The Economist констатирует, что угроза коллапса в России сменилась потоком нефтедолларов

В дни вторжения Владимира Путина в Украину финансовая система России, казалось, была на грани краха. Запад ввел ряд финансовых санкций, в частности, в отношении валютных резервов российского центрального банка, что привело к падению рубля и заставило граждан лихорадочно снимать наличные деньги. Затем центральный банк повысил процентные ставки, ввел контроль за движением капитала и влил ликвидность в банковскую систему, и некоторые из этих несчастий прекратились. Хотя часть валютных резервов России остается замороженной, страна по-прежнему получает около 1,00 миллиарда долларов в день от экспорта энергоносителей.

Россия перестала публиковать подробную ежемесячную статистику торговли.  Но цифры его торговых партнеров могут быть использованы для определения того, что происходит. Они предполагают, что, поскольку импорт падает, а экспорт держится, Россия имеет рекордное положительное сальдо торгового баланса.

9 мая Китай сообщил, что его экспорт товаров в Россию в апреле упал более чем на 25% по сравнению с годом ранее, в то время как его импорт из России вырос более чем на 56%. Германия сообщила о ежемесячном падении экспорта в Россию на 62% в марте, а ее импорт упал на 3%. Сложив такие потоки через восемь крупнейших торговых партнеров России, мы оцениваем, что российский импорт упал примерно на 44% с момента вторжения в Украину, в то время как его экспорт вырос примерно на 8%.

Импорт рухнул отчасти потому, что санкции в отношении российского центрального банка и исключение некоторых кредиторов из межбанковской сети обмена сообщениями SWIFT затруднили потребителям и фирмам покупку западных товаров. Элина Рыбакова из Института международных финансов (IIF), группы банкиров, говорит, что регуляторная неопределенность также была большим фактором поначалу, поскольку западные фирмы не были уверены, какие российские банки попали под санкции. Логистические сбои, в том числе решения западных фирм приостановить поставки в Россию, также имели значение. Раннее обесценивание рубля также ослабило российский спрос на импорт, говорит Клаус Вистесен из консалтинговой компании Pantheon Macroeconomics.

Российский экспорт, тем временем, держался на удивление хорошо, в том числе направленный на Запад. Санкции позволяют продавать нефть и газ большей части мира непрерывно. А скачок цен на энергоносители еще больше увеличил доходы.

В результате аналитики ожидают, что положительное сальдо торгового баланса России достигнет рекордных максимумов в ближайшие месяцы. Институт международных финансов (IIF) считает, что в 2022 году профицит текущего счета России, который включает в себя торговлю и некоторые финансовые потоки, может составить 250 миллиардов долларов (15% ВВП прошлого года), что более чем вдвое превышает 120 миллиардов долларов, зарегистрированных в 2021 году. То, что санкции увеличили положительное сальдо торгового баланса России и, таким образом, помогли финансировать войну, разочаровывает, говорит г-н Вистесен. Г-жа Рыбакова считает, что эффективность финансовых санкций, возможно, достигла своего предела. Следующим должно быть принято решение об ужесточении торговых санкций.

Но для того, чтобы такие меры вступили в силу, может потребоваться время. Даже если ЕС примет свое предложение о запрете российской нефти, эмбарго будет вводиться так медленно, что импорт нефти из России в этом году сократится всего на 19%, говорит Лиам Пич из консалтинговой компании Capital Economics. Полное влияние этих санкций будет ощущаться только в начале 2023 года, когда Путин накопит миллиарды для финансирования своей войны.  
www.economist.com/finance-and-economics/2022/05/13/russia-is-on-track-for-a-record-trade-surplus