О влиянии денежно-кредитной политики на фондовый рынок

В качестве показателя «жесткости» монетарной политики мы будем рассматривать изменение денежной базы с 1.02 по 01.12 каждого года. Почему? Во-первых, корреляция помесячных процентных приращений  денежной базы с М2 больше 0,9 и потому это взаимозаменяемые показатели денежно-кредитной политики. Но почему с 01.02 по 01.12? Дело в том, что оба эти показателя имеют ярко выраженную сезонность: сильный рост в декабре и падение в январе.  Но этот одномесячный  рост не является показателем «жесткости- мягкости» монетарной политики, потому что инфляция не обладает такой сезонностью, да и кредитование бизнесу и населению нужно не только в декабре. Поэтому реальная монетизация экономики определяется именно динамикой между этими декабрьско-январскими всплесками вверх-вниз. А какая она у нас была? Данные по этой динамике и сравнительной динамики индекса Мосбиржи с небольшими уточняющими справками представлены в следующей таблице

Что мы видим? А то, что в 1998-2003, 2005-2007 и 2009-2010 денежная политика была «мягкой»: во все эти годы мы видим двузначный рост денежной  базы в указанные периоды. Но с небольшими НО. Как мы видим по столбцу «Справочно» в 1998-м до 1 сентября денежная политика была жесткой и смягчение начинается с 1 сентября.  Так же мы видим, что в 2010 с 1 июля по 1 декабря денежная база упала. Собственно первую дату и следует считать началом жесткой денежной политики, которую можно с полным правом назвать «кондово монетарной», так как в дальнейшем мы уже не видим двузначного роста денежной базы, за исключением периода с  1 сентября по 1 декабря 2017, где он был вызван  необходимостью санации крупных «системообразующих» банков.

А что же 2004 и 2008-й? Ну последний – это год жесточайшего мирового (!) финансового кризиса и потому снижение темпов роста денежной массы неудивительно. А 2004-й? А это первая и не слишком удачная попытка внедрить «кондовый монетаризм» с целью «снижения инфляции», как было обещано Путиным перед выборами-2004. Но уже к лету мы получили известный банковский кризис и потому с 1 сентября у наших финансовых властей хватило ума от нее отказаться, сделав  до 1 декабря традиционный двузначный рост  денежной базы.

Итак, с денежной политикой и ее «жесткостью» и «мягкостью» в разные периоды мы разобрались. Кстати, резкое замедление российской экономики, а фактически ее стагнация, начинается в 2011-м году с небольшим временным лагом к началу жесткой монетарной политики в 2010-м, а не с санкциями-2014, как тут пытаются представить многие. «Совпадение? Не думаю» © Д. Киселев.  Но речь не об экономике вообще, а фондовом рынке, точнее о его индикаторе – индексе Мосбиржи.

Что мы видим в представленной таблице? А то, что до 2010-го включительно только один 2000-й год выбивается из четкой взаимосвязи: чем жестче денежная политика, тем хуже индексу Мосбиржи. Но это легко объяснимо: в марте 2000-го начинается известный кризис доткомов, в стороне от которого мы остаться не могли и собственно основное падение нашего рынка с февраля по ноябрь приходится на период апрель-ноябрь.  Однако мягкость денежной политики позволяет нам быстро выйти «из пике» в 2001-м, несмотря на то, что посткризисный минимум S&P500 был в марте 2003-го(!). Даже в 2004-м мы видим, что с начала отказа от жесткой монетарной политики индекс «салютует» двузначным ростом с 1 августа.  Несмотря на раскручивающееся  дело ЮКОСа, про которое многие говорили, как о «похоронах» российского фондового рынка.

А что после 2010-го? И тут мы видим четкую взаимосвязь 2011-1 сентября 2014:

жесткая монетарная политика+стабильный курс рубля=небольшое падение индекса Мосбиржи.

И только девальвация -2014, совпавшая с падением цен на нефть, начавшемся в августе 2014-го,  меняет эту формулу на слегка иную:

жесткая монетарная политика+девальвация=маленький рост индекса Мосбиржи.

Но опять же из этой формулы мы видим одно исключение – 2016-й год. Оно объяснимо: с января по ноябрь произошел почти двукратный рост цен на нефть. Но опять же жесткость монетарной политики не предвещало этому росту ничего хорошего и, как мы видим, уже в первой половине 2017-го от него «не остается и следа». И только во второй половине 2017-го снова, как и в 2004-м, на вынужденное ослабление денежной политики по вышеуказанным причинам,  индекс Мосбиржи «отвечает» двузначным ростом за 5 месяцев.  Ну а в 2018-м с его парой мелких девальваций в апреле и августе мы «возвращаемся на круги своя»: см. последнюю формулу выше.

Что нас ждет дальше?  Очевидно, что при продолжении такой кондово монетарной политики   одна из двух выше приведенных формул.  Сколько еще времени эта идиотская политика будет загонять и нашу экономику и фондовый рынок в стангацию, я не знаю. Инсайда у меня нет.  Я лишь могу называть вещи своими именами: эта кондово монетарная политика – диверсия против экономики России!

А с точки зрения прогноза просто совет: следите за денежной базой с 01.02 по 01.12. С 01.02.2019 по 01.04.2019 ее рост составил +1,8%, что вполне укладывается в цифры 2011-2018, а значит ничего не изменилось. Надеюсь пока…

Кстати, похожие взаимосвязи между М2 и ставкой Федфондов с одной стороны, и S&P500, c  другой, присущи и американскому  рынку. Но «это уже другая история», о которой я расскажу на бесплатном мероприятии в УЦ Финам в этот четверг в 19:30.