Как месяц каникул отразится на российском бизнесе

Предприниматели восприняли новость о нерабочем апреле в штыки — «каникулы» не освобождают бизнес от обязанности платить зарплаты и аренду, поэтому рынок ждет волна сокращений.

Владельцы небольших компаний рассказали, как они планируют пережить затянувшиеся вирусные каникулы.

Павел Стенников, представитель сервиса заказа такси «Максим»:

Для нас важно, что согласована непрерывная деятельность сервиса заказа такси «Максим», обеспечивающего передвижение людей, в том числе, работников организаций, на которых не распространяются длинные выходные, а также услуги доставки продуктов питания, лекарств и товаров первой необходимости в 508 городах России. Продолжают работать наше авиационное направление, выполняющее государственные задачи, наше пищевое производство, вспомогательные службы.

Основное наше направление — инфраструктура такси. В режиме самоизоляции уже существенно снизился спрос на поездки, соответственно, и доход компании. Услуги доставки поддерживают спрос, но не компенсируют полностью его снижение.

Президент снова не сказал, где вынужденно не работающим организациям брать деньги на зарплаты. А значит, будут закрытия бизнесов, увольнения, падение платежеспособного спроса, в том числе на услуги такси. Восстановление может быть очень долгим и тяжелым для всех.

 Алексей Рябцев, гендиректор Брянского молочного комбината:

О проблемах бизнеса власть думает вторично. Конечно, разумнее было ввести режим ЧС. Он дал бы больше социальной защищенности предприятиям и работникам.

Мы производство непрерывного цикла. Мы работаем сейчас, только частично перевели сотрудников, которые не участвуют в процессе производства, на удаленный доступ.

Еще когда был первый указ Путина о нерабочей неделе, мы обратились в местную администрацию. Нам дали справку о том, что мы относимся к предприятиям, которые не могут остановить работу. Все прекрасно понимают: если мы не будем забирать молоко в колхозах, оно просто-напросто пропадет. Также мы поставляем социально значимую продукцию на прилавки магазинов — молоко, сметану, творог, масло. Маловероятно, что нам сейчас прикажут закрыться, учитывая, что у нас есть разрешение на работу. Если это произойдет, пострадают все производители молока. Коров-то нужно доить вовремя, их нельзя отключить и сказать: «Все, ты сегодня не доишься».

Со стороны сотрудников, конечно, было недовольство: «Все остальные не работают, почему мы должны работать?» Но мы провели разъяснительную беседу. Сказали, что это хорошо, что мы работаем, это значит, что у вас будет стабильная заработная плата. На других предприятиях, которые связаны, например, со сферой обслуживания, работники хоть и находятся в оплачиваемом отпуске, но из-за недополучения компанией прибыли не получают зарплату в полной мере.

Все всё поняли у нас и продолжили работать. Мы, в свою очередь, организовали все меры, чтобы их обезопасить: выдали средства индивидуальной защиты, стали делать замер температуры ежедневно. На предприятии дежурят три медработника, которые всех проверяют на наличие симптомов ОРВИ.

Наш бизнес, тем не менее, чувствует себя не очень хорошо. На рестораны, кафе и кондитерские приходилось 30% нашей выручки. Более того, сейчас мы сместились в сторону производства низкомаржинальной продукции — самого дешевого молока. Многие покупатели в неоплачиваемых отпусках и не готовы покупать дорогие товары, стараются экономить. В марте у нас выручка еще не упала. Сейчас боремся за апрель — думаем предложить рынку сухое молоко. Думаю, в апреле, даже с учетом этого, выручка упадет на 20-30%. Зарплаты пока не сокращали и не планируем.

 Василий Рыжонков, основатель сети развлекательных VR-центров Arena Space:

Де-факто у нас объявили ЧС и форс-мажор, людей посадили на карантин, но де-юре это не оформляется. Предприниматели находятся в очень неприятной позиции. Отсутствие режима ЧС не дает выйти из договоров аренды, особенно с ТЦ. А это банкротит бизнесы, потому что у них сейчас нет возможности получать прибыль.

По сфере услуг и офлайн-развлечений [кризис] бьет в первую очередь. Мы не можем работать удаленно, потому что бизнес связан присутствием рядом с гостями. Это означает, что пройдет волна сокращений. Каждые четыре из пяти компаний сократят до 50% сотрудников в течение ближайших двух недель. Я состою в рабочих чатах с другими предпринимателями и в этом совершенно уверен.

В конце февраля мы увидели падение посещаемости в 30% по отношению к прошлому году. Первые две недели марта — спад на 50%, дальше — больше. Сейчас выручка фактически ноль, потому что все центры законсервированы. При этом мы продолжаем платить аренду. Уже в марте у нас был убыток и совершенно точно будет в апреле. Компания, к сожалению, не выполнит план по году, но мы активно пересобираемся. Вводим в апреле новые продукты — VR-конференции, выездные VR-мероприятия.

Благо, мы начали готовиться к этому заранее. Приняли ряд антикризисных мер по сокращению аренды, ФОТ, постоянных и переменных издержек — суммарно в три раза за две недели. Сократили ФОТ за счет расставания с некоторыми сотрудниками. Думаю, к концу апреля нам придется ужать штат в два раза.

Государство должно было предложить некие субсидии на зарплатный фонд. Мы однозначно ждали такую меру сегодня. Без налоговых, которые уже действуют, и зарплатных послаблений в нашем сегменте из 100 000 рабочих мест останется 10 000.

 Ольга Добычина, основательница сети пекарен «Батон»:

Ну как мы отреагировали [на обращение Путина]? Просто посмотрели друг на друга и вздохнули: «Хорошо, что не закрыли совсем производство, хорошо, что не ввели ЧС». Мы пекарня, мы не общепит, производим продукты питания первой необходимости. Поэтому нас не закрывают никакими законодательствами. Пока. Но и в этой ситуации мы не понимаем, где те правовые рамки, в которых мы должны работать, — нет понятной инструкции.

Мы производим и для собственной розницы, и для b2b-сегмента. И наши b2b-клиенты — это рестораны, кафе, кофейни. Когда объявили об их закрытии, объем производства упал на 60%. В рознице стараемся добраться до покупателей всеми возможными законными способами: на вынос, через доставку, по звонку. У нас есть две булочные, где окно выходит на улицу. Но и здесь продажи у нас сократились на 50%. Если одна розничная точка могла обеспечить хлебом 300 человек, которые сами приходили в булочную, то курьеры при том же среднем чеке успевают доставить гораздо меньше — сегодня вот 57 заказов.

Для оптимизации бюджета мы сократили расходы на электроэнергию и ингредиенты. У сотрудников сократилось количество смен, но увольнения я не рассматриваю. То ремесло, которым мы занимаемся, настолько редкое и ценное сейчас. Почти все наши сотрудники с нами пять лет. У нас семья, а из семьи людей не выгоняют.

Артем Трабунин, владелец процессингового центра Axioma (платежные сервисы для образовательных учреждений):

Я, как и все другие предприниматели, конечно, в шоке. На самом деле я ожидал, что одной неделей это все не закончится, но чтобы еще целый месяц?!

Наша компания занимается услугами в сфере образования. Образовательные учреждения закрыты еще с 18 марта, так что я давно перевел компанию в режим «зомби». За этот месяц мне придется заплатить около 1,5 млн рублей в виде зарплат из своего кармана. Потому что выручка у нас сейчас полный ноль.

Мы сразу поговорили с сотрудниками, предупредили, что из-за отсутствия выручки они будут получать примерно в три раза меньше — иначе компания не выживет. Кто-то уволился сразу же — процентов 20, — кто-то остался. Потому что стало понятно, что и март, и апрель, и май у нас вылетают.

Чтобы держаться на плаву, мы запускаем онлайн-марафон. Сейчас много секций и студий сидят без работы, мы собрали такие проекты в 30 регионах и предложили им занять своих тренеров. Ребенок получает каждый день видеозадание: посмотрел, позанимался, родители сняли его на видео, — и выложил. Тренеры и педагоги смотрят и ставят оценки, составляют рейтинг. Марафон длится 20 дней, победители получают приз — например, модный рюкзак. Участие стоит 750 рублей. Надеюсь, это поможет нам и партнерам хоть какие-то деньги собрать.

Многие просят ввести режим ЧС, потому что это должно помочь бизнесу. Для меня лично никакой разницы нет — мы все равно работать не будем, выручку взять будет неоткуда. Единственное — этот режим дает возможность расторгнуть договоры без последствий, но мы и так срезали все расходные статьи. Доживем до сентября, дети снова пойдут в школу, и надеюсь, все будет нормально.

 Александр Балашов, владелец сети лапшичных Mary Wong в Ростове-на-Дону:

Для безопасности граждан это хорошо. Для бизнеса — плачевно. Ресторанам, стрит-фуду, вообще всему общепиту и так очень сложно покрывать расходы и вкладывать деньги в закупку, а сейчас еще и месяц простоя с полным сохранением зарплат.

Мы будем продолжать работать, хотя бы только на доставку. Но и это не поможет избежать просадки, потому что агрегаторы берут высокий процент — 20-25%, — а все оставшееся будет уходить на зарплату персоналу. О прибыли речи вообще нет.

У нас закрыли половину поставщиков, поднялась себестоимость на многие продукты. А мы поднимать цены на конечный продукт сейчас не может никак — это вообще катастрофа будет.

Мы долго держались, так как в Ростове карантина официально нет, но в последние дни выручка упала на 10-15%. Народ затарился гречкой и туалетной бумагой на несколько месяцев вперед, и доставка снова станет интересна, только когда домашняя еда надоест. Вообще, такое ощущение, что это 1 января, только странное 1 января, когда все напились, а ты один идешь и думаешь, что за апокалипсис вокруг происходит.

Егор Грибов, коммерческий директор компании по строительству каркасных домов Izburg:

С эпидемиологической точки зрения это хорошо. С точки зрения того, чем это будет обеспечено в условиях отсутствия какой-либо поддержки со стороны государства, — сомнительно.

Мы пока даже не считали, сколько потеряем из-за месяца каникул. Но так или иначе, мы не останавливаемся — строим коттеджи, как и раньше. Это долгосрочные проекты, так что денежный поток по большей части в рамках месяца у нас сохранился. Но думаю, в будущем нас ждет пауза в заказах.

Мы пытаемся резать расходы — перевели сотрудников на дистанционку, пытаемся договориться с арендодателями. Сейчас, когда карантин продлили до 30 апреля, стало ясно, что у нас есть больше аргументов для предоставления льготных условий.

Режима ЧС в отличие от многих я не жду — нам лучше продолжать работу хотя бы в лайт-режиме.

Дмитрий Мариничев, интернет-омбудсмен:

Нельзя сказать, что интернет-компании или операторы связи выиграют от продления карантина, потому что локальный доход, который у них возникает за счет более высокой нагрузки или большого количества платных сервисов, [им] аукнется, и достаточно быстро. Впереди тотальное сокращение бизнеса как такового. Поэтому радоваться не приходится.

Ситуация усугубляется тем, что операторам необходимо инвестировать в CAPEX – построение каналов связи и увеличение серверного парка, – чтобы выдержать нагрузку. А эти вложения не отбиваются за месяц, на который продлен карантин, или даже два месяца. Это капиталовложения, которые окупаются 5-7 лет. Поэтому все, кто сегодня имеет коммерческий успех, попадают в ловушку обратной связи, когда рост расходов приведет к коллапсу в обозримом будущем, если ситуация не нормализуется.

В текущем положении, когда объявлены нерабочие дни с сохранением заработных плат, весь груз ответственности ложится на плечи работодателя. И он не может ни о чем думать, кроме как секвестировать затраты. Но львиную долю [затрат] составляют рабочие руки, люди. И когда люди не работают, но на них должны формироваться издержки и работодатель не может никак влиять на это, всеми правдами-неправдами он будет перекладывать возможность сокращения издержек на сопутствующие затраты, включая и операторов связи, и арендные платежи, и все, с чем связано функционирование бизнеса в классическом формате.

Анатолий Сморгонский, генеральный директор Gett в России:

Все ожидали ввода ЧС, которого не случилось. Вместо этого нас ждут веселые «каникулы» на месяц-полтора. А кредитные, лизинговые, арендные платежи — все осталось без изменений и создает непосильную нагрузку на бизнес, который не получает дохода.

Первой под удар попала сфера услуг: первая неделя каникул убила все рестораны и индустрию развлечений. Сейчас под ударом оказался транспорт: по сравнению с прошлой неделей мы упали в поездках на 70% и, судя по всему, будем падать дальше, потому что ехать некуда. Мы работаем изо всех сил, переориентируя водителей на доставку и перестраивая процессы в Gett Delivery. Мы более чем в четыре раза вырастили доставку из продуктового ретейла, среди которого «ВкусВилл», «Азбука вкуса» и «Кофемания». Мы возим врачей и доноров крови. Списки на пропуска мы уже передали и надеемся, что продолжим работать и дальше. Однако ясности в том, кому и куда можно ездить, нет: все либо самоизолированы, либо обязаны находиться по месту «пребывания».

Офис нашей компании на карантине с середины марта, однако аренду и зарплаты сотрудникам мы платим в полном объеме. Каникулы сохраняют поток расходов, но убивают доходы и тем самым разрушают цепочку платежей: если у компаний нет дохода, им физически неоткуда платить зарплату. Есть ощущение, что все коллективно поверили в сказку о скатерти-самобранке: деньги возникнут из пустоты и сами собой упадут на карточку сотруднику.

Постепенное закрытие помогло подготовиться медицинской системе и власти. Однако симметричных мер поддержки для бизнеса пока не последовало. Бизнесу нужны арендные каникулы, лизинговые каникулы. Нужна государственная поддержка на уровне всей цепочки. Сейчас нам предложили налоговые отсрочки и кредиты на зарплаты: отсрочки помогут позже, а по кредитам придется расплатиться уже через полгода — велик шанс, что к тому времени экономика еще не успеет восстановиться.

Поэтому нам так нужен режим ЧС в том или ином виде. Режим ЧС дает бизнесу переговорную позицию. Сейчас переговорной позиции нет. Нет юридического обоснования кризисных мер, нет никакой уверенности, что все хорошо закончится. Да и сама формулировка «пострадавшие от коронавируса» — странная. Благодаря действиям правительства заболевших у нас пока не так много, а вот пострадавшие — все. От введенных мер в текущем виде страдает бизнес, который не сможет выжить, а за ним по цепочке пострадают даже те люди, кого коронавирус обошел стороной.

Основатели компании N.early N.aked Ирина Левченко-Кукшева и Елизавета Буйнова:

У любого бренда сегодня две проблемы — покупательная способность и аренда. И задача — пережить кризис. Благодаря отличным отношениям с концепт-стором L'Appartement, где мы представляем наши туфли, нам предоставили арендные каникулы, за что мы им очень благодарны. Надеемся, что это укрепит фундамент нашего сотрудничества с магазином.

Покупательная способность, к сожалению, из-за ограничительных мер в ближайшем будущем снизится, и пока мы даже не можем даже просчитать, насколько. Все исследования аналитиков склоняются к тому, что снижение в торговле составит около 40%, но эти исследования нацелены на Европу, а не Россию. Пока мы думаем о том, как привлечь покупателя и перевести офлайн-клиентов в онлайн-пространство, не прибегая к очень краткосрочному и ненадежному инструменту — скидкам, которые мы не можем себе позволить в силу прозрачного ценообразования.

Мы стараемся сохранять позитивный настрой и выполнять одну из главнейших задач моды — дарить красоту, поднимать эмоциональный фон нашим клиенткам и дарить надежду, что в скором будущем все будет хорошо.
(на основе статьи Forbes)

P.S. Как на Вас и Ваш бизнес влияет нерабочий апрель?

P.S. Анонсы деловых событий онлайн  t.me/SmartEventMos 
Анализ происходящего. Новинки бизнес-книг и умное кино. t.me/kudaidem Подпишитесь — будьте в курсе.