля было намного меньшим, чем в 2014-м, когда принудительное отключение России от мирового рынка долга и инвестиций вызвало беспрецедентное предложение российских активов и спрос на базовые валюты фондирования.

( Читать дальше )