50 000 BC. #26

Для начала я хотел понять, какое вещество содержится в золе, что оно все-таки помогает чистить волосы. Для этого была сделана система фильтров — каскад горшков, с дырочкой в дне и набитых золой переливались друг из друга. Вода медленно сочилась, и когда достигала нижнего горшка ее вновь переливали в верхний. Через несколько часов раствор был густой, и я поставил его выпаривать. Получилась белая соль.

Полагая, что я нашел искомый ингредиент, я сварил эту соль вместе с жиром, но результат меня не обрадовал. Раствор хоть и получался чище чем с пеплом, но все равно не мылился. Нужно было что-то еще. Химических компонентов у меня было немного, и в одну из попыток, добавляя в бурлящий коктейль известковое молоко, я с удивлением обнаружил, что получилась довольно грязная, но все же немного мылящаяся субстанция. Это дало надежду, что ингредиенты правильные, но не правильный порядок действий.

Водный раствор соли, полученной из золы, я проварил с известковым молоком, и два изначально жидких раствора дали осадок. То есть, если что-то выпало, то что-то осталось растворенным, решил я, и выпарил прозрачную жидкость в отдельном сосуде до появления белых кристаллов. Дальнейшая варка полученного порошка со свиным салом дала удивительный эффект. В горшке стала образовываться белая масса, а затем полезла пена. Под пеной был клеевидный раствор, а внизу горшка — скопилась какая-то грязь.

Сняв верхний слой и разлив полученный раствор в чашечки я с радостью обнаружил, что во первых он застыл, став похожим на кусочек мыла, а главное — он вполне себе мылился и пенился. С учетом времени, требуемого для получения нужной соли из золы — эти три небольших куска мыла я варил два дня. Дело полезное, но времезатратное. Поэтому мыло я забрал к себе в дом, пока оставив эту ступеньку прогресса, как и горячую ванну, только для личного использования.

Заканчивался теплый сентябрь, а в новом лагере не прекращалась стройка. Амбар рядом с мои домом пришлось расширять, достраивая еще одно здание по размерам никак не меньше моего особняка. Туда были перенесены часть запасов из пещеры Тыкто, а под крышей развешены бесчисленные гирлянды сушеных грибов. Этот год также принес огромное количество диких груш, часть из которых я попытался засушить, а часть залил кипятком, в желании соорудить что-то вроде компота для длительного хранения. Последняя попытка, увы, закончилась неудачно. Вероятно, не хватало консерванта вроде сахара или герметичной крышки. Порядком сгнило и сушеных фруктов, но по тем, что сохранились я понял правильную технологию сушки, которой и следовал в дальнейшем. Груши были горьковатые, но я успокаивал себя, что какие-никакие витамины там все-таки есть, и зимой грызть их будет полезно.

В ноябре, после обильных дождей я засеял половину своих полей, а также пару гектаров иван-чая. Это удивительное растение было просто находкой. Молодые побеги шли в салат, корни перетирались в муку, их также можно было заваривать, жарить, варить, а из стеблей растения вилась веревка. Жаль, что собрали так мало семян — на следующий год надо будет засеять гектар десять, решил я.

Жизнь более менее устаканилась, все были при деле, я же занимался небольшими усовершенствованиями. Мои работники с глиной наконец получили гончарный круг, приводимый в движение ногами. Потребовалось немало времени, прежде чем с традиционной лепки, или лепки через «шнурок» девушки перешли на выведение нужной формы из вращающегося куска. В будущем это сильно ускорило производство небольших вещей и аккуратность посуды, но крупные горшки по-прежнему вылеплялись накладыванием новых слоев глиняной колбаски друг на друга.


 

Еще одно огромное подспорье дала одноколесная тачка. Удивительно, почему я раньше до этого не додумался, пытаясь сразу изобрести телегу. Простое деревянное колесо, две ручки — и блок в 60 килограмм несут с каменоломни не двое, а один. Моментально был усовершенствован труд носильщиков глины и руды, а три тачки, полные глиняной посуды я отправил Чуку. Как никак — приближался Новый Год, пусть порадуется.


 

Я ходил по лагерю, пытаясь придумать себе какое-то грандиозное занятие. У меня был кризис изобретателя: я не знал, куда себя применить, и как дальше развивать цивилизацию. В период творческого кризиса мною были сделаны и умывальник, и солнечные часы, и даже столовые приборы. Я ведь не собирался превращаться в дикаря. Но кризис не отступал. Хотелось чего-то большего.

В качестве одного из новых усовершенствований я решил провести ирригацию на поля. Она должна была помочь посадкам в случае долгого отсутствия дождя. Система арыков требовала не только выкапывания канавок по намеченным линиям, но и расчет перепадов высот, чтобы вода не застаивалась где-то в одном месте. Пришлось вспомнить свое алма-атинское детство.

Рабочих рук не хватало. Для рытья арыков я попросил у Тыкто еще троих людей и дополнительно женщину для помощи в готовке еды и, неожиданно, получил отказ.

Точнее не отказ. Тыкто долго подбирая слова, довольно деликатно сказал, что Гным, видимо, хочет забрать у него всех людей, и построить свой хэв. А значит Тыкто не будет больше вождем и поэтому он не понимает, за что Кава так не любит своего верного вассала.

Подобная наивность и искренность изумила меня и я растянулся в улыбке. Но Тыкто и не думал смеяться. Похоже, для него это было очень серьезно. Пришлось присесть и начать разговор, тщательно выбирая выражения. Благо, меня никто не торопил, и я уже привык говорить очень медленно, иногда делая многосекундные паузы после сказанных трех слов. В силу того, что туземцам требовалось время понять чужой язык, обдумать что я сказал, потом правильно сконструировать свой ответ и перевести его на русский — беседа часто растягивалась очень надолго. Этот раз не стал исключением.

— У твоих людей — только один вождь. Это Тыкто. Они знают это, — я поспешил обозначить основные аксиомы.

Тыкто внимательно смотрел на меня, не моргая.

— Новый хэв нужен всем. Там растет зерно. Там крутится водяное колесо.

— Мы можем ходить к зерну и колесу отсюда, — он показал на родную пещеру.

— Ходить туда отсюда — тратить много времени. Если у нас будет больше времени — мы сможем сделать больше.

— Больше еды?

Беседа заходила в тупик, я, кажется, терял аргументы.

— Больше всего. Я хочу сделать твоих людей счастливыми.

На этот раз надолго задумался Тыкто.

— Мы счастливые. Что ты можешь еще сделать? Ты принес огонь, который греет нас. Научил ловить много еды. Мы едим рыбу, пьем молоко козы, Тыкто счастлив. Люди Тыкто счастливы.

И действительно, что еще я мог дать этому обществу? По сравнению с двумя годами ранее — они улучшили свою жизнь в десятки раз. Огонь отпугивал диких зверей и грел их зимой, зверь и рыба попадались в ловушки в избытке, домашний скот давал мясо, шкуры и молоко. Чем соблазнить дикаря, если у него есть все, в чем он нуждается? Ведь если подумать, то даже сейчас многие люди живут лишь удовлетворяя потребности в еде, одежде и теплом жилье. А этим дикарям даже не с чем сравнивать. Им не представить костюм от Zegna или новый IPhone, подогреваемый руль или новый плазму с ультра HD. Да что там плазма, если даже горячая ванна была им недоступна. Но человек в шкуре сидел напротив меня и говорил, что он счастлив. И очень похоже, что он не врал.

Я перебирал в голове варианты. Тыкто можно попробовать соблазнить тем, что мы захватим много новых племен, и его величие как вождя усилится. Но та ли это цель? Я не видел в его глазах зависти к Чуку, который завладел племенем в пять раз большим. Увлечь Тыкто обещаниями повышения уровня жизни его собственного племени? Выковать ему корону и блестящие латы? Провести водопровод? Что дальше?

Самое ужасное, что задавая этот вопрос, я не мог ответить и самому себе: «Что дальше?». К чему я толкаю прогресс? Не пора ли остановиться? Зачем все это? Я понял, что в этом вопросе сошлись и терзания Тыкто и мои тягостные мысли последних дней и весь этот ментальный кризис. Ответив на него я, наверное, разрублю этот узел. Но ответ не приходил.

— Попроси своих людей мне помочь. Обещаю, я объясню тебе зачем я все делаю. Но не сейчас. Потом.

Я встал и повернулся к Тыкто спиной, что означало, что разговор окончен. Без этого жеста мы могли просидеть несколько часов молча.

Взяв с собой четверых человек я двинулся в свой дом. Начинало темнеть, но я шел не торопясь. Сегодня атмосферный столб давил на плечи особенно сильно. Мне предстояло найти ответ на Вопрос.


Начало №2 №3 №4 №5 №6 №7 №8 №9 №10 
№11 №12 №13 №14 №15 №16 №17 №18 №19 №20 
№21 №22 №23 №24 №25