Экономика России и борьба на рынке нефти

Экономика России и борьба на рынке нефти


Страны – экспортеры нефти из ОПЕК+ выбрали войну. От этой войны выиграют импортеры нефти – Китай и Европа в первую очередь. 

Картели – достаточно сильный фактор, определяющий рыночные цены, но одновременно очень хрупкий. 

Россия считает, что заставит страны ОПЕК сокращать добычу в одностороннем порядке.

До 9 марта падение цен на нефть объяснялось несколькими объективными факторами: зима была очень теплой, а ситуация с коронавирусом сокращала (и сокращает) потребление нефти во всем мире.

Китай уже показал примерно 20–25%-ное снижение нагрузки на предприятия.

Правительства десятков стран готовы вводить широкие карантинные меры.

Очевидно, нужно сокращать добычу, чтобы удерживать цену на нефть. Но, в картелях, возникает вопрос: кто собственно, будет это делать?

Эту проблему можно разобрать в нескольких вариантах. Самый примитивный– посмотреть полную стоимость добычи нефти.

Операционная себестоимость добычи у основных экспортеров ниже $30 за баррель (у США – около $23, России – $20, Саудовской Аравии – $9).

Проще всего США – они в картеле не участвуют, их бюджет на добычу нефти не завязан, экспорт нефти невелик, сланцевую добычу легко остановить и начать заново, когда цена подрастет.

У России, чей бюджет сильно зависит от налогов с добычи углеводородов, номинально профицит сохраняется до уровня $40 за баррель, но лучше бы цена на нефть держалась выше $45 за баррель.

У Саудовской Аравии цена на нефть, балансирующая бюджет – $47,5 за баррель.

Сделка не состоялась, добыча не сокращается. Нефть на вечер 9 марта торгуется по $33–36 за баррель (Brent – WTI) – падение за месяц составляет почти 50%. В моменте это наносит куда более серьезные убытки России, чем гипотетическое сокращение добычи на 3%.

Формальное обоснование отказа России от соглашения было названо – дескать, сильное падение цены на нефть выведет из игры перекредитованных сланцевых производителей в США. Объяснение это не учитывает простейших реалий: производство сланцевой нефти легко свернуть и развернуть обратно.

Может быть и такое, что Россия просто блефует, пытаясь заставить Саудовскую Аравию сокращать добычу в одностороннем порядке. У саудитов действительно ситуация похуже – с точки зрения бюджета. Зато у них значительно ниже себестоимость добычи. Кроме того, запасов нефти у саудитов больше российских в 3,5 раза – им есть смысл добывать и продавать почти по любой цене, пока вообще есть спрос на нефть. Недаром Эр-Рияд уже объявил о наращивании добычи (Россия добывает почти на пределе возможностей).

Бюджетных резервов у России и Саудовской Аравии тоже примерно одинаково – $520 и $570 млрд. Только вот в России живет 146 млн человек, а в Саудовской Аравии – 33 млн. Так что Эр-Рияд может позволить себе дефицит бюджета в течение многих лет.

Нефтяной бизнес в России получит меньше средств для развития.

Но, возможно, это приведет к тому, что Россия вынужденно сойдет с экстенсивного пути, диверсифицируется и будет развивать другие отрасли. 

Импорт при падении курса рубля станет дороже. Резко сократятся сбережения.

В 2019 году было открыто рекордное количество инвестиционных счетов, ретейл-инвесторы инвестировали в растущий (вернее, восстанавливающийся) рынок российских акций. Теперь им придется переоценить свои сбережения сильно вниз. Падение курса рубля заставит общество сократить и сбережения, и покупки производимых в России товаров и услуг. Это ударит по и без того слабому российскому бизнесу.

Скорее всего, через год, цена нефти вернулась бы к своему разумному диапазону $55–60 за баррель, если бы страны ОПЕК могли действовать согласованно. Но война (даже ценовая) – это всегда разрушения и потери.

Очевидно год будет хуже, чем все могли ожидать, особенно для простых людей и оптимистичных инвесторов.
(На основе статьи Андрея Мовчана: Картельные инвесторы).

P.S. Анализ происходящего, инвестидеи, новинки бизнес-книг и умное кино t.me/kudaidem  
Анонсы деловых событий Москвы t.me/SmartEventMos