Экономическую катастрофу в США ожидают в августе.

Мощнейшая экономика мира основанная на мировом спросе на современные товары, внутреннем потребительском спросе импорта и постоянно растущем долге домохозяйств и предприятий была процветающей во многих отношениях. Но этот великолепный замок оказался карточным домиком, который с легкостью смахнул COVID-19. Бывший исполнительный директор Объединенного экономического комитета при конгрессе США (JEC) Джеймс К. Гэлбрейт рвет с треском шаблоны и жжет напалмом — осенью в США ожидается не восстановление, а катастрофа.

Пока население США увлеченно жует попкорн, упиваясь зрелищем афромайдана, левоцентристские экономисты США пристально и с оптимизмом смотрят в свои хрустальные шары. Джейсон Фурман из Гарварда, бывший председатель Совета экономических советников Барака Обамы, предупредил демократов, что «лучшие экономические данные в истории этой страны» появятся, как только избиратели пойдут на выборы. Пол Кругман (нобелевский лауреат) также предсказывает «быстрое выздоровление», а Бюджетное управление Конгресса излучает оптимизм. На фондовом рынке толпы обезумевших от жадности «буратин» сметают с биржевых прилавков любой финансовый мусор, который генерирует воспаленная фантазия воротил с Уолл-стрит.

Арифметика этого мышления проста. Все ожидают, что реальный ВВП сократится на 12% во втором квартале и на 40% в годовом выражении, но прогнозируется восстановление в третьем квартале на 5,4%, что приведет к впечатляющему ежегодному росту на 23,5%.

Это, безусловно, возможно: уже в мае показатели безработицы выглядели не так устрашающе и похоже, что спад во втором квартале может оказаться не таким плохим, как прогнозировалось. Но даже если прогнозы верны в обоих случаях, ВВП во время выборов будет на семь процентных пунктов ниже уровня первого квартала, а безработица будет выше — возможно, намного выше — 10%.

А теперь нюансы. 31 июля федеральные выплаты по безработице в размере 600 долларов, которые выплачиваются безработным каждую неделю, закончатся, и нет никаких признаков того, что они будут заменены чем-то почти столь же щедрым. Таким образом, доход для десятков миллионов домохозяйств в августе, вероятно, достигнет дна.

Это будет совпадать с выселением арендаторов, которое начнется после приостановки на несколько месяцев. В текущем месяце около трети арендаторов не смогли оплатить арендную плату полностью или частично, несмотря на все денежные стимулы. Федеральный закон, который запрещает выселение любого имущества, финансируемого за счет федеральных ипотечных кредитов, а это более четверти всех домохозяйств, истекает 25 июля.

И именно тогда, когда миллионы людей испытают внезапный обвал своих доходов, а так же именно в этот же момент, домовладельцам разрешат выгнать арендаторов и в это же время придет время студенческих ссуд. В начале октября более 4 миллионов домовладений должны возобновить платежи по студенческим кредитам.

И тем не менее, предположим, что оптимисты правы насчет третьего квартала. Что происходит дальше? Будет ли экономика продолжать веселиться вместе с доходами и работой, приходящими в норму? Или он останется в депрессии, требуя новой революции — или, точнее, нового Нового курса — чтобы спасти его?

Чтобы оценить этот вопрос, Фурман и Кругман используют следующую виртуальную модель. Они рассматривают пандемию как экономический шок, как землетрясение или террористические акты 11 сентября. Это нарушение твердой структуры, отклонение от нормального роста. Чтобы заставить Америку двигаться снова, в основном нужна уверенность с помощью стимулов. Если потребители направят свой неудовлетворенный спрос на новые расходы, как диктует эта модель «шокового стимулирования», тогда предприятия оживят инвестиции и довольно скоро все будет хорошо.

Именно так основные левоцентристские экономисты и политики думают о рецессии и восстановлении, по крайней мере, с 1960-х годов, когда президент Джон Ф. Кеннеди и его преемник Линдон Б. Джонсон проталкивали снижение налогов. Но он игнорирует три основных изменения в экономике США с тех пор: глобализация, рост услуг в сфере потребления и занятости, а также влияние личных и корпоративных долгов.

В 1960-х годах в США была сбалансированная экономика, которая производила товары как для предприятий, так и для домашних хозяйств, на всех уровнях технологий, с довольно небольшим и что очень важно, жестко регулируемым финансовым сектором. США производили в основном для себя, импортируя некоторые товары.

Сегодня США производят для мира, в основном, передовые инвестиционные товары и услуги, в таких секторах, как авиакосмическая промышленность, информационные технологии, вооружения, нефтяные услуги и финансы. И США сейчас импортирует гораздо больше потребительских товаров, таких как одежда, электроника, автомобили и автомобильные детали, чем это было полвека назад.

И хотя автомобили, телевизоры и бытовая техника стимулировали потребительский спрос в США в 1960-х годах, сегодня гораздо большая доля внутренних расходов идет в рестораны, бары, отели, курорты, спортивные залы, салоны, кафе и тату-салоны, а также обучение в колледже и посещения врача. Десятки миллионов американцев работают в этих секторах.

Наконец, расходы американских домохозяйств в 1960-х годах были обусловлены уверенным ростом заработной платы и ростом накоплений. Но сейчас заработная плата оставалась неизменной, с 2000 года, а увеличение расходов с 2010 года было вызвано ростом личных и корпоративных долгов.

Текущая экономическая теория уделяет мало внимания таким структурным вопросам. Вместо этого предполагается, что бизнес-инвестиции в основном отвечают потреблению, когда расходы в равной степени определяются доходом и желанием. Различия между «существенным» и «лишним» сейчас не существует. Долговое бремя вообще игнорируется.

Но спрос на многие производимые в США средства производства сейчас зависит от глобальных условий. Например заказы на новые самолеты не будут восстановлены, пока половина всех существующих самолетов не летает.

Столкнувшись с радикальной неопределенностью, американские потребители будут экономить больше и тратить меньше. Даже если на какое-то время правительство заменит их потерянные доходы, люди не идиоты, они знают, что стимулы краткосрочные. Чего они не знают, так это того, когда придет предложение о работе.

Более того, люди в отличие от нобелевских лауреатов, четко различают потребности и желания. Американцы должны кушать, но им в основном не нужно есть вне дома. Им не нужно путешествовать. Таким образом, у владельцев ресторанов и авиакомпаний есть две проблемы: они не могут покрыть расходы, в то время как их возможности ограничены по соображениям общественного здравоохранения, и спрос будет снижаться, даже если исчезнет коронавирус. Это объясняет, почему многие предприятия не открываются, хотя они могут это сделать по закону. Другие вновь открываются, но боятся, что не смогут продержаться долго. И многие миллионы рабочих в обширном секторе услуг Америки понимают, что их специальность и работа теперь не важна и не нужна.

Между тем, долги домохозяйств США — арендная плата, задолженность по ипотеке и коммунальным платежам, а также проценты по кредитам на образование и автокредит — продолжают расти. Пока дефолты до сих пор были скромными, и многие арендодатели были любезны, но это пока и об этом было упомянуто выше. И поскольку люди сталкиваются с длительными периодами без постоянной работы и сейчас имеют более низкие доходы, они будут продолжать экономить на всем и накапливать средства, чтобы гарантировать, что они смогут погасить свои долги. В свою очередь падающие доходы от налога с продаж и подоходного налога побуждают власти штатов и местные органы власти сокращать расходы, усугубляя потерю рабочих мест.

Экономическое положение Америки носит структурный характер. Это не просто следствие некомпетентности Трампа или плохой политической стратегии спикера палаты представителей Нэнси Пелоси. Он отражает системные изменения, произошедшие за 50 лет, которые создали экономику, основанную на глобальном спросе, потребительском спросе на импорт и постоянно растущем долге домохозяйств и предприятий. Эта экономика была во многом процветающей, и она обеспечивала рабочие места и доходы для многих миллионов. Тем не менее, она оказалась карточным домиком.

Девиз «Открой Америку» (отмени карантин), является экономической и политической фантазией. Действующие политики жаждут оживленного роста, и глубина краха пока не пугает их. Но если видеть всю внутреннюю структуру происходящего, то политикам надо готовиться к новому витку разочарования. Как показывают общенациональные протесты против расизма и жестокости полиции, разочарование, как эмоция, в Америке сейчас является одним из наиболее быстрорастущих негативных и опасных трендов.