Энергетический кризис и геополитика создают новый облик Персидского залива. Он будет богаче, мощнее — и более изменчивым.

Скоро миллиона футбольных болельщиков прибудут в Катар на чемпионат мира, многие из них путешествуют через соседние города, такие как Дубай и Абу-Даби. 

Они найдут залив посреди энергетического процветания на 3,5 триллиона долларов. Западные политики, столкнувшиеся с кризисом стоимости жизни, вновь воздают должное королевской власти экономики, работающей на ископаемом топливе. 

На этой неделе должен прибыть канцлер Германии Олаф Шольц; 

в июле Джо Байден пожимал руку Мухаммеду бин Салмана (мбс), фактического правителя Саудовской Аравии, страны, которую он ранее клеймил изгоем за нарушения прав человека.

Последний нефтегазовый бум имеет место наряду с более глубокими тенденциями: реорганизация глобальных энергетических потоков в ответ на западные санкции, а также перестройка геополитических союзов на Ближнем Востоке по мере его адаптации к многополярный мир, в котором Америка больше не является надежным гарантом безопасности. 

Результатом стал новый облик Персидского залива, которому суждено оставаться ключевым на протяжении десятилетий. 

Однако будет ли это источником стабильности, далеко не ясно.

Государства Персидского залива принадлежат к региону, который пережил ужасные два десятилетия.

Среди войн и восстаний на Ближнем Востоке насильственной смертью погибло миллион человек, а его доля в мировом ВВП упала с 4% в 2012 году до 3%. 

Америка сократила свое военное присутствие после фиаско в Ираке и Афганистане, в результате чего старые союзники, в том числе страны Персидского залива, опасаются вакуума безопасности, заполненного Ираном и его марионетками. 

Три энергетических центра Персидского залива — Катар, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) — автократии, столкнувшиеся с долгосрочным снижением мирового спроса на ископаемое топливо.

в игру вступают две новые силы. 

Одним из них являются изменения на энергетических рынках. 

При нынешних ценах шесть государств Персидского залива, а также Бахрейн, Кувейт и Оман, могут заработать 3,5 триллиона долларов в течение следующих пяти лет. 

Западные санкции в отношении России меняют направление торговли энергоносителями по всему миру. 

Поскольку российская продукция течет на восток, страны Персидского залива могут стать более крупными поставщиками на Запад.

В ответ на нехватку энергетических рынков Саудовская Аравия и ОАЭ наращивают капитальные вложения в нефть с долгосрочной целью остаться последними в отрасли, получая самые низкие затраты и наименее грязную добычу. 

Вместе они стремятся увеличить добычу с 13 млн баррелей в день в прошлом году до 16 млн в среднесрочной перспективе. 

Их доля на рынке будет расти по мере того, а мировой спрос на нефть падает. 

Катар в ближайшие несколько лет станет для СПГ)тем же, чем Тайвань является для передовых полупроводников: 

его годовой целевой объем производства эквивалентен 33% всего СПГ, продаваемого в мире в 2021 году. 

Несмотря на то, что энергия обогащает Персидский залив и усугубляет тяжелое бремя стабилизации мирового климата, вторая действующая сила — это новая расстановка сил на Ближнем Востоке. 

За последнее десятилетие Иран установил сферу влияния в северном поясе, включая Ирак, Ливан и Сирию. 

Реакция идет полным ходом, поскольку большинство стран Персидского залива, Египет, Израиль и другие сближаются. 

Этот зарождающийся блок отчасти связан с разработкой общей защиты от иранских беспилотников и ракет, вероятно, с использованием израильских технологий. 

Но это также ставка на то, что торговля может сделать эти страны богаче в регионе со слабыми трансграничными связями.

 Израильтяне уже совершили более полумиллиона поездок в ОАЭ, а страны Персидского залива инвестировали в Египет в этом году 22 миллиарда долларов. 

В феврале ОАЭ подписали торговое соглашение с Индией. 

В то время как Лондон и Гонконг теряют статус финансовых центров, Дубай стремится стать последним перевалочным пунктом в мире, где вы можете вести дела с кем угодно.

Очевидным следствием этого является то, что Персидский залив, вероятно, останется столь же важным в мировых делах в ближайшие десятилетия, как и в 20-м веке, несмотря на надежды некоторых американских стратегов на то, что его значение уменьшится. 

Что касается нефти и газа, то их доля в импорте Европы может вырасти с менее чем 10% сегодня до более чем 20%. 

Экономический вес стран Персидского залива на Ближнем Востоке находится на самом высоком уровне с 1981 года, на уровне 60% регионального ВВП, и будет расти еще больше. 

Что касается финансов, то резервные и суверенные активы Персидского залива на 3 триллиона долларов будут расти, что приведет к увеличению инвестиций за рубежом, таких как доля Катара в предложении Porsche. 

В дипломатии ожидайте, что Персидский залив будет больше играть мускулами за пределами своего непосредственного региона: 

ОАЭ уже являются силой на Африканском Роге: куда входят Сомали и Эфиопию.

И все же единственное, чего новая эра может не принести, — это стабильности, потому что сами силы, стоящие за этими возможностями, также создают нестабильность. 

Стремление к системе безопасности, которая меньше зависит от Америки, может иметь неприятные последствия. 

Агрессия Ирана может привести к региональной гонке вооружений, подпитываемой энергетической рентой, точно так же, как нефтяной бум 1970-х привел к резкому увеличению военных расходов. 

Если Иран получит ядерное оружие, такие страны, как Саудовская Аравия и Турция, могут захотеть иметь собственную бомбу. 

Последняя глава эпохи ископаемого топлива может еще больше вовлечь Китай и Индию в регион.

Однако самый большой потенциальный источник нестабильности находится дома. Государства Персидского залива сейчас пытаются следовать по умопомрачительной экономической траектории. 

Они планируют увеличить производство ископаемого топлива примерно на 20 лет, а затем сократить его после 2045 года. 

Можно увидеть, как это будет работать в теории: 

огромные ренты нужно будет быстро реинвестировать в высокотехнологичную экономику, основанную на возобновляемых источниках энергии:

энергии, водорода и систем опреснения, у которых достаточно динамизма, чтобы создать миллионы рабочих мест для большинства молодых людей. 

На практике задача монументальна. 

Автократы Персидского залива считают, что у них есть долгосрочная перспектива справиться с этим сдвигом. 

Но они склонны к угнетению, кумовству и тщеславию. 

Появляется новый залив, но некоторые вещи остаются прежними. 

Он по-прежнему будет нестабильным, и мир не сможет его игнорировать.