Карину Чикитову искали уже больше недели — девять дней назад она потерялась в лесу, полном диких зверей и других опасностей. К счастью, с девочкой была ее верная собака, да и на дворе было лето, когда ночью температура опускалась «всего» до 6 градусов тепла.

Но оставалась еще одна серьезная проблема — Карине было всего 3 года и 9 месяцев...


Через девять дней ее истощенная и напуганная собака вернулась домой, но девочки с ней не было. Тогда спасатели пошли по ее следу и через два дня обнаружили детские следы, а вскоре у реки была найдена и сама Карина.

Это было настоящее чудо — маленькая девочка провела почти 12 дней в дикой тайге, сильно похудела и испугалась, но осталась жива и невредима. На самом деле, такие случаи вовсе не редкость — вот как объясняет их эксперт по выживанию Кеннет Хилл:

«Иногда выживает тот, о ком бы вы никогда не подумали. Например, неопытная женщина-турист остается жива, в то время как опытный охотник сдается и умирает холодной ночью. Категория, которая имеет самый высокий показатель выживаемости — дети до 6 лет. Группа с самым низким показателем — дети в возрасте от 7 до 12 лет».

Риск никогда не станет чем-то простым и ясным — его трудно определить и невозможно исключить, поэтому зачастую он приводит к непредсказуемым последствиям.

Стоит нам только почувствовать себя в безопасности, как наша бдительность сразу же ослабевает, что в конечном итоге увеличивает риск во многих сферах нашей деятельности.


Так в 2020 году из-за карантина дороги были менее загружены, чем обычно, однако смертность в результате ДТП резко выросла — в тех же США она достигла 13-летнего максимума, подскочив по сравнению с 2019 годом на целых 7%. Как такое могло произойти?

Дело в том, что из-за «пустоты» на дорогах американцы стали больше рисковать — они превышали скорость, не пристегивались и чаще садились за руль в нетрезвом виде. Дороги стали «безопаснее», но люди восприняли эту безопасность как призыв к еще большему риску.

Примерно то же самое произошло и после терактов 11 сентября 2001 года — американцы боялись стать жертвами террористов и пересели на автомобили, после чего тысячи из них погибли в дорожных авариях.

Все помнят эту известную фразу, сказанную бароном Ротшильдом — во время биржевой паники 1815 года он воспользовался своим советом и заработал целое состояние.


Однако мало кто знает, что влиятельный банкир обладал целой сетью осведомителей по всей Европе, поэтому он первым узнал о поражении Наполеона при Ватерлоо. Ротшильд ни с кем не стал делиться этой радостной вестью — вместо этого он явился в здание лондонской биржи и начал продавать свои ценные бумаги.

Другие банкиры решили, что британские войска разбиты и Англия повержена, и тоже стали избавляться от своих государственных облигаций. Цена на них рухнула чуть ли не до нуля — после этого в дело вступили сообщники Ротшильда, которые скупили их практически за бесценок.

То есть, именно барон Натан Ротшильд и устроил ту рыночную панику — он знал искусственную природу этого обвала и не боялся покупать, «когда на улицах льется кровь».

Позже этот девиз превратился в настоящую ловушку для инвесторов — нам кажется, что он обязательно приведет нас к успеху. Но у этого совета есть одно слабое место — он хорошо выглядит в ретроспективе, однако следовать ему не очень-то легко.

Как только Ватсон вошел в комнату, Шерлок Холмс сразу же понял, что у доктора сегодня выходной и он весь день провел в клубе для джентльменов. Об этом Холмс и сказал своему другу.

— Но как вы узнали? — спросил Ватсон.
— Сегодня весь день идет дождь. И вот на дворе вечер, а вы безупречно одеты, ваши ботинки и шляпа все еще блестят. Разве это не очевидно? — ответил Холмс.
— И правда, все оказалось настолько просто, — признал Ватсон.
— Мир полон очевидных вещей, которые никто никогда не замечает, — подвел итог Холмс.


Знаменитый сыщик совершенно прав. Очевидные вещи ускользают от нашего внимания, потому что кажутся нам незначительными и не способными на что-то серьезно повлиять. И фондовый рынок тут не исключение — он полон вещей, которые инвесторы в упор не замечают. О чем идет речь?

Индивидуальные инвесторы могут оказывать огромное влияние. Если вы управляете огромным фондом, то каждый ваш шаг будет рассматриваться буквально под лупой. Но если вы обычный Джон из компании Boeing, то на вас никто не обратит никакого внимания.

Несколько лет назад в New York Times вышла страшная статья о том, как мужчина в Йемене прижег грудь своего больного сына горящей палкой, чтобы вылечить его от инфекции.

В стране шла гражданская война — это всегда голод, разруха, нищета и гуманитарная катастрофа. В таких условиях ни о какой медицине не может быть и речи, поэтому отчаявшийся отец пошел к старейшинам, которые и предложили ему это «народное средство».

К счастью, ребенок все же выжил — ему помогли оказавшиеся поблизости врачи-волонтеры. Вот как его отец объяснил свой поступок: «Когда у вас нет денег, а ваш сын болен, вы поверите во что угодно».


Так устроены люди — если нам хочется, чтобы что-то стало правдой, то мы не остановимся ни перед чем и поверим в любые выдумки. Нам просто необходимо как-то справляться с неопределенностью — и чем она выше, тем ниже планка нашего критического мышления.

Основатель компании Visa Ди Хок однажды сказал: «Мы созданы с почти бесконечной способностью верить и держаться за свои убеждения, поскольку нам это выгодно, а вовсе не потому, что они хотя бы отдаленно связаны с истиной».

Понедельник начался для Вернона Ламберга как и любой другой рабочий день — чашечка ароматного кофе, чтение финансовых новостей и торги на фондовом рынке.

Однако к концу этого дня он получил такую сильную травму, что в субботу его тело было обнаружено в гостиничном номере в Уотоме, штат Висконсин. Да, он совершил самоубийство...


Этим страшным понедельником был «Черный понедельник» 19 октября 1987 года — в этот день случилось самое большое однодневное падение в истории рынка США. Индекс Dow Jones рухнул более чем на 22%, лишив инвесторов более 500 миллиардов долларов.

Вернон Ламберг потерял более полумиллиона долларов и что-то в нем как будто надломилось, но его сломили не денежные потери. Вот что сказал в его сын через несколько дней после смерти отца: «Он покончил с собой не из-за денег… это был личный позор, с которым он не смог смириться».

Ламберг был не единственным, кто покончил с собой в тот день — другой инвестор по имени Артур Кейн пришел в отделение брокерской конторы Merrill Lynch в Майами и устроил там стрельбу, убив одного сотрудника и затем застрелившись.

В 1913 году бывший президент США Теодор Рузвельт отправился в путешествие по Реке сомнений в Амазонии — это место еще не было нанесено на карту и считалось одним из самых опасных в мире.


С самого же начала экспедиция столкнулась со множеством проблем — малярийные комары, постоянные дожди, кровожадные пираньи, ревущие пороги и дикие племена поджидали их за каждым изгибом реки. Но существовала еще одна опасность, которая перевешивала все остальные:

«Известно много случаев, когда путешественники возвращались из этого зеленого лабиринта и становились пациентами психиатрических лечебниц, а то и вовсе не возвращались. Из всех возможных смертей, которые поджидают человека в джунглях, самая страшная — та, которая возникает, когда вы заблудились».

Эта история имеет удивительные параллели с тем, как инвесторы думают о будущем фондового рынка — мы так же движемся по его руслу и не знаем, что нас ждет впереди. Любой поворот может стать для нашего портфеля последним — рыночные «пираньи» представляют для нас ту же опасность, что и для участников экспедиции Рузвельта.

Жадность начинается с невинной идеи — вы правы, вы заслуживаете быть правыми, и вам обязательно что-то должны за ваши усилия. И это разумное чувство.

Мир финансов обладает тремя важными качествами: конкуренцией, адаптацией и социальным сравнением.

Конкуренция означает, что жизнь трудна. Бизнес — это сложно. Инвестировать — сложно. Не каждый получает приз, даже если он считает, что прав и этого заслуживает.

Адаптация означает, что даже те, кто получают призы, быстро к ним привыкают. Таким образом, планка адекватных вознаграждений постоянно увеличивается.

Сравнение означает, что любой приз оценивается только по сравнению с призами, заработанными другими людьми, которые стараются так же усердно, как и вы.

Чувство, что вы заслуживаете приза, даже когда добиться успеха было очень тяжело, удовлетворяется всего лишь на мгновение. Это подпитывает как стремление к большему, что очень хорошо, так и отсутствие удовлетворения, что потенциально очень опасно.

Как только люди почувствуют вкус награды, особенно если эта награда выше среднего, то в них закрадывается заблуждение — они начинают воспринимать свою удачу за мастерство или за профессионализм. Это ведет к чрезмерной уверенности в своей способности получить еще большую награду.

Каждая книга о фондовом рынке пропитана духом того времени, когда она была написана — поэтому изыскания Бенджамина Грэма так отличаются от изысканий Асвата Дамодарана, а взгляды Эдвина Лефевра — от взглядов Майкла Льюиса.

Однако это не значит, что кто-то из них ошибается — рынок постоянно движется вперед, что сказывается и на его особенностях. В этой статье я хочу поделиться с вами книгами, которые описывают каждый рыночный цикл за последние восемь десятилетий.



1940-е годы: Фред Швед — «Где же яхты клиентов?» Эту книгу можно смело назвать самым забавным произведением о фондовом рынке — времена тогда были непростые, и чтобы не впасть в отчаяние подобный юмор был просто необходим.

Швед проделал отличную работу и показал, как брокеры с Уолл-стрит вместе со своими клиентами зашли слишком далеко в преддверие Великой депрессии:

«Спекшийся клиент, безусловно, предпочитает верить, что его ограбили, а не что он оказался в дураках по совету дураков».

Долгое время лучшей эволюционной стратегией было стать как можно больше — крупные животные намного сильнее и их сложнее убить, чем их более мелких сородичей.

Однако появление homo sapiens изменило правила игры — благодаря своей изобретательности люди стали хорошими охотниками, и именно крупных животные стали их главной целью. С тех пор их размер стал их недостатком, который к тому же не позволил им быстро восстановить свою популяцию.

При этом если животные эволюционировали вместе с сапиенсами, то они адаптировались и сумели выжить — именно поэтому в Африке, которая с давних пор заселена людьми, сохранились слоны, жирафы и бегемоты.



Сравните это с континентами, куда человек пришел уже после того, как стал универсальным охотником — в Северной Америке и Австралии практически все крупные животные были истреблены.

Лучшая эволюционная стратегия в какой-то момент перестала работать — ее ключевые преимущества превратились в недостатки, поэтому у дронтов, моа и морской коровы не было никаких шансов.