Пандемия и российское кино. 6 феноменов российского кино. 1. Онлайн-кинотеатры. 2. Новый российский контент на Западе. 3. Веб-сериалы

Пандемия и российское кино. 6 феноменов российского кино.

Разберем шесть ярких явлений, свойственных российскому кинематографу.

1. Онлайн-кинотеатры.

2. Новый российский контент на Западе.

3. Веб-сериалы

4. Российское независимое кино

5. Мобильное кино

6. Трансформация кино и кинотеатров.

 Полный текст tps://smart-lab.ru/blog/665733.php Обыкновенная женщина. Сезон 2. t.me/kudaidem/1443 Хандра. 2019. Комедия. Россия. Рейтинг: 6.7 t.me/kudaidem/1420 Мертвые души. 2020. Минисериал. Комедия.https://t.me/kudaidem/1411 В постели. Сериал. Россия. 2018-… t.me/kudaidem/1450 #Детки. 2019. Веб-сериал. Россия. t.me/kudaidem/1460 Фагот t.me/kudaidem/1470 Аутло t.me/kudaidem/1471

Первый феномен.  Онлайн-кинотеатры.

Вместо блокбастеров – веб-сериалы, вместо коллективного переживания – шахматная рассадка, вместо кинематографа – кинетограф: пандемия запустила процесс масштабных изменений в российском кинопространстве, которые уже кажутся необратимыми.

Пандемия благоприятно сказалась на доходах российских онлайн-кинотеатров: согласно прогнозам, рост их выручки по итогам 2020 года может составить 55% и достичь почти 42 млрд рублей.

Такие сервисы, как Premier, «Кинопоиск HD», Okko и Amediateka активно привлекали новую аудиторию бесплатной подпиской и огромными скидками.

Okko и Start увеличили число платных подписчиков в три и в два раза соответственно, «Кинопоиск HD» набрал с начала пандемии более миллиона новых пользователей, а Amediateka только за весну 2020-го выросла на 72%.

Когда онлайн-кинотеатры наводнили новые пользователи, их попытались удержать – в том числе и с помощью Originals – сериалов, снятых по заказу самих платформ.

«Кинопоиск HD» выпустил фантастическую комедию про робота-полицейскую «Проект «Анна Николаевна»» и политическую антиутопию «Последний министр»,

Premier – триллер «Колл-центр», по количеству насилия и социальному подтексту сравнимый с культовой «Пилой»,

more.tv запустил провокационные «Чики» про бывших проституток, открывающих фитнес-клуб в региональном городке,

а Start показал «257 причин, чтобы жить», драмеди об излечившейся от тяжелой болезни девушке, которая вдруг понимает, что здоровая она никому не нужна. С

тавка на оригинальные сериалы сработала – многое из перечисленного по качеству не уступает западному контенту, но проблематика на экране при этом близкая, а пейзажи – знакомые.

У онлайн-кинотеатров нет жестких возрастных и культурных ограничений, присущих традиционному телевидению: на одном интернет-ресурсе уживаются любители Marvel и знатоки социальной драмы.

Поэтому платформам приходится закупать контент всех типов, в том числе и российское авторское кино.

Например, more.tv купил «Мысленный волк» Валерии Гай Германики,

«Кинопоиск HD» – «Завод» Юрия Быкова,

а Start – «Аритмию» Бориса Хлебникова.

Спонсируют интернет-платформы и запуски авторских сериалов, ранее отвергнутых на телевидении по цензурным и другим соображениям.

Яярким примером авторского проекта стал сериал Бориса Хлебникова «Шторм», остросоциальная драма, в которой нет классических положительных героев.

От «Шторма» отказались основные телеканалы – они решили, что производство не окупится.

Но видеосервис Start принял решение о запуске проекта, «Шторм» вызвал такой зрительский отклик и признание индустрии, что этот сериал можно назвать абсолютным успехом».

В 2019 году «Шторм» получил награду в номинации «Лучший интернет-сериал» на премии The Digital Reporter.

Свой предыдущий сериал, «Обычная женщина» – про владелицу цветочного магазина, подрабатывающую сутенершей, – Хлебников снимал для телеканала ТВ-3.

Маркер эпохи: главный авторский режиссер нулевых за два года проделал путь от большого экрана через телевидение на экран смартфона.

Второй феномен. Новый российский контент.

Российские сериалы активно покупают иностранные сервисы.

Среди приобретенных Netflix сериалов из России – научнофантастическая драма об андроидах «Лучше чем люди», психологическая драма «Sпарта» – об игре, стирающей границы между реальными и виртуальными мирами.

Amazon Prime купил в России эротический триллер «Содержанки»,

немецкая компания Beta Film – мрачный «Триггер», рассказывающий о психологе, который провоцирует пациента и доводит его до самоубийства.

Amazon купил шпионскую драму Юрия Быкова «Спящие», a Netflix приобрел его «Метод», в котором подозрительно похожий на маньяка следователь расследует серийные убийства, и в 2018-м выпустил сериальный ремейк его драмы «Майор». Правда, в «Семи секундах» от  «Майора» осталась только завязка: полицейский по неосторожности сбивает человека, а его коллеги пытаются спустить дело на тормозах.

Западные продюсеры берутся за экранизацию идей Быкова по той причине, что у него всегда внятные драматургические основы, есть остросоциальный вопрос, некомфортный, заданный обществу. Это американский подход к драматургии, расцвет которой пришелся на 1970-е годы, когда серьезные проблемы, волновавшие людей, выносились на обсуждение в кино. Это и «Охотник на оленей», и «Крестный отец», и «Полуночный ковбой», и «Соломенные псы»… В Америке, кстати, такой способ повествования используется до сих пор.

Сейчас Быков разрабатывает авторский сериал «Ноль» о следователе-коррупционере, взявшемся за расследование давнего убийства, – для платформы «Кинопоиск HD».

Третье яркое явление — Веб-сериалы.

Веб-сериалы отличаются от классических меньшей длительностью эпизодов (от 1-2 до 15 минут) и (довольно часто) новаторским подходом.

Созданные в основном для YouTube веб-сериалы стали идеальным форматом для свободного высказывания, уже немыслимого в кино и высокобюджетных теле- и интернет-сериалах с их художественными, этическими и бюджетными ограничениями. И Россия сейчас переживает бум такого контента.

На популярный российский фестиваль веб-сериалов Realist Web Fest в этом году поступило 1200 заявок, в десять раз больше, чем два года назад.

Одна серия веб-сериала может стоить в производстве от 50 до 700 тысяч рублей. По меркам индустрии это достаточно дешево.

Новую волну веб-сериалов принято считать необычной и странной. Во многом это действительно так – авторскую фантазию здесь никто не ограничивает.

Вот только некоторые сюжеты последнего времени: «В постели» Шота Гамисонии целиком строится на разговорах, которые ведут партнеры перед, после и вместо секса – измены, равнодушие и даже разные политически взгляды становятся причиной ссор, конфликтов и бурных примирений.

В «Пиксельном разуме» главный герой распадается на пиксели и прилипает к стеклу телефона.

Вызывающе откровенные «#Dетки» рассказывают о подростке, который заразился ВИЧ и боится рассказать об этом родителям.

Кстати, «ВКонтакте» у «#Dеток» уже более 30 миллионов просмотров.

Режисер «#Dеток»  ВАЗГЕН КАГРАМАНЯН: «У веб-сериалов, есть свое будущее, так как выросло поколение интернета. Те, кому сейчас шестнадцать или семнадцать».

Запрос публики на интеллектуальный контент веб-сериалы тоже вполне удовлетворяют:

это и «Чехов: Screenlife», в котором герои известных чеховских рассказов живут на экранах смартфонов и компьютеров,

и буржуазный «Бар «На грудь», где интеллектуалы за барной стойкой обсуждают литературу, смысл жизни, отношения с бывшими и прогрессирующий феминизм.

Один из ярких российских скринлайф-проектов – это веб-сериал 1968.DIGITAL – история реального 1968 года, рассказанная через экран смартфона.

Режиссер Михаил Зыгарь, продюсер – Тимур Бекмамбетов, а в сюжете фигурируют «Битлз», Юрий Гагарин и Энди Уорхол.

Самоизоляция породила новый тренд на веб-сериалы, снятые на карантине и о карантине – например, «#СидЯ дома», «Безопасные связи» и «Все вместе».

Что характерно, все перечисленные релизы вышли на онлайн-платформах и, судя по всему, получили хорошую, а главное, быструю окупаемость – о чем большому кино теперь можно только мечтать.

Проекты «Район тьмы», «Бар «На грудь» и «В постели» стали настолько популярны, что были продлены на второй сезон.

Сейчас продюсеры и режиссеры начинают присматриваться к этому формату, но взрывной рост еще впереди, по крайней мере в России.

Настоящий взрыв веб-сериалов произойдет в ближайшие два-три года, и приведет это к появлению нового устойчивого формата, который никак не повлияет на уже существующие киноформы, а просто займет свою нишу.

4 фактор — Российское независимое кино.

В 2020 году фестиваль «Кинотавр» захватили молодые, дерзкие и мечтательные.

В конкурсной программы не было скандальной гей-драмы «Аутло» Ксении Ратушной, победившей весной на конкурсе дебютов в Ханты-Мансийске вопреки мнению жителей этого города.

Но и без «Аутло» программа 31-го «Кинотавра» была очень необычной.

История трех непутевых друзей, планирующих ограбить продуктовый магазин, чтобы выжить в не верящей слезам Москве («Хандра»), чукотский роуд-муви с саундтреком из серф-рока, органа и Джонни Кэша («Китобой»), «Глубже» о мастере психологической драмы, попавшем в порноиндустрию, – чем мрачнее становится действительность, тем легкомысленнее делается кино.

Режиссер Кирилл Соколов возмущен тем, что зритель никогда не выберет российское авторское кино, если у него есть хоть какой-то другой выбор.

Почти никем в стране не замечен фильм самого Соколова, жестокая абсурдная комедия «Папа, сдохни», которую на Западе называют чуть ли не лучшей версией Гая Ричи и которая продана в 25 стран мира.

Про них написали везде: в New York Times, Guardian, Holywood Reporter, а людям, ради которых  и снимали фильм, оказалось банально пох***».

Но, может быть, «Кинотавр» в этом году приблизит расцвет независимого кино?

Прогремев с экзистенциальным роуд-муви «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов», Хант снимает на пересечении жестких социальных сюжетов и искренней романтики.

Однако независимого кино в стране все-таки мало.

И дело здесь, конечно, в источниках финансирования.

Картины, оказавшиеся на конкурсе «Кинотавра», в абсолютном большинстве случаев сняты при поддержке государства, поэтому «независимыми» в привычном, западном понимании они быть никак не могут.

«Российское независимое кино существует исключительно в дебютном поле, когда молодые режиссеры без помощи крупных продюсеров за небольшие бюджеты снимают свои первые работы. Есть отдельные крупные, региональные тенденции. Например, это Якутия.

Пятый феномен — Мобильное кино.

Еще один вариант – мобильное кино и скринлайф, развивающиеся в России почти синхронно с остальным миром.

Мобильному кинематографу как явлению примерно 15 лет, но среди его фанатов есть такие мэтры, как Стивен Содерберг и Клод Лелуш.

В 2005 году появились первые мобильные телефоны с функцией записи видео, а в 2015-м в США на экраны вышел «Мандарин» Шона Бейкера, полностью снятый на iPhone 5s, в прошлом году созданная по той же технологии «Смерть нам к лицу» режиссера Бориса Гуца стала обладателем Гран-при фестиваля «Окно в Европу» и официально вышла в российский кинопрокат.

Среди плюсов мобильной съемки колоссальное ускорение съемочного процесса: если «обычный» фильм производится минимум двадцать смен, на мобильный телефон полный метр вполне можно снять дней за пять.

Бюджет – примерно 8-10 млн рублей, с учетом гонораров звездам, режиссеру и сценаристу. Для сравнения: самый простецкий дебютный фильм обходится государству и продюсерам в 30 миллионов.

Технический прогресс стирает разницу между фильмами, снятыми на большую камеру и на мобильный телефон. Когда Борис Гуц пришел со своим первым проектом «Фагот» в прокатную компанию «Парадиз», там не поверили, что фильм снят на iPhone.

На «Кинопоиске» «Фагот» ругают, но комментаторы относятся к нему как к обыкновенному фильму, снятому на большую камеру.

Создаст ли мобильное кино новую волну в российском кинематографе?

Проблема не в технике, а в авторах. Технические ворота открыты, автор должен сделать фильм, который интересно будет смотреть.

Приоритет камерным историям, которые могут произойти с каждым из нас, – например, сюжетам о нежной влюбленности или болезни близкого человека: их проще снимать на iPhone, красивые панорамы и дорогая картинка здесь не важны.

В мобильном кино картинка не такая объемная, менее пластичная, изображение искусственное. Понятно, что, если у тебя увлекательный сценарий, ты можешь его хоть на арбуз снять, хоть на телефон. И тогда история будет работать на уровне драматургии и игры актеров.

Но если у тебя есть бюджет, ты сможешь художественно обогатить фильм, добавить зрителю эстетического удовольствия при помощи света, которым можно очень много и красиво рисовать.

Чем больше у тебя ресурсов – тем богаче твой язык и тем глубже ты можешь проникнуть в мозг зрителя ».

Свобода мобильного кино от производственных моментов сможет привести многих талантливых людей в индустрию.

Кстати, кажущаяся многим скандальной постельная сцена между Кристиной Асмус и Иваном Янковским в «Тексте» была снята именно на мобильник.

И заключительгное – шестое явление Трансформация кино и кинотеатров.

20 век стал веком массового кино.

В 21 веке: веб-сериалы и YouTube медленно, но верно вытесняют кинопрокат.

Будущее кинотеатров после пандемии выглядит смутным, но терять их не хочется.

Самое главное – это сохранить культуру просмотра фильмов в кинотеатре, чтобы остался кинематограф общего переживания. Это как объятия, их ничем не заменить.

Удастся ли кинопрокату пережить эпидемию и какой жанр погибнет первым – блокбастеры или авторское кино?

Главный вопрос здесь – изменит ли мировая эпидемия кинематограф как таковой?

Есть вероятность, что из великой иллюзии кинематограф захочет превратиться в нечто большее – станет территорией смыслов, помогающей растерявшемуся человечеству понять новый мир.

Но, если даже Вторая мировая война не сильно изменила кинематограф, какие шансы есть у COVID?

КСЕНИЯ РАТУШНАЯ, РЕЖИССЕР фильма «АУТЛО» считает, что карантин изменит многое, авторы наконец-то обратят внимание на настоящее время. Хотелось бы больше антиутопий, меньше жанровых картин, как можно больше авторских. Массовый зритель может захотеть легких, романтичных фильмов, как это всегда бывает в кризис. С другой стороны – когда у нас не кризис и массовый зритель хочет чего-то другого?»