Экономика вранья

Нет более лживой пословицы, чем «горькая правда лучше сладкой лжи». Нередкая жизненная ситуация: муж изменяет жене, а она верит его оправданиям и прощает, зная, что все повторится вновь и вновь. Другой пример. Как часто вы говорите знакомым: «Как ты потолстела (или подурнела)!», даже если так думаете? Как часто вы видите в Facebook под сообщением о публикации личного фото комментарии «какая неудачная фотография!», даже если она и вправду неудачная? Во всех трех случаях правда может разрушить отношения, которые стороны хотели бы сохранить. Получается, нередко ложь выгодна и обманывающему, и тому, кого обманывают.
Ложь может создавать стоимость. Предположим, вы купили бриллиантовое колье, а потом прочитали в газете, что арестована банда мошенников, продававшая фальшивые бриллианты. Вы можете проверить свое колье у ювелира. Но сделаете ли вы это? Возможно, лучше продолжать носить колье (ведь вы и ваши знакомые думают, что оно настоящее) и получать удовольствие, нежели узнать, что вас обманули (тогда колье утратит свою полезность).

Правда тогда разрушит ваше благосостояние. Получается, можно создавать реальную стоимость (в экономике благосостояние — совокупная полезность индивидов), не производя натуральные бриллианты (это довольно дорого), а убеждая клиента, что фальшивка и есть настоящий бриллиант. Так намного дешевле.
Российскому государству удалось построить эффективную машину PR, которая позволяет значительной части населения наслаждаться достижениями, которых у нас на самом деле нет. Например:
1. Олимпиада. За $50 млрд страна поверила, что мы спортивная сверхдержава, хотя 6 из 13 золотых медалей были завоеваны натурализованными корейцем, американцем и украинкой.
2. «Крым наш». За $100-200 млрд мы стали великой сверхдержавой, почти восстановившей Советский Союз. Кроме PR, других выгод от присоединения Крыма для рядового жителя страны нет. Скорее убытки: сухопутная дорога туда стала в 2-3 раза длиннее, да и цены ощутимо подросли. Сама суть «Крым наш» — это PR. 98% населения Земли считают, что Крым не наш.
3. Продуктовые санкции. Это тоже 100% PR без реального эффекта. При этом один PR («цены не вырастут») противоречит другому («отечественные производители увеличат производство»). Ведь последние неконкурентоспособны, поскольку уровень цен не покрывает их издержки. Чтобы внутреннее производство увеличилось, цены должны вырасти. Однако 70% населения поддерживает продуктовые санкции, веря государственному PR, что цены не вырастут, а отечественные производители заменят импорт.
4. У руля страны стоят духовные патриоты-государственники. Весь пафос официальных лиц построен на том, что те, кто против нас, — нацпредатели и агенты госдепа. Населению страны нравится идея, что страной управляют настоящие патриоты. Этот PR не разбивается даже о факт, что ближайшее окружение Путина давно вывезло свои семьи за границу, да и у самого Путина, по слухам, дочки живут не на Рязанщине. При этом главный агент госдепа вместе с семьей живет в Марьине и никуда уезжать не собирается.
5. Россия по духовности и моральности далеко впереди загнивающего Запада. В это верит почти все население России, хотя уровень убийств, изнасилований, абортов, наркомании и заболеваемости СПИДом в России намного выше, чем в Европе.
Экономика PR — взаимовыгодные отношения между государством и населением. Построить великое и могучее государство — это дорого и долго. А громко говорить, что мы великие и могучие, — на порядок дешевле. Люди смотрят федеральные каналы не потому, что кто-то их заставляет: в России избыток медиа с различными точками зрения. Две трети населения имеют доступ к интернету. Кто мешает людям читать «Ведомости» или «Новую газету»? Кто мешает смотреть «Культуру» или «Дождь»? Любой, кто хочет получить доступ к альтернативной информации, может это сделать с минимальными издержками. Но большинство предпочитает федеральные каналы, ведь там рассказывают именно то, что оно хочет услышать.
Многие думают: стоит рассказать людям правду — и все сразу наладится. Но какую правду? Что российская экономика устроена по типу африканской: мы продаем природные ресурсы и импортируем все остальное? Что уровень развития науки, медицины и образования у нас соответствует не самым продвинутым странам третьего мира? Это примерно как сказать женщине: «Ты в зеркало на себя смотрела? Обрюзгла, пузо отвисло, халат в борще, и неудивительно, что тебе муж изменяет!» Поймет ли народ такого политика? Да. Проголосует? Вряд ли.
Не стоит питать надежду, что уход Путина и проведение честных выборов позволит что-то качественно изменить. В 2013 г. после смерти Чавеса в Венесуэле были проведены конкурентные выборы. На них победил Мадуро, использовавший годами опробованную Чавесом PR-стратегию «во всех наших бедах виноваты американские империалисты». Вы думаете, российский избиратель более продвинут и, увидев столкновение PR и рациональной точки зрения, выберет вторую? Посмотрите дискуссии Сванидзе — Кургиняна в «Историческом процессе» на РТР. PR всегда побеждает логику с 80-90% голосов.
Популиста, пользующегося поддержкой 80% населения, может победить только другой популист. Неконструктивный (вроде Жириновского) или конструктивный (вроде Навального). Политик с непопулистской программой шансов не имеет. Популистские инициативы — «ограничить стоимость машин для чиновников», «ввести визы для Средней Азии» — имеют почти нулевой реальный эффект, но обходятся экономике куда дешевле, чем «Крым наш».
Креативному сообществу нужно думать не о том, как реформировать страну. Предложение экспертов по проведению реформ в мире существенно превышает спрос. Нужно думать о формировании эффективных популистских мер и лозунгов, с которыми можно отправить на выборы своего кандидата. Иначе, когда Путин неожиданно отойдет в мир иной, выборы выиграют популисты вроде Рогозина или Шойгу. Ведь они смогут предложить избирателю именно то, что он хочет услышать.
Автор — профессор IE Business school (Мадрид)


Читайте далее: http://www.vedomosti.ru/opinion/news/33117501/ekonomika-vranya#ixzz3CkFLqQph