Wonderful Life. Размышления о том, как найти смысл жизни. Фрэнк Мартела.

Wonderful Life. Размышления о том, как найти смысл жизни. Фрэнк Мартела.
 

Электронная книга http://flibusta.is/b/606037/read

Ряд исследований показали, что люди, имеющие сильное чувство цели в жизни, живут дольше.

Я расскажу о многих великих мыслителях и философах, которые лицом к лицу сталкивались с ничтожностью существования, но пришли к обновленному и жизнеутверждающему осознанию значимости жизни.

ценности современного западного мира построены на осколках устаревшего мировоззрения, которое утеряло свой смысл.

Мы работаем больше, искусней, эффективней прошлых поколений, но все чаще не можем объяснить себе, зачем так стараемся.

Какова конечная цель нашего утомительного и нудного труда?

Мы по своей воле попадаем в «ловушку занятости»:

«Занятость выступает в качестве экзистенциального утешения, своего рода преграды от пустоты;

;--) разумеется, ваша жизнь не может быть никчемной, или обыденной, или бессмысленной,

если вы так заняты, ваш день расписан поминутно и вы нужны каждый час своего дня.

Вы делаете все возможное, чтобы поддерживать это чувство занятости и срочности.

«Многие посвящают больше времени вечером на решение вопроса о том, в какой ресторан пойти или какой фильм посмотреть, чем они тратят за всю свою жизнь на раздумья о том, как сделать свою жизнь более осмысленной».

Существует длинная и богатая история мыслителей – от Льва Толстого до Серена Кьеркегора – считавших, что, только открыто взглянув на абсурдность жизни,

осознав ничтожность существования, можно освободить себя для того, чтобы найти более глубокий смысл своей жизни.

Расскажу о новом подходе к осмыслению значимости жизни,

который относит нас к общечеловеческому так, чтобы, вы смогли обрести руководство к более осмысленной жизни, которая приносила бы вам удовлетворение.

определение того, что делает вашу жизнь осмысленной, легче, чем вы думаете.

вероятно, уже сейчас в вашей жизни полно смысла, и вам лишь нужно открыться, чтобы увидеть и почувствовать это.

Просто изменив способ мышления, вы начнете видеть, что ответы, которые вы искали, можно получить из вашей повседневной жизни.

Часть I. Почему люди ищут смысл жизни?

(1. Подняться над абсурдностью жизни).

Камю считал Сизифа героем абсурда,

наиболее близок к нему персонаж фильма «День сурка» Фил Коннорс.

Фил испробовал все, включая попытку самоубийства, чтобы разрушить монотонность своего заурядного существования.

Богатые страны, в которых чаще всего отсутствовал смысл в жизни, также имели и более высокий процент самоубийств.

экзистенциальный дискомфорт – это волна, которая быстро и точно накрывает и оставляет после себя ощущение, что жизнь не оправдывает своих ожиданий.

давайте поближе познакомимся с понятием абсурда, чтобы лучше понять, каким образом он уничтожает иллюзию великого, космического чувства значимости.

Только после этого вы сможете предпринять реальные шаги к собственному освобождению.

2. В космическом смысле вы малозначимы, мимолетны и произвольны, и это нормально.

Можно прийти к мысли, что жизнь (1) малозначима, (2) мимолетна или (3) все ценности и цели в ней произвольны.

К счастью, есть путь, чтобы стремиться, творить и жить счастливо, несмотря на это знание.

Но, погоня за счастьем содержит в себе парадокс.

3. Счастье – неудачная жизненная цель.

Понятие счастья вытеснило трансцендентные ценности и превратилось в единственную цель, достойную того, чтобы ради нее жить.

Счастье стало одним из наиболее почитаемых жизненных целей в современной западной культуре.

Это также превратилось в огромный бизнес:

если в 2000 году всего пятьдесят книг было опубликовано на эту тему, восемь лет спустя эта цифра достигла почти четырех тысяч.

Фортуна была деянием руки Бога, мистической силы, полностью независимой от действий человека или его эмоционального состояния.

Этот акцент на внешних обстоятельствах отражал этап развития культуры, когда людей гораздо меньше нашего интересовали их внутренние чувства.

На протяжении семнадцатого и восемнадцатого веков понятие счастья начинает постепенно эволюционировать из внешнего преуспевания во внутреннее чувство или состояние человека

Но, счастье – всего лишь чувство.

Это изобилие положительных эмоций или общее чувство удовлетворенности условиями жизни или впечатлениями от нее.

И хотя, конечно, приятнее получать позитивные впечатления от жизни, нежели негативные, само по себе счастье не гарантирует устойчивого чувства осмысленности, равно как и не позволяет избежать чувства экзистенциального дискомфорта.

счастье – цель не самоочевидная, его важность разнится от культуры к культуре.

И, иметь счастье в качестве своей жизненной цели может оказаться контрпродуктивным, поскольку уменьшит ощущение счастья, которое у вас уже есть.

Счастье – это хорошо, но делать его исключительной жизненной целью – значит оскорбить все богатство того, что люди ценят в жизни.

Счастье – всего лишь побочный продукт достижения чего-то значимого, а не самоценность.

Соответственно, погоня за личным счастьем – негодный ответ на вопрос о том, что может сделать нашу жизнь по-настоящему ценной и значимой.

Если под «счастьем» понимать преобладание положительных эмоций, тогда Финляндия не самая счастливая страна.

Если счастье – это отсутствие депрессии, Финляндия не самая счастливая страна.

Но если счастье – это общее довольство условиями жизни, тогда Финляндия вместе с другими странами Северной Европы, возможно, действительно самые счастливые места на Земле.

было бы легкомысленно отрицать важность влияния тяжелого рока на благосостояние финнов.

Для страны, которая гордится сдержанным нравом своих жителей, хэви-метал бросает вызов этой характеристической сдержанности и предлагает катартическую разрядку.

Подобная музыка будто канал для сброса негативных эмоций, где лучше проорать их, нежели подавить.

На самом деле это может быть даже важнее, чем мы можем себе представить.

Для эмоционального благополучия человека важно, чтобы он мог выражать различного рода эмоции.

Подавление негативных эмоций – таких как катартический гнев, присутствующий во многих песнях тяжелого рока, – редко бывает полезно на практике, как ни парадоксально, чаще ухудшает личное самочувствие.

Соответственно, важно проявлять весь спектр эмоций. И хэви-метал может быть отличным способом их пережить.

Люди часто делают ошибку, ставя знак равенства между счастьем и финансовым успехом.

Как только ваши базовые потребности удовлетворены, материальные блага перестают напрямую влиять на счастье

в Восточной Европе 45 тысяч долларов – поворотная точка для чувства довольства жизнью и 35 тысяч долларов – для положительных эмоций.

В Западной Европе, соответственно — 100 и 50 тысяч долларов.

Как пишет Чак Паланик в своем «Бойцовском клубе»:

«У вас есть класс сильных молодых мужчин и женщин, и они хотят посвятить свою жизнь чему-то.

Реклама заставила этих людей гнаться за машинами и одеждой, которые им не нужны.

Поколения работали на работах, которые они ненавидели, чтобы иметь возможность купить то, что им на самом деле не нужно»

Ирония современной жизни состоит в том, что чем больше вариантов выбора у нас есть, тем меньше мы уверены в своем выборе.

Если у вас есть возможность не делать выбор, скорее всего, вы так и поступите.

 «парадоксе выбора» -

мы высоко ценим выбор и мечтаем о нем, несмотря на то что слишком много вариантов могут подорвать наше чувство счастья.

Наилучший способ противостоять бомбардировке ежедневных выборов – это стать «удовлетворительм потребности»:

оценить представленные для выбора варианты,

выбрать тот, который просто «подходит», и жить дальше своей жизнью.

Перестаньте пытаться максимизировать выгоду от каждой детали вашей покупки или вашего решения – это только приведет к стрессу, сожалениям и неудовлетворенности.

4. В вашей жизни уже есть смысл.

разберемся, почему люди так озабочены поиском смысла.

Рефлексия –это проклятие человека, требующее поиска смысла.

Рефлексия – это способность посмотреть на свою жизнь со стороны.

Вместо того чтобы сразу непосредственно реагировать на то, что произошло в данный момент, мы можем выйти за пределы ситуации, чтобы остановиться и подумать.

рефлексия дает нам связь с нашим прошлым, и это может сделать жизнь более осмысленной.

Рефлексия дает возможность надеждам сбыться:

мы способны видеть лучшее будущее и предпринимать шаги, чтобы сделать его реальностью.

Цели, которые мы считаем значительными и которые ставим для нашего будущего, – это то, что зачастую делает наши ежедневные усилия и даже борьбу стоящими.

Мы в состоянии выдерживать текущие страдания и боль гораздо лучше, если способны сохранять надежду и веру в то, что в будущем нас ждет нечто значимое.

Но за нашу способность к рефлексии приходится платить.

С ней мы перестали удовлетворяться инстинктивными целями, которые движут большинством особей животного мира.

Это одновременно и благословение, и проклятие, что мы фатально пойманы в ловушку мира, который простирается от прошлого к будущему.

Мы строим планы и волнуемся о том, что может произойти или не произойти в отдаленном будущем.

Мы размышляем о произошедшем с нами в прошлом, бередя старые раны или лелея воспоминания.

Согласно анализу Фромма,

современный человек «охвачен беспокойством и подвержен соблазну отдать свою свободу всевозможным диктаторам или потерять её,

превратившись в маленький винтик машины: не в свободного человека, а в хорошо накормленный и хорошо одетый автомат»

Искусство одновременно искать и иметь смысл жизни.

Это соотношение разнонаправленно: чем больше было смысла в жизни человека, тем меньше он искал его.

В отношении смысла жизни мы ведем себя, исходя из режима дефицита:

нам интересна та тема, в которой больше вопросов, чем ответов.

человек, уже живущий осмысленной жизнью, стремился познать, как можно жить еще более осмысленно.

Возможно, что открытость к размышлению о смысле собственной жизни – это то, что давало людям возможность делать такие жизненные выборы, которые прежде всего увеличивали бы смысл и значимость их жизни.

В этом отношении восточные культуры, вероятно, мудрее западных.

Вместо того чтобы стенать и жаловаться на то, чего вам не хватает, проведите инвентаризацию того, чем вы уже обладаете, и найдите, как можно использовать это.

Освободитесь, чтобы посмотреть в себя и понять то, что вы сейчас интуитивно знаете: ваша жизнь уже имеет смысл.

Честь II. Вопрос смысла: новый взгляд.

5. Ваш экзистенциальный кризис делает вас современным.

Для европейца, жившего пятьсот лет назад, вопрос о Боге был бы таким же диким, как для нас сейчас вопрос об электричестве.

Присутствие Бога – а отнюдь не электричества – было повсюду.

мир средневекового человека был заколдован.

Существование Бога и духов не относилось к вопросам веры, это было непосредственной данностью.

Весь космос представлял собой значимое единство, в котором все части дополняли друг друга, являясь частью единого плана.

Альтернативного мировоззрения просто не было.

«Расколдованность» как возможное мировоззрение тогда еще не была изобретена.

Концептуальные инструменты и идеи, на которых можно было бы базировать неверие, еще попросту не существовали.

То, как современный человек говорит о смысле жизни, не будет иметь абсолютно никакого смысла ни для средневекового крестьянина, ни для таких великих античных мыслителей, как Аристотель или Эпиктет, потому что у нас фундаментальная разница в мировоззрениях.

На протяжении большей части человеческой истории люди не задавались вопросом о смысле жизни, потому что не было необходимости об этом думать.

В заколдованном мире было очевидно, что вся жизнь существовала для исполнения более грандиозной, космически обусловленной или божественно данной цели.

До наступления модернизма взгляд наших предков на мир и место человека в нем был позитивен и самобытен.

Их мир, по крайней мере с точки зрения космогонии, был упорядочен настолько, насколько наш нет.

Если бы проводился конкурс на то, кто из личностей наиболее повлиял на западное мышление, Аристотель точно вышел бы в полуфинал, встретившись в нем с такими тяжеловесами, как Иисус Христос и Исаак Ньютон.

Есть искушение объединить идею наивысшего блага со смыслом жизни.

Однако, Аристотель, исследуя концепцию блага для человека, отнюдь не рассуждал о смысле жизни.

Он рассматривал идею человеческой цели, но не под тем углом.

его исследование не имело в себе одного центрального элемента – абсурда.

В том заколдованном космосе, в котором Аристотель жил, было очевидно, что каждый человек имел свой смысл и свое назначение, поскольку у всего вокруг было изначально присущее ему назначение, его нужно было только обнаружить.

Главным вопросом на тему жизни для Аристотеля и всего последующего за ним тысячелетия западной мысли был вопрос о конечной цели человека.

Вопрос, в греческой философии обозначаемый как «telos», а в средневековой христианской мысли как «summum bonum»,

был центральным для западных мыслителей вплоть до эпохи модернизма и был обращен к конечной цели человечества, к основополагающему «зачем?» нашего существования.

Telos (греч. конец, цель) – в древнегреческой философии конечная цель чего-либо;

один из четырех основных принципов бытия в философии Аристотеля.

Summum bonum (лат. высшее благо) – Цицерон писал:

«Мы ищем, что является предельным и последним из благ. оно должно быть таким, чтобы все измерялось им, а само оно – ничем вне его».

был вопрос о том, зачем существуют люди.

Тогда он звучал так же, как сейчас мы бы спросили,

зачем нужны велосипеды или ножи:

для того чтобы ездить или резать, соответственно.

У греческих и христианских мыслителей, от Аристотеля до Фомы Аквинского, не было никакого сомнения в том, что у человечества была цель, и это их объединяло.

Для них космос был понятен, а люди были созданы с определенной целью.

Начиная где-то с семнадцатого века в западных обществах неспешно приобретает известность более научно обоснованное мировоззрение.

Это новое мировоззрение вначале разделило «естественное» и «сверхъестественное», а затем начало отодвигать последнее на периферию.

Не прошло и пары веков, как наука убила магическую власть Вселенной.

научное мировоззрение сыграло самую значительную роль в превращении Заколдованного Космоса старых добрых времен в расколдованную, бесцельную, Механическую Вселенную.

В 1834 году Томас Карлейль намекнул на простой вопрос:

«В чем смысл жизни?»,

и с тех по мы, как общество, пытаемся преодолеть экзистенциальные последствия этого.

(Глубокомысленный вымысел: большой вопрос Карлейля)

В середине 19 века, практически каждая сторона жизни была затронута Промышленной революцией;

а, революция в науке угрожала религиозному мировоззрению.

главный герой книги Карлейля, немолодой профессор Тейфельсдрек предстает обремененным бессмысленностью своей повседневной жизни.

У него депрессия, которую испытывают многие в переломные моменты жизни,

но у него она особенно остра из-за потери своих корней, что и чувствовали многие люди тех лет под натиском непрекращающегося марша индустриализма и иных трансформаций.

И в этот раз религия и традиция, казалось, больше не давали нужных ответов.

Лишенный своей веры, предоставленный лишь собственным философским ухищрениям, он заявляет, впервые используя фразу «смысл жизни»:

«Наша жизнь движима Необходимостью;

в Жизни нет иного смысла, кроме Свободы, кроме Спонтанной Воли.

Для Карлейля важнейшей битвой человека является борьба между Необходимостью и Свободой:

погружаясь в целенаправленную работу, мы можем превратить личные идеалы в реальность и достичь подлинного чувства удовлетворения от этого.

в континентальной Европе философы Серен Кьеркегор и Артур Шопенгауэр, подхватили эстафету у Карлейля.

Кьеркегор в своей ранней судьбоносной работе 1843 года «Или-или» написал: «В чем вообще смысл жизни?»

Казалось, экзистенциальная лихорадка охватила ученые круги, накрыв собой всех, от философов и писателей, таких как Сэмюэл Беккет, Джордж Элиот и Лев Толстой, композиторов, таких как Рихард Вагнер, до биологов в лице Томаса Хаксли (по прозвищу Бульдог Дарвина) и с Шопенгауэром во главе.

«Анна Каренина» Толстого, опубликованная в 1878 году, сделала доступной для широкой публики идею экзистенциальной тревоги –

до этого она считалась уделом лишь избранного круга интеллектуалов.

Но и до публикации романа Толстой боролся с разочарованием, сходным с тем, с которым боролся и Карлейль:

Толстой пытался прийти к согласию с научным мировоззрением.

за пару месяцев до того, как написать в своем дневнике: «жизнь на Земле не может ничего дать», он читал о физике и размышлял над концепциями гравитации и о том, как «столб воздуха оказывает давление».

Начав больше разбираться в механических законах природы, он утерял свою веру в трансцендентное, написав:

«Я искал во всех знаниях и не только не нашел, но и убедился, что все те, которые так же, как и я, искали в знании, точно так же ничего не нашли».

Толстой в полной мере осознал подоплеку научного мировоззрения:

оно низводит человечество к биологическим организмам, у которых нет никакой имманентной цели, блага или ценности.

Как написал об этом Толстой:

«Ты – временное, случайное сцепление частиц.

Взаимное воздействие, изменение этих частиц производит в тебе то, что ты называешь твоею жизнью.

Сцепление это продержится некоторое время;

потом взаимодействие этих частиц прекратится – и прекратится то, что ты называешь жизнью, прекратятся и все твои вопросы.

Ты – случайно слепившийся комочек чего-то. Комочек преет».

Без сомнения, это вызвало тоску по более простым, заколдованным временам.

(О том, как из религии родилась наука).

Изначально научные изыскания были способом служения и приближения к Богу.

Рационализируя космос, созданный Божественной волей, ученые, такие как Ньютон, лишь расшифровывали язык Бога.

Иоганн Кеплер, немецкий математик и астроном семнадцатого века, чье открытие законов движения небесных тел стало мощной силой в научной революции, изначально намеревался продемонстрировать, что Бог создал свою Вселенную на основе законов геометрии.

Кеплер перестал быть теологом и стал астрономом, когда понял, что

«Бог с моей помощью также прославляем и через астрономию».

Таким образом, научное мировоззрение появилось как побочный продукт христианского мировоззрения, вскоре задушивший своего родителя.

слово «атеизм» появилось в английском языке в 1540 году, но, прошло какое-то время, прежде чем его использование сузилось с общего обозначения ереси как таковой до непосредственного отрицания существования Бога.

лишь в середине восемнадцатого века французский философ-просветитель Дени Дидро стал первым человеком, объявившим себя публичным философом-атеистом.

Толстой замечал, что среди образованных кругов русской и европейских элит «едва ли один из тысячи открыто признает себя верующим».

Вера все больше становилась частным делом.

При решении о том, когда собирать урожай и строить ли дамбу, человек теперь опирался на научно проверенное знание, а не на божественное откровение, и советовался теперь с экспертами, а не с духами.

И в то время как это заколдованное мировоззрение дало много достижений в технологиях и в управлении обществом, оно также вскрыло устрашающую вероятность:

что, если Вселенная создала человека не для того, чтобы исполнить некую великую цель в жизни?

А что, если смысл жизни состоит в том, что смысла нет?

Таким образом, вопрос «В чем смысл жизни?» –

следствие на распространение научного мировоззрения и последующей разочарованности миром.

После того как научное мировоззрение проникло в сознание человека, кто-то должен был родить идею о том, что мы должны жить осознанно.

Знакомьтесь: романтики!

6. Ваша тоска по смыслу – изобретение романтиков.

:--) «Пытаться понять смысл жизни – это как собирать мебель из ИКЕА, когда вы убеждены, что какая-то деталь отсутствует или вам не дали правильную инструкцию по сборке.

А в реальности проблема состоит в том, что вы пытаетесь собрать шкаф «Мерокер», в то время как у вас набор к стеллажу «Билла» с тремя полками.

Чего-то не хватает только потому, что вы ожидаете гораздо большего».

Томас Карлейль, Артур Шопенгауэр и Серен Кьеркегор запустили современный квест по поиску смысла жизни в Западном мире, но объединял их все же немецкий романтизм.

было ли нечто такое в немецком идеализме, что посеяло семена экзистенциального кризиса?

Как непосредственная реакция на то, что рационалистическое мировоззрение все сильнее захватывало Европу, стремительно секуляризируя все духовное и святое, немецкий романтизм перенес фокус вовнутрь:

теперь вся околдованность должна была идти изнутри.

Они прославляли любовь и подлинность чувств и верили, что именно они должны править нашей жизнью.

«Слушай свое сердце».

Этот совет фактически был изобретен романтиками.

До появления романтиков чувства в основном держали в узде:

нужно было игнорировать голос сердца и выполнять свой долг.

Образ абсолютного героя представлял собой поэта, находящегося в ловушке неразделенной любви, совершенно чуждого жизненного практицизма и общественных норм, предпочтительно преждевременно умирающего, поскольку его хрупкое тело или сердце предает его.

романтизм подарил миру идею, которая с тех пор успешно тиражируется через голливудскую кинопродукцию и бесчисленные песни различных поп-исполнителей:

любовь должна быть чувством «через край», когда все летит кувырком.

Настоящая любовь ждет тебя где-то там, и когда ты встретишь его/ее, это будет любовь с первого взгляда, ты сразу узнаешь, что «он – твой избранник»/ «она – твоя суженая», и с тех пор вы будете вместе навсегда.

Романтизм дал дорогу несбыточным ожиданиям от любви, которые стали «просто несчастьем для наших отношений» и «оказали разрушительный эффект на способность рядовых людей иметь счастливую эмоциональную жизнь».

он также трансформировал идеал в императив: «ты никогда не должен соглашаться на меньшее».

Подобная логика просочилась и в рабочую сферу:

«Не соглашайся на любую работу; найди свое настоящее призвание».

Подобный наказ подразумевает скрытую идею о том, что у нас у всех где-то и как-то есть некий внутренний зов, или призвание.

И все, что мы должны сделать, – это найти его, и тогда мы поймем, зачем мы тут, на Земле, и что должны делать.

Романтики взяли христианскую идею о призвании — когда человек призван Богом что-то сделать,

и заменили слово «Бог» на слово «сердце».

Итак, в вас есть некая истинная цель, которую вы должны исполнить в своей жизни, но вместо того чтобы быть данной Богом, она просто изначально спрятана в вас.

Эта идея стала своего рода кредо всей литературы по самопомощи –

«найдите свое истинное призвание», но, к сожалению, она не имеет ничего общего с реальностью.

комбинация потерявшей свою силу из-за укрепления науки религии и идеи романтиков о наполненной смыслом жизни сформировала тот идеальный шторм, который породил понятие экзистенциального кризиса и его условия, характерные для нашей современной культуры и общества, где бессмысленность рискует стать тотальной.

Карлейль, Кьеркегор и Шопенгауэр могли унаследовать от романтиков тоску по возвышенному смыслу,

но растущая секуляризация того мира, в котором они жили, сделала для них невозможным этот смысл найти.

(рис. 1)

человечество провело большую часть своей истории внутри сегмента скрытого смысла жизни.

Отношение этой категории счастливого секуляризма можно выразить словами:

«Незнание – благо».

категория, испытывающая постоянный экзистенциальный кризис, наиболее трагична, поскольку представляет собой тех, которые жаждут смысла, одновременно страшась, что его может и не быть.

Люди, составляющие данную категорию, особенно подвержены столкновению с абсурдом, а соответственно, и к сползанию в экзистенциальный кризис, или же они, как уже показала нам история, становятся поэтами или философами.

К сожалению, к этой категории сегодня принадлежат слишком многие из нас, или же мы оказывались в ней в мрачные моменты нашей жизни.

В заключительной сцене фильма «Смысл жизни по Монти Пайтону» появляется золотой конверт, в котором содержится ответ на главнейший вопрос жизни:

«Ничего особенного. Старайся быть добрым к людям, время от времени прочитывай книгу, гуляй и старайся жить в мире и гармонии с людьми всех наций и вероисповеданий».

Но, мы ожидаем какого-то всепроясняющего ответа, которого, как нам известно, не существует.