Больше чем деньги. Финансовая история человечества от Вавилона до Уолл-стрит. Часть 1. Древняя Греция, Рим, Китай, Арабский мир, Венеция, Амстердам, Джон Ло, ..

Больше чем деньги. Финансовая история человечества от Вавилона до Уолл-стрит. 
Сергей Мошенский.

От древнего Вавилона до современности деньги сопровождают взлет и падение империй, войны и кризисы, но в первую очередь – жизни простых людей. 

В своей работе доктор экономических наук Сергей Мошенский рассматривает судьбу цивилизации сквозь призму финансовых отношений и приходит к выводу, что секрет благополучия человека – не в объеме накопленного богатства, а в свободе предпринимательства, неотделимой от личной свободы, и в ответственном отношении к другим членам общества. 

Автор охватывает четыре тысячелетия человеческой истории и описывает ключевые экономические процессы и явления живым и доступным языком. 

Книга адресована всем, кто интересуется финансами и законами развития экономики.

Начнем с Вавилона — первой столицы капитала. 

В годы расцвета Вавилона партнерства купцов назывались харранами. 

Обычно они создавались для торгового путешествия, а прибыли и убытки делились между вкладчиками. 

такие партнерства, возникшие в Месопотамии четыре тысячи лет назад, были объединениями капиталов и, по сути, мало чем отличались от итальянских комменд, обычно считающихся прямыми предтечами акционерных обществ.

Если появление кредита было первой финансовой революцией в Месопотамии, то переход от кредитных отношений к партнерству стал новой революцией в мире вавилонского бизнеса. 

Он потребовал и революции в умах, и накопленных капиталов. 

Ведь если купец брал кредит (товарами или серебром), долг нужно было отдавать с процентами, независимо от того, сколько он заработал (или сколько потерял, если корабль утонул при шторме). 

Так что проблему рисков кредит никак не решал. 

А вот когда у купца появились партнеры, дело приняло совсем другой оборот. 

Они принесли свои доли (кто серебром, кто товарами), и у купца в руках внезапно оказался значительный капитал, что вдохновляло его предпринимательскую фантазию.

А риски снизились. 

Все партнеры понимали риск и брали его части на себя в соответствии с размерами своих долей. 

Это создавало совершенно новые возможности для предпринимательства и сильно его стимулировало.

Был ли Вавилон инновационным городом?

Вавилон был достаточно свободным городом. 

тогда говорили: «Даже собака свободна, когда она входит в Вавилон».

Инновации действительно невозможны без экономических свобод, хотя бы минимальных. 

Основа этих свобод — право на собственность, появившееся больше трех тысяч лет назад в Вавилонии в своде законов Хаммурапи: 

в нем провозглашалось индивидуальное право на собственность, а ее владельцы защищались законом от кражи, мошенничества и нарушения контрактов. 

Это был первый полный по тем временам свод законов, созданный за полторы тысячи лет до Римской империи и римского права.

 Сама идея устройства общества, основанного на применяемом в судах письменном своде законов, стала не менее важным, чем кредит, вкладом Древнего Вавилона в представление о цивилизованной жизни. 

Как показала потом история, верховенство права или его отсутствие и определяет ту границу между богатыми и бедными странами, которую труднее всего преодолеть.

Если посмотреть на результат, на то, что было создано нового в Месопотамии, то эта древняя цивилизация оказывается одной из самых креативных. 

Началось все с первобытных селений земледельцев и скотоводов. 

Потом за две тысячи лет там появились большие города, империи, новые технологии, наука, искусство, литература и первый свод законов. 

Да и наиболее радикальные финансовые инновации — банки и кредит с его письменными долговыми обязательствами (как и сама идея капитала) — возникли в Месопотамии, а не в столь же древнем и могущественном Египте. Почему?

Главная причина, как обычно, была в менталитете. 

И в определяющей его географии. 

Жителей Месопотамии земной мир интересовал гораздо больше, чем египтян, для которых пребывание в нем было лишь кратким мгновением, подготовкой к вечной загробной жизни. 

Египет был очень замкнутой страной, расположенной в долине Нила и окруженной безжизненными пустынями. 

А Месопотамия не имела четких границ, она была открыта другим народам и готова развивать торговые связи с ними.

В Месопотамии разливы рек вызывались непредсказуемыми и нерегулярными дождями.

А в Египте все казалось вечным и неизменным: каждый день жаркое солнце, ночью — звезды. 

И даже разливы Нила, от которых зависело земледелие, происходили в одно и то же время. Эта неизменность осталась у египтян в крови. 

Неизменность египетской жизни создала и неизменность власти. 

Фараон считался богом.

В Месопотамии царь — просто «великим человеком». 

Все решения зависели от его воли, а не от законов, как в Вавилонии. 

Еще со времен царя Соломона евреи тесно контактировали с вавилонянами, имея возможность приобщиться к инновациям.

Кстати, христианская Европа впервые узнала о Вавилоне именно из библейских текстов.

Благодаря евреям дух вавилонского предпринимательства пережил это древнее и давно исчезнувшее царство, воплотившись в европейскую финансовую традицию через операции Ротшильдов, Эфрусси и многих других.

Глава 2. Эллинский мир.

Греческие города-государства объединялись в сетевую структуру, в которой отсутствовал центр. 

Разве что существовали самые большие полисы — например, Афины. 

Иногда полисы воевали между собой, но чаще мирно торговали, обмениваясь деньгами, товарами, людьми и новыми идеями. 

Вот так просто и в то же время совершенно был устроен эллинский мир — «ойкумена».

В островных городах-государствах зародилась античная демократия.

Этим Древняя Греция совершенно не похожа на Египет или Вавилон. 

Греческая культура по самому своему духу была морской. 

А у тех, кто свободно торгует и путешествует на кораблях между островами, совсем другой менталитет.

Как и демократия, идея открытого миру торгового города-государства пережила века. 

Она снова возродилась в Венеции и других итальянских городах эпохи Возрождения, затем в Амстердаме, Лондоне и, наконец, в современных столицах капитала постиндустриальной эпохи.

(«Ойкономия»).

Личная свобода гражданина полиса для греков стала основой свободы предпринимательства. 

Гражданин участвовал в общих собраниях, голосовал на выборах правителя — вещи в Месопотамии в принципе невозможные, хотя и там свободы предпринимательства для купцов хватало. 

Так в полисах расцвела коммерция, и древние греки вошли в историю как народ торговый.

А около 600 г. до н.э. они изобрели деньги в форме монет, и денежное обращение распространилось сначала между их городами-государствами, а потом и среди других народов.

Кульминация всего этого для греческого мира настала, конечно же, во времена завоеваний Александра Македонского — первой из известных нам волн глобализации, связавшей на время воедино множество стран и народов.

Деньги оказались универсальной системой, базирующейся на доверии между людьми. 

Так деньги объединили весь мир, и появились первые признаки глобализации. 

Древнеримские динарии с профилем императора охотно принимали в Индии, хотя эта страна никак не зависела от Рима.

В эллинском мире вместе с культурой денег возникло экономическое мышление, заставившее греков направить свои мысли в финансовое русло. 

В трактате «Ойкономия» («Экономик») философа Ксенофонта (ок. 430 — ок. 355 до н.э.) появилось новое понятие — «экономика», иными словами «благоустроенное хозяйство».

Главными инновациями эллинского мира стали сеть торговых городов-государств с их демократией и денежное обращение в форме монет.

На центральных площадях полисов в V в. до н.э. появились пункты обмена валюты — столики, за которыми сидели трапезиты. 

Они занимались обменом денег, что требовало немалого опыта и знаний, ведь полисы выпускали свои монеты с разным содержанием золота и серебра. 

Шло время, трапезиты богатели, у них накапливались свободные капиталы, и они стали предлагать кредитные услуги.

первой формой кредита стал морской заем. 

В Афинах кредитными услугами пользовалось 3% населения.

Для сравнения, в средневековой Европе — около 6%.

По слухам, легендарный мудрец Диоген Синопский, живший в бочке, сначала был менялой и ростовщиком. 

Потом он стал подделывать монеты, был пойман и то ли приговорен к изгнанию, то ли сам бежал из города, опасаясь наказания. 

После этого ему ничего не оставалось, кроме как стать свободным философом. 

Ростовщичеством занимался когда-то и другой знаменитый философ, Сократ.

Перейдем к Римской империи.

(Глава 3 Империя Вечного города).

Границы истории греческого мира размыты и туманны, и начиналась эта история в легендарные незапамятные времена. 

А вот для римлян эти границы оказались четко определены: 

от основания Рима (753 до н.э.) и до его падения (476 н.э.). 

Больше тысячи лет — немало. 

Римляне многое позаимствовали у греков, но их мир был мало похож на греческий.

Дело в империи. 

В истории их было немало, и каждая считала только себя единственной настоящей империей в окружении варваров (или врагов, смотря по обстоятельствам). 

приходит время, и любая империя погибает. 

Ее уничтожают чаще всего не варвары или враги, а утрата веры в исключительность своей правоты. Так случилось и с Римом.

(Единое экономическое пространство).

Римляне управляли своей империей жестко, и военная сила, представленная бесчисленными легионами, помогла им создать единое экономическое пространство с одной валютой. 

Целый «Римский мир» — Pax Romana, как они его сами называли.

Поддерживала единое экономическое пространство хорошо разработанная система безналичного перевода денег (лат. permutatio). 

Когда Цицерон покупал себе дом за 3,5 млн сестерциев, он, конечно же, не вез продавцу три тонны серебряных монет. 

Покупатель шел к своему банкиру, тот связывался с банкиром продавца, и сделка происходила с помощью записей в учетных книгах финансистов. 

Так же передавались из отдаленных провинций в Рим налоги — мешки с монетами обычно никто не пересылал. 

Эта, пожалуй, самая важная финансовая инновация римлян стала основой всем нам знакомых денежных переводов.

У Красса, которого называли самым состоятельным человеком в Риме, имущество оценивалось в 170 млрд долларов в современном эквиваленте, 

а у императора Августа еще больше — 4,6 трлн.

Поэт Марциал писал, что богат тот, у кого есть дом с сотней колонн, сундук с золотом, большие земельные владения (в том числе на берегах Нила в Египте) и множество должников, взявших деньги под хорошие проценты. 

Римский богач покупал и продавал земли, а также получал прибыль от того, что давал деньги взаймы. 

Захват Египта изменил судьбу Рима и ускорил создание империи. 

В долине Нила находились огромные сельскохозяйственные угодья, и, когда Египет стал римской провинцией, цены на зерно в Риме сильно упали. 

А потом и стоимость кредита снизилась с 12 до 4%. 

После этого начался общий экономический подъем (обычный во времена обилия дешевого капитала) и бум на рынке недвижимости.

Недаром император Октавиан Август гордо говорил, что он пришел в Рим, построенный из кирпича, а оставил его потомкам в мраморе. 

И все благодаря захвату Египта и оттоку оттуда денег в Рим! 

Дело ведь было не только в зерне — римляне старательно прочесывали долину Нила, собирая налог, который должны были платить все мужчины возрастом от 16 до 60 лет.

Впрочем, богатство империи накапливалось, кроме Рима, лишь в нескольких крупных городах. 

Простые римляне пили в основном воду, а не вино и сами выращивали для себя все, чтобы прокормиться. 

А многие вообще были близки к черте бедности. Так что государством всеобщего благополучия Римская империя не стала.

После III в. в Римской империи начался упадок. 

Он ощущался повсюду — в экономике, искусстве и науке. 

Империя исчерпала свои возможности. 

Попытки Юлиана возродить дух Античности ни к чему не привели — этот дух не возродился, как не может ожить увядший цветок. 

Наступили времена всеобщего пессимизма и разочарования.

А потом Рим пал — в 476 г. н.э. его захватили варвары, предки сегодняшних жителей Франции и Германии. 

Римляне варваров презирали (примерно так же, как кошки презирают собак). 

А варвары римлян ненавидели (как собаки — кошек), ненавидели всю эту империю с ее легионами. 

Но в то же время она всегда была для них предметом зависти, чем-то запредельным для понимания. 

Им очень хотелось считать себя продолжателями традиции Рима, и так родился миф о том, что Римская империя — прародитель Западной Европы.

Eсли бы гордые римляне узнали, что века спустя потомки каких-то галлов, франков и германцев считают себя продолжателями великой империи, они бы, наверное, долго смеялись.

(Аргентарии).

В Древнем Риме государство не вмешивалось в предпринимательство, и на огромной территории с единой валютой, безопасными дорогами и морскими путями были созданы все условия для процветания торговли и финансовых услуг. 

В Риме хватало не только свободных капиталов, но и финансовых посредников, хорошо знавших свое дело. 

Деньги в долг давали представители всех сословий римского общества — от сенаторов до простых свободных граждан и даже вольноотпущенных рабов. 

Однако основными посредниками стали так называемые всадники и аргентарии.

Аргентарии предлагали различные финансовые услуги, которые сегодня у нас ассоциируются с банками, — принимали вклады под проценты, выдавали кредиты и проводили операции с текущими счетами своих клиентов.

Аргентариев принято считать первыми банкирами. 

Они появились в конце 4 в. до н.э., примерно на 100 лет позже, чем греческие трапезиты. 

Кредит стал обычным делом (особенно при покупке недвижимости) — его множество раз упоминали римские историки. 

Пользовались кредитами чаще всего аристократы и дети богатых родителей. 

Свободных капиталов тоже хватало, поэтому их владельцы охотно давали деньги в долг. 

Римские аргентарии были влиятельными людьми, но относились к ним, как и в Греции, по-разному — по обстоятельствам. 

Хотя Петроний в «Сатириконе» отзывался о них с уважением: 

«…Чье… самое трудное занятие, после литературы? 

По-моему, лекаря и менялы… 

Меняла же сквозь серебро медь видит»

Почему именно римляне оказались творцами права? 

в их стремлении создавать четкие законы, определяющие разные стороны повседневной жизни, было нечто общее со стремлением создать империю. 

Это желание все упорядочить, все контролировать и формализовать.

в Риме общества стали привычной частью повседневной жизни. 

Они создавались для объединения имущества или капиталов с целью ведения какого-то общего дела. 

Обычно в них участвовало два-три человека. 

Многие общества не предполагали получение прибыли — их создавали для ремонта дорог или мостов, постройки небольшого оросительного канала или стены вокруг поля.

Коммерческие общества занимались торговлей, в том числе морской.

Наиболее интересными были общества публиканов — налоговых откупщиков, существовавшие во времена Римской республики и полностью исчезнувшие в эпоху империи. 

Публиканы (publicani, от publicum — народ, государство, государственное имущество) принадлежали к сословию всадников. 

Они брали у государства откупа и на сборе налогов зарабатывали огромные состояния.

Взяв откуп, публиканы отдавали государству оговоренную сумму налогов и пошлин. 

Все, что сверх этого, становилось их прибылью. 

Алчность публиканов быстро росла, и они выжимали все соки из населения — особенно в провинциях. 

Цицерон писал однажды своему брату Квинту, правителю Азии, что нужно быть богом, чтобы примирить требования публиканов с интересами народа. 

Этим публиканы и погубили себя, вызвав всеобщее недовольство в обществе.

Общества публиканов, накопив огромные капиталы, получили немалое политическое влияние и стали во многом определять судьбы Римского государства. 

Рост их могущества сильно беспокоил правящую элиту, а жесткая манера сбора налогов вызывала всеобщую неприязнь к ним среди римлян. 

С началом эпохи империи влияние публиканов быстро ограничили. 

Императорам, особенно Юлию Цезарю, были совершенно не нужны все эти олигархические группировки, которые трудно контролировать. 

Передачу сбора налогов на откуп отменили, и налогами стали заниматься чиновники. 

Во II в. до н.э. появился принципиально новый финансовый инструмент — прототипы акций в обществах публиканов. 

Сама идея поделить капитал общества на части вместе с готовностью принять риск и вложить деньги в дело совместно с другими, нередко незнакомыми участниками стала совершенно новым взглядом на коммерческие общества. 

Это была настоящая финансовая революция, такая же, как финансовые революции в столицах капитала следующих веков — Венеции, Амстердаме и Лондоне. 

Правда, длилось это недолго, и спустя века в Венеции, Генуе и Флоренции все пришлось начинать заново.

(Экономический кризис 33 года).

Локальные экономические кризисы (связанные с неурожаями, стихийными бедствиями и войнами) бывали в городах и странах Древнего мира и раньше, но кредитный финансовый кризис, чем-то напоминающий современные, произошел, пожалуй, впервые именно в Риме в 33 г. н.э. 

После сильного неурожая в 32 г. крестьянские хозяйства стали массово разоряться. Император Тиберий, опасавшийся, как бы не начался голод, приказал банкирам и ростовщикам инвестировать 70% своей прибыли в сельское хозяйство на землях центральной провинции — Италии. 

Финансисты бросились скупать подешевевшие к тому времени земли — если уж инвестировать капиталы в сельское хозяйство, то хоть на своей земле.

Возник дефицит наличных, и банкиры потребовали от должников срочно погасить долги. У тех денег тоже не было, и они отдавали долги земельной недвижимостью. 

Цена на землю стала стремительно падать. 

Многим должникам даже после продажи земель все равно не хватало денег, чтобы вернуть кредиты. Их привлекали к суду, изгоняя из собственных владений, и началась общая паника.

И тогда император Тиберий выдал банкирам 100 млн сестерциев финансовой помощи с условием, что ее можно использовать только для выдачи кредитов на три года под залог земельной недвижимости. 

Это успокоило панику, и обошлось без массовых разорений. 

На деле же кризису предшествовали сложные политические интриги. 

Римом фактически управлял консул Луций Сеян. 

Император Тиберий жил в своей роскошной вилле на острове Капри и почти не вмешивался в дела консула, собиравшегося полностью захватить власть. 

Однако в 31 г. н.э. Тиберий вернулся в Рим, Сеян и его соратники были схвачены и казнены, а все их имущество, в том числе обширная земельная недвижимость, конфисковано. 

После того как недвижимость заговорщиков выставили на продажу, цены на землю сильно упали. 

Желающих купить подешевевшие земли хватало, и они набрали у банкиров большое количество кредитов.

Так, говоря современным языком, стал раздуваться кредитный пузырь, готовый лопнуть в тот момент, когда банкиры потребуют вернуть долги. 

Все надеялись, как обычно, что одновременно это не произойдет. 

Однако указ императора об инвестициях в сельское хозяйство стал камнем, который вызвал лавину последующих событий. 

А так как многие из банкиров были сенаторами и другими важными лицами в государстве, они оказали влияние на императора, чтобы тот выдал им финансовую помощь. 

Ведь вкладывать свои собственные капиталы в сельское хозяйство никому не хотелось. В общем, кризис 33 года прошел для римской экономики безболезненно — ведь Рим тогда был в зените своего могущества.

В августе 79 г. н.э. внезапно началось извержение вулкана Везувий, под пеплом на века сохранились дома со всей обстановкой. 

Среди них — вилла самого богатого помпейского банкира Луция Цецилия Юкунда.

Дом украшали не только фрески и статуи, но и мозаичные надписи на полу «Привет тебе, прибыль!», «Прибыль — это радость!», однозначно говорящие о том, чем занимался хозяин. 

(Глава 4 На караванных путях халифата).

Перенесемся в Арабский мир.

Казалось, «Мир опустел после римлян…»

лорд Байрон написал: «И рухнет мир, когда не станет Рима».

После падения Рима центр мировой цивилизации переместился на восток — в арабский мир. 

Европа в те века еще ничего собой не представляла ни политически, ни экономически. 

Новой попыткой глобализации и создания единого пространства, включающего в себя разные страны и народы, стал Арабский халифат, существовавший с 632 по 1258 г.

Для арабских купцов символом успеха в бизнесе стал Синдбад-мореход с его фантастическими приключениями во время путешествий по разным морям между Азией и Африкой. 

Его вело не просто желание увидеть далекие страны и неведомые народы, а практическая цель — выгодно торговать с ними.

После путешествий, совершенных в молодые годы, 

Синдбад невероятно разбогател и отошел от дел. 

Вторую половину жизни он провел в своем роскошном доме среди тенистых садов, созерцая танцующих перед ним красавиц и рассказывая друзьям о приключениях в дальних странах. 

Синдбад стал примером для остальных арабских купцов. 

Всем ведь хотелось разбогатеть на торговле и жить, как он, в роскошном доме, полном прислуги, наложниц, книг, сувениров и редких украшений. 

А может быть, даже писать стихи — иногда…

Арабский мир можно назвать торговой цивилизацией.

Вокруг торговли в арабском мире вращалось все — она считалась делом, достойным правоверного мусульманина (купцами были более 60% мусульманских богословов)

по преданиям, сам пророк Мухаммед говорил:

«Если бы Аллах разрешил жителям рая торговлю, они торговали бы тканями и пряностями».

В этом арабский мир сильно отличался от средневековой Европы, где торговля в то время не считалась почетным делом. 

Римляне не относились к торговле как к чему-то недостойному, но они не были торговым народом — скорее народом завоевателей. 

А вот арабы были именно торговым народом, унаследовав в этом дух вавилонян. 

Недаром халифат включал в себя земли Древней Вавилонии.

Именно арабы контролировали знаменитый Великий шелковый путь, со ІІ в. до н.э. по XV в. н.э. соединявший Европу и Азию, и сохраняли монополию на главный товар — китайский шелк.

Ислам, тогда еще молодая религия, был терпимым к другим народам, влияние на которые он хотел распространить. 

Стоит ли удивляться, что в арабском мире возникли многие финансовые инновации, основанные на опыте всех тех стран, которые вошли в состав халифата. 

Это и коммерческие объединения купцов (гирад), 

и первые прототипы доверительных трастов (вакф),

и обеспечение прав собственности, и чек (сакк), 

и практика передачи долга (хавала) вместе с прототипами векселя (суфтаджа).

(Финансисты из Багдада).

Так как ислам запрещал кредиты под процент, ростовщиками становились представители других религий. 

Большинство саррафов — евреи, хотя встречались среди них и христиане. 

Относились к ним в халифате толерантно. 

Они могли стать богатыми и известными и даже занять высокие государственные должности. 

Основными финансовыми центрами в халифате стали Багдад, Каир, Дамаск, Медина и Басра. 

Багдад основали в 762 г. как столицу Арабского халифата, и к Х в. там жило около миллиона человек — он оказался крупнейшим городом мира. 

Расположенный на пересечении торговых путей, Багдад был главным финансовым центром халифата.

(Гирад и вакф).

В арабской караванной торговле давно возникли коммерческие объединения — товарищества, которые назывались «гирад». 

Чтобы организовать большой караван и закупить для него товары, нужно было немало денег. Один купец таких средств обычно не имел, и он собирал вклады у многих инвесторов, которые чаще всего лишь давали деньги на товары и не принимали практического участия в организации каравана. 

По сути, гирад мало чем отличался от простых коммерческих обществ, существовавших и в Вавилонии, и в Греции, не говоря уже о Риме.

Доверительные фонды (вакф) появились еще во времена пророка Мухаммеда и быстро распространились. 

В такой фонд передавалось для получения прибыли в доверительное управление имущество — чаще всего недвижимость. 

Считается, что первый вакф учредил еще пророк Мухаммед, чтобы купить землю в Медине для постройки на ней мечети.

из-за правовых ограничений уже в конце Х в. институциональная креативность в Арабском халифате пошла на убыль. 

Стала нарастать стагнация, и усилились консервативные настроения.

(Сакк, суфтаджа и хавала).

В торговле на далекие расстояния требовался финансовый инструмент для безопасной передачи денег. 

Им стали чеки (сакк, sakk) и письменные долговые обязательства (суфтаджа, suftajah), давно известные в арабском мире и связанные с правовой идеей передачи долга (хавала, hawala).

Расцвет халифата длился не так долго — исламское коммерческое право оказалось более консервативным, чем можно было предполагать. 

В то время как итальянские комменды быстро адаптировались к рынку, приближаясь к акционерным компаниям, арабские общества гирад уперлись в тупик в своем развитии, оставаясь такими же простыми товариществами, как во времена пророка Мухаммеда. 

А с 12 в. доминирующая роль халифата в мировой экономике стала слабеть, что открыло простор для европейцев.

Перенесемся в Китай.

Глава 5. За Великой Китайской стеной. Тысячелетнее Срединное царство.

Срединной империей называют свою страну сами китайцы.

Действительно, целый отдельный мир китайской цивилизации, развивающейся непрерывно уже 4500 лет. 

Вы только вдумайтесь — четыре с половиной тысячи лет! 

Кроме Китая, в мире нет ни одной страны, существующей так долго.

Это как если бы Египет времен фараонов продолжал существовать, в нем строили бы космические корабли и собирали суперсовременную электронику.

Сами китайцы начинают свою историю с легендарного «Желтого императора» Хуан-ди (жил он в период около 2600 г. до н.э.). 

Император не только имел 1200 жен, но и создал первое Китайское государство в горах Куньлунь, а также иероглифическую письменность. 

Легенды приписывают Желтому императору авторство всех основных китайских изобретений.

А финансовые инновации в Китае расцвели в эпоху правления династии Тан (618–907), золотой век для китайской экономики и торговли. 

В 8 в., примерно в то же время, когда создавался Арабский халифат, границы Китая расширились от Бухары на западе до Тихого океана на востоке. 

Он стал настоящей мировой империей, контролировавшей половину Великого шелкового пути. 

Этот путь начинался в древнем китайском городе Чанъань (сегодня — Сиань в провинции Шэньси), и вместе с ним там начиналась вся история глобализации.

Китай еще в те века стал ярким примером, как прагматичное конфуцианское государство может активно стимулировать финансовые рынки, из-за чего они в эпоху Тан развились в Китае даже больше, чем в Арабском халифате.

В те далекие века берет свое начало китайский государственный капитализм, для которого частные предприниматели были полезны лишь до тех пор, пока они действовали в интересах государства. 

Во всех остальных случаях в Китае их считали вредными паразитами.

Почему же монетная система, доставлявшая всем столько хлопот, сохранялась так долго? 

В Китае большое значение имела неизменность сложившихся обычаев: 

это создавало чувство стабильности и уверенности в будущем. 

А медь считалась единственным металлом, стоимость которого постоянна. 

Поэтому все терпели неудобства с тяжелыми связками.

Поиск заменителя медных монет стал главной движущей силой китайских финансовых инноваций и привел в конечном счете к появлению в Китае бумажных денег — впервые в истории. 

А в эпоху династии Тан новым толчком к финансовым инновациям стала торговля чаем. 

В Китае часто именно государство способствовало возникновению финансовых инноваций в большей мере, чем предприниматели.

провинциальные администрации создали специальные учреждения (дацзяни), где накапливались деньги для их отправки в столичный департамент финансов.

купцам, продавших чай давали расписку фейцянь (дословно — «летающие деньги»), по которой они могли получить деньги у себя дома в таких же конторах по сбору налогов

Прошло еще немного времени, и фейцянь стали выписывать частные лица. Это сразу расширило круг пользователей 

После недолгого периода смуты и упадка к власти пришла династия Сун (960–1279). Начался новый экономический подъем и расцвет торговли. 

Наступила еще более яркая инновационная эпоха, которую иногда даже сравнивают со временем начала индустриализации в Европе. 

В 1160 г. начался выпуск хуэйцзы — общегосударственных универсальных бумажных денег, заменивших собой все остальные письменные долговые обязательства. 

(Начало самоизоляции Китая).

Веками закрытый Китай, стремившийся к изоляции и самодостаточности, парадоксальным образом стал наиболее открытым, когда его захватили монголы (1215–1368), создавшие огромную империю. 

Торговые связи монгольского Китая достигали генуэзских и венецианских колоний на Черном море. 

В 1368 г. монголов изгнали и была учреждена династия Мин, но к тому времени Великий шелковый путь уже утратил значение — древние маршруты караванной торговли через Центральную Азию после монгольских завоеваний оказались перекрытыми.

В 1421 г. столицу перенесли из имевшего выход к морю Нанкина в Пекин, расположенный в глубине страны.

 Это событие стало поворотным моментом в экономической истории Китая — начался многовековой период самоизоляции Срединной империи.

Поддержать канал: https://boosty.to/kolesnikov

Telegram https://t.me/kudaidem2

VK https://vk.com/id170715284

Zen https://zen.yandex.ru/id/6228a9bdb2ff024222e4cab2