Инвесторы-зеки в США: тюремный бум спекуляций и финансовой грамотности.

Вечер понедельника, Ник входит с последним номером Barron’s — ритуал в начале нашей инвестиционной недели. 

он открывает передо мной журнал, и мы копаемся в нем, охотясь за потенциальными покупками.

Мы просматриваем бумагу в поисках цифр, выделенных жирным шрифтом, указывающих, какие компании установили новые 52-недельные минимумы.

Постепенно вокруг собираются другие заключенные и предлагают свои взгляды на рыночные тенденции и прогнозы аналитиков. 

После того, как мы закончили, журнал быстро хватают и раздают по кругу.

В конце ночи экземпляр Бэррона оказывается аккуратно сложенным вместе с другими периодическими изданиями, которые Ник держит рядом со своей кроватью, которая оказалась привинченной к стене камеры площадью 80 квадратных футов в американской тюрьме недалеко от Сиэтла. 

Когда Ник впервые услышал, что заключенные могут иметь право на получение стимулирующих чеков, он недоверчиво рассмеялся.

После обвала акций в марте 2020 года в начале пандемии коронавируса и последовавшего за этим бурного внимания средств массовой информации наша тюрьма пережила бум спекуляций и финансовой грамотности. 

За этим стоят два фактора. 

Во-первых, первоначальный крах дал нам возможность использовать падение. 

То, что было игрой для богатых людей, казалось доступным для остальных из нас.

Затем, что очень важно, правительство вмешалось и выделило средства на помощь заключенным. 

Конгресс не запрещал нам получать стимулирующие чеки, хотя Служба внутренних доходов пыталась это сделать.

Эта непредвиденная удача стала настоящим шоком. 

После 20 лет в тюрьме, Ник знал одно:

 хорошие новости почти никогда не бывают правдой. 

На этот раз Ник ошибся.

Стимулирующие выплаты означали, что люди, привыкшие к дефициту, внезапно получили на руки 1200 долларов.

затем еще 2000 долларов, поскольку правительство одобрило две дополнительные выплаты. 

И вместо того, чтобы тратиться на товары, без которых мы обычно обходимся — медовые булочки (1,10 доллара за штуку), огромные шоколадные батончики (2,40 доллара) или высококачественную зубную пасту (5,28 доллара) — многие из заключенных предпочли инвестировать. 

Обычно многие из нас никогда не могли позволить себе роскошь думать о будущем. 

Заключенные — краткосрочники: 

выжить — значит думать о завтрашнем дне, на годы и десятилетия подряд. 

Но некоторым из нас будет уже 60 лет, когда мы выйдем. 

Это был шанс накопить заначку на наши свободные годы.

Однако нам нужна была помощь, чтобы инвестировать. 

У заключенных нет айфонов, не говоря уже о таких приложениях, как Robinhood, которые позволяют пользователям торговать акциями в Интернете с легкостью и без брокерских комиссий. 

Ник отправил чек на стимулирование своему брату, попросив его открыть брокерский счет и торговать от его имени.

Но торговля была новым явлением и для многих извне; 

около 20 миллионов американцев занялись торговлей во время пандемии. 

Так, разговаривая по телефонам-автоматам в назначенное время (20-минутный звонок стоит 2,50 доллара), мы помогали нашим прокси ориентироваться в невидимых торговых площадках. 

Это было похоже на игру в шахматы с завязанными глазами: медленно и тяжело.

Покупка и продажа акций достаточно сложны для долгосрочных инвесторов. 

Это может быть мучительно для внутридневных трейдеров, стремящихся получить быструю прибыль. 

Ник считал, что сможет заработать на быстрых сделках. 

Он возомнил себя экспертом после того, как позаимствовал одну из книг по инвестированию. 

Это закончилось предсказуемо. 

Он провел несколько дней, наблюдая за CNBC, каналом деловых новостей, в поисках акций относительно небольших компаний, которые, казалось, готовы были сделать большой шаг вперед. 

К тому времени, когда он добрался до телефона, позвонил своему брату и разместил заказ, движение вверх в значительной степени исчерпало себя. 

Когда акции внезапно упали, Ник на собственном горьком опыте узнал, что они имеют в виду под «поймать падающий нож».

Многие потеряли деньги на криптовалютах. 

Заключенные, как и обычные норманны, играли на причудливые монеты. 

Я не был застрахован от увлечения криптографией, хотя думал, что поступаю с умом. 

Я инвестировал в публично торгуемые криптовалютные компании, такие как майнеры биткойнов. 

После непродолжительного роста я проиграл более 50% по этим ставкам.

Основной урок был тем, который многим из нас пришлось усвоить: 

никто на самом деле не знает, что движет рынком, но это особенно верно для розничного инвестора.

И даже если подсказка окажется верной, она, вероятно, бесполезна к тому времени, когда станет общеизвестной в тюрьмах.

Для зарабатывания денег потребуются инвестиционные подходы, более подходящие для наших обстоятельств, которые растянутся на недели, месяцы или даже годы. 

Вскоре мы все говорили на жаргоне: 

инвестируйте в голубые фишки;

убедитесь, что вы диверсифицированы;

 покупайте на падениях. 

Инвестиционные решения стали более разумными, менее импульсивными. 

Некоторые из наших коллег по блоку стали предметом гордости, чтобы продемонстрировать вновь обретенное беглое владение рыночной терминологией и методами.

Большинство заключенных мало что знают о деньгах, а тем более об акциях. 

Мы выросли на продовольственных талонах и бесплатных обедах, чем на средства на обучение в колледже. 

Многие из нас никогда не работали, никогда не платили по счетам, никогда не открывали банковский счет. 

Некоторые, повзрослев, все еще думали, что «изъятие сбережений» — это ритуал с участием глиняной свинки и молотка.

Тюрьмы усугубляют эту неграмотность. 

Большинство тюремных работ, даже требующих специальных знаний, таких как электрики или сантехники, зарабатывают менее 50 центов в час; месячная заработная плата ограничена 55 долларами или 660 долларами в год. 

За пределами тюрьмы за эту же работу можно получать шестизначную годовую зарплату. 

Из-за этой жалкой отдачи трудно понять ценность доллара или прилагать усилия.

Извращенная структура мотивации счетов заключенных усугубляет ситуацию. 

Тюрьма не трогает остатки на счетах ниже 25 долларов, порога, при котором заключенный считается бедным. 

Но с тех, у кого больше 25 долларов, тюрьма вычитает обременительные сборы в размере 55% от входящих переводов. 

Каждую неделю заключенные доводят свой заказ до максимума и обнуляют свой счет. Заключенных приучают жить от зарплаты до зарплаты.

Ник отсидел больше всех и провел много часов, думая о жизни после тюрьмы. 

Ник видит проблему с тюрьмой как структурную. 

Многим просто не предоставили возможности настроиться на успех. 

Зачитывая нашим сокамерникам результаты отчета, он провозгласил: 

«Почти половина бывших заключенных не будет иметь заявленных доходов в первые несколько лет после их освобождения». 

Многие из тех, кто находит работу, зарабатывают мизерные суммы на работах с минимальной оплатой труда. 

А в течение трех лет больше половины будет повторно заключено.

Заключение чаще всего приводит к пожизненной бедности, что, в свою очередь, может привести многих обратно в тюрьму. 

Практические знания в области финансов дают надежду разорвать этот порочный круг. 

Нужно знать основные принципы, такие как отношение цены к прибыли, цена к продажам, цена к балансовой стоимости и так далее. 

нужно иметь представление о технических деталях, таких как уровни поддержки и сопротивления (цены, которые акции исторически оставались выше или ниже), золотые кресты (индикаторы, указывающие на бычий рынок), 

кресты смерти (индикаторы, указывающие на медвежий рынок), 

и прогнозы macd (линии тренда, которые указывают инвесторам, когда покупать акции или делать ставки против них). 

И если на мгновение вам покажется, что вы не знакомы с шатко звучащими терминами, тогда идите и поищите другую таблицу.

Конечно, владение инвестиционной терминологией не изолирует заключенных, когда рынок портится. 

Наоборот, это может породить опасную ложную уверенность. 

Розничная торговля по своей сути рискованна даже для осторожных и предусмотрительных. 

В результате спада на рынке в этом году большинство из заключенных потеряли деньги. 

Акции, которые в понедельник «кричали вверх», к среде оказались «в свободном падении».

Ник потерял почти 40%, и он понятия не имеет, где дно!. 

Мы напомнили друг другу, что с самого начала — или, по крайней мере, после жестокого урока Ника по внутридневной торговле — этот опыт был больше связан с самообразованием, чем с быстрым обогащением.

Мы сели за стальной стол в комнате отдыха, достали свои книги и заметки и приступили к разработке стратегии для волатильных рынков: 

накапливать пакеты упавших акций, 

продавая опционы «пут» (право продавать акции по определенной цене), — а затем записывая покрытые коллы, что является способом покупки акций, когда они падают в цене, и зарабатывания денег, когда они немного растут. 

В краткосрочной перспективе это, кажется, работает. 

Эти сделки за последние два месяца приносят более высокую доходность — сейчас мы с Ником потеряли всего 20-30%. 

Не то, чтобы мы были в заблуждении, что мы выяснили, как работают рынки. 

Это трудные уроки, но заключенные привыкли учиться на горьком опыте.

VK https://vk.com/id170715284

Zen https://zen.yandex.ru/id/6228a9bdb2ff024222e4cab2