Неизбежно.Часть 3. 12 технологических трендов, которые определяют наше будущее.

Рассмотрим тренды:

Предоставление доступа.

Интерактивность.

Отслеживание.

Постановка вопросов.

ГЛАВА. Сканирование.

Массовое книгопечатание изменило способ мышления людей.

Благодаря дешевому процессу печати нестандартная идея могла распространиться, завладеть массами и приобрести такое влияние, что была способна свергнуть какого-нибудь короля или папу римского. Со временем сила влияния авторов породила в обществе почтение к писателям и власти и воспитало культуру эмпирического опыта.

Исторически процветание страны зависело от высокого уровня грамотности населения, сильной независимой прессы, признания верховенства закона и подчинения нормам права. В основе благополучия общества лежит культура чтения и письма. Мы стали людьми Книги.

Сегодня мы начнем размещаем мониторы на любой плоской поверхности. Теперь мы люди Экрана.

Люди Экрана склонны игнорировать классическую логику книг и не питают уважения к твердым копиям: они предпочитают динамичный поток пикселей. Их притягивают экраны: телевизионные, компьютерные, телефонные, экраны планшетов и виртуальной реальности Google, а в обозримом будущем к ним могут присоединиться еще массивные дневные люминесцентные (Day-Glo) мегапиксельные экраны, расположенные на всех поверхностях. Цифровая культура — это состояние непрерывного потока, бесконечных коротких рекламных фраз, быстрых решений и полусырых идей. Это поток твитов, заголовков, постов в Instagram, банальных текстов и поверхностного первого впечатления.

Истина не провозглашается авторами или властями, а по крупице собирается в режиме реального времени самими пользователями. Это поколение людей создает собственный контент и свою истину. Цифровая культура быстрая, как тридцатисекундный трейлер к фильму, и подвижная и доступная, как страница Википедии.

Но, появление новых видов мобильных устройств только повышает интерес к чтению и письму.

Мы читаем реплики юзеров в виртуальной реальности, ярлыки объектов в видеоигре или расшифровываем слова диаграммы в интернете. Конечно, более корректно было бы назвать этот новый вид активности сканированием, а не чтением. Процесс сканирования включает в себя чтение слов, а также наблюдение за ними и считывание изображений. Этот новый вид деятельности имеет собственные характеристики. Эта новая платформа обладает высокой степенью визуальности, и текст сливается на ней с движущимися изображениями. Слова на экране быстро перемещаются, наплывают на изображения, служат ссылками или комментариями, связанными с другим текстом или картинками. Этот новый способ распространения информации можно представить себе как книги, которые мы смотрим, или телевидение, которое мы читаем.

Книги — это только первая ласточка тех изменений, которые произойдут в эпоху сканирования. Сначала сканирование изменит книги, затем — библиотеки, затем трансформации подвергнутся фильмы и видео, после этого наступит очередь игр и образования и, наконец, сканирование приведет к изменению всего остального.

В процессе чтения мозг человека функционирует иначе, чем когда он «сканирует» текст. Неврологические исследования подтверждают, что обучение чтению меняет схему работы мозга. Вместо перепрыгивания с предмета на предмет и сбора разрозненных кусочков информации во время чтения человек сосредоточен и полностью погружен в процесс.

Настоящая функция книг в том, чтобы их содержание комментировали, выделяли, подчеркивали, отмечали, делали выводы, ставили перекрестные ссылки и гиперссылки, чтобы им делились и его обсуждали. Цифровой формат обеспечивает все это и немного больше.

Процесс чтения становится социальным. С помощью экранов можно делиться с другими нашими впечатлениями и комментариями. Мы можем связывать выделенные куски друг с другом.

Можно сделать гиперссылку на противоположную мысль из книги, которую мы читали раньше, со сцены в книге — на похожий эпизод в фильме.

Мы сможем подписаться на ленту с комментариями человека, мнение которого нам интересно, чтобы знать не только что входит в его список чтения, но и увидеть его заметки, вопросы, размышления.

Обсуждения литературных произведений, подобные тому, которые сегодня можно встретить на сайте обмена книгами Goodreads, возможно, вскоре будут более тесно интегрированы непосредственно с самими произведениями благодаря гиперссылкам.

 Так что, когда читатель будет высказывать мнение относительно какого-то фрагмента произведения, двусторонняя гиперссылка свяжет его комментарий с текстом и текст с комментарием.

Даже небольшое произведение может собрать много пользовательских отзывов, которые будут непосредственно связаны с исходным текстом. Фактически интенсивная система гиперссылок между книгами сделает каждую из них плодом совместных усилий пользователей сети.

Составить определенное представление о книгах будущего можно, если посмотреть на Википедию. Этот ресурс можно рассматривать как единую энциклопедию.

Гиперссылки становится именно тем фактором, который наделяет Википедию – и всю сеть – огромной силой. Википедия – первая сетевая книга. Со временем каждая ее страница будет переполнена ссылками, так как каждое утверждение может иметь ссылку на что-то другое.

Книги выйдут за границы обложек и переплетутся в одну большую метакнигу – глобальную библиотеку. Коллективный разум этой объединенной библиотеки позволит читателям увидеть то, что они не смогли бы разглядеть через призму одной обособленной книги.

Создание глобальной библиотеки уже не за горами.

В ней должны содержаться все творения человечества.

Помимо гиперссылок, однозначно связывающих одно слово, предложение или книгу с другими, у пользователей также появится возможность добавлять теги.

Гиперссылка и тег – это, вероятно, два наиболее важных изобретения за последние 50 лет. Размещая гиперссылку или тег, вы анонимно проставляете метки, делая сеть умнее. 

Читатель сможет «путешествовать» в сетевой библиотеке так же, как сейчас переходить по гиперссылкам в сети: от одной сноски к другой.

Книги, включая беллетристику, станут сетью имен и сообществом идей.

Мы придем к осознанию того, что ни одна работа или идея не изолированы, а все хорошие, истинные, красивые вещи составляют экосистему взаимосвязанных частей и единиц, прошлых и настоящих.

Что же произойдет, когда все книги в мире станут единой, пластичной тканью взаимосвязанных слов и идей?

Во-первых, аудитория узкоспециализированных работ расширится с практически нулевой до небольшой.

Во-вторых, глобальная библиотека улучшит наше понимание истории, так как каждый оригинальный документ, созданный человеческой цивилизацией, будет отсканирован и снабжен гиперссылками.

Чтение с экрана формирует навыки быстрого принятия решений, помогает связывать одну идею с другой, делает готовым к восприятию тысяч новых идей, которые появляются ежедневно. Сканирование информации учит мышлению в режиме реального времени. 

Человек, предмет или факт не существуют, пока у них нет гиперссылок.

Экран способен раскрыть внутреннюю суть предмета. Если навести камеру смартфона на товар, можно узнать его цену, место производства, состав и даже получить комментарии других пользователей относительно этого продукта. 

Дисплей становится частью человеческой личности.

Глава 5. Предоставление доступа.

Факт владения больше не имеет такого значения, как прежде. Удобство доступа приобретает сегодня наибольшую важность.

Во многих отношениях возможность доступа настолько выгоднее владения собственностью, что это явление ведет к изменению границ экономики.

Это долгосрочное движение к отказу от собственности в пользу возможности доступа к товару или услуге поддерживается пятью серьезными технологическими векторами развития.

1.Дематериализация.

Основной тенденцией в последние 30 лет было стремление производить более качественные товары, используя при этом меньше исходных материалов.

В 1950 году пивные банки весили 73 грамма, сегодня всего 13 граммов.

К тому же новым банкам не требуется открывалка. Еще больше преимуществ всего за 20 % исходного материала. В этом и есть суть дематериализации.

Большинство современных товаров подверглись дематериализации. С 1970-х годов вес среднего автомобиля снизился на 25 %.

Цифровые технологии усиливают процесс дематериализации из-за ускорения перехода от продуктов к услугам.

Существительные трансформируются в глаголы. Аппаратное обеспечение по функционалу начинает напоминать программные средства. «Программное обеспечение поглощает все».

Подключенный к сети автомобиль станет новым офисом.

Если, находясь в личном транспортном средстве, вы им не управляете, то будете либо работать, либо играть в нем. По моему прогнозу, к 2025 году широкополосная выделенная линия к элитному беспилотному автомобилю превзойдет широкополосную выделенную линию к вашему дому.

Товары стимулируют развитие института собственности; услуги и сервисы, наоборот, его ослабляют, так как тот тип эксклюзивности, контроля и ответственности, который стал привилегией собственности, отсутствует у сервисов.

Переход от собственности, которую вы приобретаете, к доступу, на который вы подписываетесь, приводит к смене многих привычных убеждений. Собственность случайна и непостоянна: если выходит новинка, вы тут же переключаетесь на нее. Подписка на услугу, с другой стороны, оборачивается потоком обновлений, выпусков и версий, вызывающих непрерывное взаимодействие между производителем и потребителем. Это не одноразовое событие, а развивающиеся взаимоотношения.

Становясь пользователем услуги, потребитель часто начинает уделять ей гораздо больше внимания, чем когда он приобретает какой-то товар. Нередко потребитель оказывается «привязанным» к услуге, от которой не может отказаться.

ТВ, телефония и программное обеспечение как услуга – это лишь первые ласточки. В последние несколько лет появились отели как услуга (Airbnb), инструменты как услуга (TechShop), одежда как услуга (Stitch Fix, Bombfell), игрушки как услуга (Nerd Block, Sparkbox). 

Разница в глубине взаимоотношений между производителем и потребителем, которые формируются благодаря услуге.

Функция компании, работающей по модели Uber, заключается в координации децентрализованного процесса и контроле за тем, чтобы работа выполнялась в режиме реального времени. Даже у интернет-гиганта Amazon есть сервис (Amazon Home Services), благодаря которому пользователи могут подобрать подходящих исполнителей для решения самых разных своих задач: от уборки дома и настройки оборудования до заказа козы, которая идеально выщиплет лужайку перед вашим домом.

Если эти инновационные бизнес-модели докажут свою эффективность, компании, уже завоевавшие себе место на рынке, будут готовы менять методы работы. Нет причин, почему такая организация, как Hertz, не может брать напрокат автомобили внештатных водителей, и нет причин, почему компании, работающие с такси, не могут внедрить в свою практику определенные нюансы, используемые Uber. Смешивание преимуществ будет процветать и расширяться.

долгосрочная тенденция развития современной жизни заключается в том, что большинство товаров и услуг окажутся для нас предметами краткосрочного пользования. Следовательно, возможно, подавляющая часть товаров и услуг будет находиться в совместном доступе, и пользователи смогут брать их напрокат.

2. Второй тренд Децентрализация.

Практически все аспекты современной цивилизации приобретают более горизонтальный формат, кроме одного – денег. Их выпуск – одна из последних функций, оставшихся в компетенции центрального правительства, которую большинство участников политического процесса считают легитимной. 

За любой валютой стоит строгий наблюдатель в лице центрального банка.

Однако что если децентрализовать и деньги тоже?

Деньги тоже можно децентрализовать, и технологии, которые можно для этого использовать, могут быть полезными для того же самого в отношении многих других институтов. История о том, как самый централизованный аспект современной жизни подвергся процессу децентрализации, содержит уроки для многих других несмежных областей.

Для начала: покупатель может рассчитываться наличными средствами, и эта децентрализованная транзакция останется неизвестной для Центрального банка.

Биткоин стал пиринговой платежной системой и одноименной расчетной единицей. Биткоин – полностью децентрализованная, распределенная валюта, которой не требуется подтверждения Центральным банком подлинности и регулирования ее оборота.

Самая важная инновация, реализованная в криптовалюте биткоин, – это блокчейн, или цепочка блоков транзакций, – математическая технология, лежащая в основе этой платежной системы. Это революционное изобретение способно децентрализовать многие другие области помимо денежной системы.

Когда один пользователь пересылает другому один биткоин, это происходит без централизованного посредника. Эта транзакция фиксируется в публичном реестре – блокчейне, который распространяется среди всех других владельцев криптовалюты по всему миру.

Эта полнота данных просто поразительна, как если бы любой человек, у которого есть один доллар, получал бы доступ к полной истории всех долларовых счетов, существующих в мире.

С биткоинами вы доверяете математике, а не правительству.

Важной характеристикой технологии блокчейн стало то, что она представляет собой общественное благо.

Я получаю такие же преимущества от пользования сетью, как если бы был ее владельцем, при этом мне не нужно поддерживать ее работоспособность.

Чем более децентрализованным становится наше общество, тем важнее возможность доступа.

3. Синергия платформ.

Платформа – это базис, созданный одной компанией и позволяющий другим организациям создавать на его основе свои продукты и услуги. Это не компания и не рынок – это нечто новое.

Одна из первых наиболее успешных платформ – операционная система от корпорации Microsoft. Любой амбициозный разработчик ПО мог создать и продавать программы на основе операционной системы, принадлежащей Microsoft. Многие так и делали. Некоторые продукты, например табличный процессор Lotus 1-2-3, завоевали огромную популярность и сами превратились в мини-платформы.

 Термин «экосистема» – хорошее определение: как и в настоящем лесу, успех одного вида (продукта) зависит от удачи других. Именно глубокая экологическая взаимозависимость, характерная для платформы, определяет преимущество доступа перед владением собственностью.

Второе поколение платформ приобрело больше рыночных характеристик: они начали совмещать в себе признаки компании и рынка. Одной из первых подобных стала iTunes для iPhone. Apple владеет платформой, ставшей площадкой для продажи также мобильных приложений. 

Для третьего поколения платформ еще более характерны признаки рынка.

Экосистема платформы становится многосторонним рынком. Наглядный пример этого явления – социальная сеть Facebook. 

Сегодня самые финансово успешные компании, демонстрирующие прорывной рост, практически все представляют собой многосторонние платформы – Apple, Microsoft, Google и Facebook. Все эти гиганты сотрудничают со сторонними разработчиками для повышения ценности своих платформ.

Все эти компании активно используют интерфейсы прикладного программирования, которые стимулируют участие сторонних разработчиков. Сервисы Uber, Alibaba, Airbnb, PayPal, Square, WeChat, Android представляют собой более новые, чрезвычайно успешные, многосторонние торговые площадки, которые управляются компанией, обеспечивающей устойчивые экосистемы производных, но взаимозависимых продуктов и услуг.

Платформы – это фабрики услуг, а при получении услуг преимущество отдается обеспечению доступа, а не собственности.

4. Облачные технологии.

Облако – это колония из миллионов компьютеров, которые незаметно для пользователей соединены друг с другом, чтобы действовать как один огромный. 

Чем масштабнее становится облако, тем меньше и тоньше может быть наше мобильное устройство. Оно выполняет всю работу, в то время как наш гаджет – это лишь окно, обеспечивающее доступ к этой деятельности. 

Что произойдет, если это исчезнет? Пропадет часть моей личности.

Пример, у подростка родители конфисковали мобильный телефон.

У девочки проявились психосоматические признаки физического заболевания: она почувствовала себя плохо, у нее открылась рвота. Родители были в шоке. Создалось ощущение, что ей ампутировали какой-то орган. 

Инструменты становятся продолжением человеческой личности: колесо – продолжение ноги, камера – продолжение глаза, то облако можно назвать продолжением души или личности.

Пока облака преимущественно коммерческие: в том числе Oracle Cloud, IBM’s SmartCloud, Amazon’s Elastic Compute Cloud. У компаний Google и Facebook есть собственные огромные облака. 

Медленно, но верно облака компаний Amazon, Google, Facebook, а также других корпораций переплетаются в одно огромное.

Облако – это резервная копия данных. Резервная копия нашей жизни.

Возможность использования расширяемых облачных вычислений по низким ценам в сотни раз облегчает запуск молодой технологичной компании. «Компьютер как услуга».

Децентрализованное облако мы наблюдали в действии во время студенческих волнений в Гонконге в 2014 году.

 Студенты изобрели способ коммуникации без отсылки сообщений на центральную вышку-ретранслятор оператора мобильной связи, через серверы компаний WeChat, или через серверы электронной почты.

 Сообщение будет ретранслироваться от телефона к телефону, пока не достигнет нужного адресата. Этот вид распределенной одноранговой сети, которая получила название mesh-сеть (или ячеистая сеть), не слишком эффективен, но работоспособен.

Студенты создали радиооблако, не принадлежащее никому в частности (а потому его сложно подавить). На основе сети из своих персональных устройств они создали систему связи, которую удавалось скрывать от китайского правительства на протяжении нескольких месяцев. Эту архитектуру можно масштабировать для управления любым облаком.

Тенденция к развитию дематериализованных, децентрализованных облачных технологий, работающих в режиме реального времени на основе платформ, продолжится.

Глава 9. Интерактивность.

Симулированная среда, куда можно войти, – это многолетняя мечта из мира научной фантастики, которой давно уже пора воплотиться.

Абсолютно правдоподобная виртуальная реальность почти уже возможна. 

Если вы наденете очки для виртуальной реальности Samsung Gear VR, то будете смотреть в телефон, и он же будет следить за вашими движениями, то есть именно этот аппарат отправит вас в альтернативный мир.

Быстрому прогрессу виртуальной реальности сегодня способствуют два ее преимущества: эффект присутствия и интерактивность. Присутствие «продает» виртуальную реальность.

Виртуальная реальность второго поколения полагается на инновационную технологию «светового поля». (Первыми коммерческими светополевыми аппаратами стали HoloLens компании Microsoft и Magic Leap, финансируемый Google.)

В них виртуальная реальность проецируется на закрепленный перед глазами полупрозрачный экран, который работает во многом по принципу голограммы. Он позволяет накладывать проецируемую реальность на обычную, которую вы и так видите без очков.

Такая технологическая иллюзия усиливает эффект присутствия. Вы почти готовы поклясться, что видите существующие вещи.

Главным, что привлекало в Second Life, была возможность без ограничений создавать среду в подобии 3D. 

В 2009 году шведский разработчик игр Minecraft запустил похожий строительный мир в квази-3D, но использовал абсолютно примитивные блоки, которые можно собирать как гигантский конструктор Lego. Никакого обучения для этого не требуется. Многие желающие что-нибудь построить мигрировали в Minecraft.

Second Life оказалась успешной, потому что там могли общаться близкие по духу творческие натуры. Но когда социальные взаимодействия переместились в мир мобильных устройств, у телефонов еще не было вычислительных мощностей, чтобы справиться с изощренными 3D-изображениями из Second Life. Поэтому основная часть аудитории ее покинула, и еще больше людей переключилось на Minecraft, которая хорошо идет на мобильных телефонах благодаря грубому изображению в низком разрешении.

Однако миллионы пользователей по-прежнему хранят верность Second Life, и ежечасно около 50 000 аватаров одновременно бродят по воображаемым трехмерным мирам, построенным пользователями. Половина приходит туда за виртуальным сексом, который в большей степени полагается на социальный компонент, чем на реализм происходящего.

Взаимодействие необходимо для всех устройств. В будущем, если вещь не будет интерактивной, ее сочтут сломанной. 

особенно важным применением носимой электроники станет умная одежда. 

В ближайшие десятилетия способы применения интерактивности будут расширяться в трех направлениях.

1. Больше чувств.

Мы будем добавлять новые сенсоры и способности к чувственному восприятию в производимые вещи.

2. Больше близости

Зона интерактивности приблизится к нам еще сильнее. Технологии окажутся ближе, чем часы или телефон в кармане.

3. Больше погружения.

Максимальная интерактивность потребует, чтобы мы сами оказались внутри высоких технологий. Сделать это нам позволит виртуальная реальность.

Слияние максимальных интерактивности и эффекта присутствия сейчас можно наблюдать на примере видеоигр, где мы свободно бродим по виртуальному пространству. 

Это фильм, по которому можно передвигаться.

Внутри такой до предела детализированной и потрясающе интерактивной реальности, протянувшейся до горизонта, человек чувствует, что погрузился в некую полноту мира. 

Наше обычное поведение легко перевести в игровую форму: присваивать баллы, повышать уровни или получать новые возможности, чтобы было интересно. Однако сегодня физический мир настолько забит сенсорами и различными интерфейсами, что образовался параллельный мир слежения. Нашу действительность можно считать невиртуальной виртуальной реальностью, в которой мы проводим большую часть дня.

Те же игровые принципы можно будет применять с целью мотивировать людей и подталкивать их в предпочтительном направлении в реальной жизни. Возможно, вы начнете проживать день, набирая очки за правильную чистку зубов, 10 000 пройденных шагов или безопасное вождение, поскольку все это будет отслеживаться. Вместо того чтобы получать «пять с плюсом» за ежедневные контрольные, вы перейдете на следующий уровень: станете набирать очки за подобранный мусор или сдачу вторсырья. Обычная жизнь, не только виртуальный мир, может стать игровой.

Вот как может выглядеть день жизни с виртуальной и дополненной реальностями в ближайшем будущем.

Изображение в формате 3D проецируется прямо мне в глаза с помощью крошечных источников света, направленных из углов моей комнаты, поэтому у меня нет необходимости держать какое-то устройство перед лицом.

Я надеваю очки для дополненной реальности, чтобы получить своего рода рентгеновское изображение моего мира.

Благодаря дополненной реальности мне доступны ранние исторические виды, наложенные сверху на любое место, на которое я смотрю, – этим хитрым трюком я особенно много пользовался в Риме.

Странное приложение показывает стоимость всех вещей, на которые я смотрю.

Для занятий спортом я надевал шлем с дисплеем на 360 градусов и тренировался на настоящем поле, копируя движения «призрачного» тела, служившего мне образцом.

У меня есть любительская экипировка, в которую входит крепление, не дающее упасть, когда я мотаюсь туда-сюда. Гоняясь за драконами, я получаю отличную кардиотренировку.

Более того, крепления для виртуальной реальности заменили спортивные тренажеры.

Надувной экзоскелет смыкается вокруг моих конечностей.

Благодаря ему я получаю потрясающие осязательные ощущения. Когда я хватаю виртуальный объект виртуальной рукой, я чувствую его вес (давление на руку): надувной экзоскелет сжимает ее с необходимой силой. Когда я бьюсь голенью о камень в виртуальном мире, оболочка на ноге наносит мне «удар», создавая абсолютно правдоподобное ощущение.

А, человеку обычно требуется всего четыре минуты, чтобы полностью переписать нейронные контуры, отвечающие за управление ногами и руками. Наша идентичность гораздо пластичнее, чем мы думаем.

Степень интерактивности повышается и будет расти дальше.

В грядущие 30 лет все, что не будет в высшей степени интерактивным, станут считать сломанным.

Глава 10. Отслеживание.

В 2015 году в движение Quantified Self входят 50 000 человек. Это люди, которые описывают «себя в количественном измерении».

Этот количественный обзор можно использовать, чтобы «справляться лучше».

Например, время дня, когда Вы максимально продуктивны, можно выяснить после анализа данных.

Благодаря самоотслеживанию в течение долгого времени вы найдете личную отправную точку – вашу норму, которая окажется бесценной, когда вы почувствуете себя плохо или захотите поэкспериментировать.

Мечта, которая станет достижимой в недалеком будущем: использовать личную базу данных о вашем теле (включая полную последовательность генов), чтобы составить персональный план лечения и сделать индивидуальные лекарства. Наука будет использовать отчет о вашей жизни, чтобы произвести медикаменты лично для вас. 

В долгосрочной перспективе количественный анализ себя в процессе самоотслеживания станет незаметным. 

Данные перестанут быть числами и превратятся в новые чувства.

Эти новые синтетические ощущения будут не только развлекать нас.

Информацию о анализе крови можно будет почувствовать, например в виде вибрации на запястье или сжатия бедра, такое устройство разовьет в нас новую способность ощущать собственный организм.

Сохраненный поток электронных писем и текстовых сообщений формирует бесконечный дневник нашего разума. Мы можем записывать в него музыку, которую слушали, книги и статьи, которые читали, места, которые посещали. Важные детали наших рутинных передвижений и встреч, а также единичных событий и переживаний тоже можно выразить в битах и влить в хронологический поток.

Это явление называется «жизнепотоком» (англ. Lifestream).

Жизнепоток – это не просто архив данных, а новый систематизирующий интерфейс для компьютеров. Вместо старого настольного компьютера – новый хронологический поток. Вместо браузера для интернета – браузер для потока.

Жизнепоток – это хронологически упорядоченный поток данных, который функционирует как дневник вашей электронной жизни. В нем хранятся все документы, которые создаете вы и которые посылают другие люди.

Можно вернуться назад или зайти в будущее и увидеть, что надо сделать на следующей неделе или в следующем десятилетии. Вся ваша кибержизнь представлена перед вами.

Каждый человек генерирует собственный жизнепоток. Когда мы с вами встречаемся, наши жизнепотоки пересекаются во времени.

Преимущество жизнепотока как организующей метафоры состоит в том, что «на вопрос “куда я дел эту информацию?” всегда есть ровно один ответ: она в моем потоке. 

Но сегодня у нас есть несколько работающих жизнепотоков, в частности в Facebook, WeChat. Ваша страница в Facebook представляет собой непрерывный поток фотографий, обновлений, ссылок, указателей и прочих документов из вашей жизни.

При желании в Facebook можно установить виджеты, которые покажут, какую музыку вы слушаете и какие фильмы смотрите. Вам даже предлагается хронологический интерфейс, который позволяет вернуться в прошлое. Когда друг (или незнакомец) ставит «лайк» под вашей записью или отмечает человека на фотографии, эти два потока смешиваются. 

Вы не сможете изменить поведение, если так или иначе не будете обращать на него внимание.

Но есть и не менее важная область отслеживания – неосознанного и неактивного. Такой пассивный тип порой называют «лайфлоггинг». Идея в том, чтобы механически, автоматически, бездумно и полностью следить за всем и всегда. Записывать все, что можно записать, без предубеждений и в течение всей жизни. Вы обратите внимание на эти данные только в будущем, если они вообще вам потребуются. 

Преимущества лайфлоггинга также кроются в экстравагантном использовании вычислительных возможностей.

Суть лайфлоггинга в формировании фотографической памяти. Если записать в лайфлог все, происходящее в вашей жизни, то потом можно восстановить пережитое, даже если ваш мозг его забыл. Это все равно что создать себе возможность «гуглить» в собственной жизни, как будто она индексируется и сохраняется в полном объеме. Наши биологические воспоминания такие прерывистые, что любая компенсация будет большим достижением.

Можно проверить факты из предыдущих разговоров или восстановить идеи, о которых забыл. 

Весь жизненный поток дня можно посмотреть меньше чем за минуту как весьма детальное визуальное резюме.

Фотопоток отлично подходит для конференции, отпуска и семейных мероприятий.

сли расширенная версия лайфлоггинга войдет в нашу жизнь, мы получим четыре вида преимуществ.

1• Постоянные измерения жизненно важных показателей – 24 часа в сутки.

2• Интерактивная расширенная память обо всех встреченных людях, состоявшихся разговорах, посещенных местах и случившихся событиях.

3• Полный пассивный архив всего, что вы когда-либо производили, писали или говорили. 

4• Способ организовать, оформить и «прочитать» собственную жизнь.

В сфере здравоохранения доступные медицинские лайфлоги могли бы способствовать быстрому появлению медицинских открытий.

ИИ уже достаточно мощный, чтобы просеять миллиарды записей и вычленить важные и значимые тренды.

Мы – интернет людей – будем отслеживать большую часть своей жизни. Но интернет вещей гораздо больше, и миллиарды предметов начнут тоже отслеживать себя сами. 

Данные о клиентах – это новая золотая жила для бизнеса, поэтому одну вещь можно сказать точно: корпорации (и косвенно государство) будут собирать их в больших объемах.

В фильме «Особое мнение», основанном на рассказе Филипа Дика, представлено общество не слишком отдаленного будущего, где данные слежки используют, чтобы арестовать преступника еще до того, как он совершит преступление. Дик назвал это вмешательство выявлением «предпреступления».

Идея «предпреступления»  становится реалистичной.

Нетрудно экстраполировать поток данных на следующие 50 лет.

Через пятьдесят лет повсеместная слежка станет нормой.

Всеобщее отслеживание неизбежно, но мы можем определить очень многие вещи, влияющие на его характер.

Объемы всей производимой информации каждый год растет на 66 %. 

Рост на 66 % в год – то же самое, что удвоение раз в 18 месяцев, и неслучайно это скорость, описанная в законе Мура.

Несмотря на взрывной рост отслеживания и хранения, большая часть повседневной жизни не переходит в цифровую форму. Эту неучтенную информацию можно назвать «дикой» или «темной». Приручив ее, мы гарантируем, что общий объем собираемой информации будет удваиваться еще многие десятилетия.

Каждый год мы получаем все больше данных, поскольку генерируем их относительно другой информации. Это называется метаданными. Каждый сохраненный нами бит побуждает создать еще один бит, относящийся к нему. Когда фитнес-трекер в виде браслета на моей руке фиксирует один шаг, он сразу же добавляет метку времени, а затем порождает еще больше новых данных, связывая последнюю информацию с собранной, и еще больше, отображая все это на графике. 

Чем больше данных мы фиксируем, тем больше порождаем. Эти метаданные растут даже быстрее, чем лежащая в основе информация, и почти не ограничены в масштабах.

Метаданные – это новое богатство, поскольку ценность битов увеличивается, когда они связываются с другими данными.

Биты хотят быть метабитами.

Сегодня мы, как правило, испытываем дискомфорт из-за слежки за нами, потому что мало знаем о тех, кто за нами следит. Нам неизвестно, что именно они знают. Мы не влияем на то, как будет использована информация.

Эти отношения не сбалансированы и асимметричны.

Альтернативы взаимному слежению не слишком перспективны. Если простые способы легкого наблюдения сделают незаконными, это будет так же неэффективно, как объявить нелегитимным легкое копирование. Я поддерживаю Эдварда Сноудена, который обнародовал десятки тысяч секретных файлов АНБ, показав роль агентства в слежке за гражданами, прежде всего потому, что, по моему мнению, ложь по поводу этой слежки – большой грех многих правительств, включая американское. Я аплодирую поступку Сноудена не потому, что объемы слежки могут сократиться, но потому, что может повыситься прозрачность. 

Если можно будет восстановить симметрию, чтобы мы могли следить за следящими, если мы сможем ограничить их действия законодательством (в этой сфере обязательно должны существовать правовые нормы) и заставим их отвечать за точность сохраненной информации, если мы сделаем преимущества этого процесса очевидными и важными, то тогда, я полагаю, масштабы наблюдений можно будет увеличить, и общество это примет.

Если сегодняшние социальные медиа открыли нам нечто новое о нашем биологическом виде, то это факт, что человеческое желание делиться побеждает желание сохранять конфиденциальность. 

Тщеславие побеждает конфиденциальность.

Вскоре нас ждут биометрический мониторинг (радужная оболочка + отпечаток пальца + голос + лицо + ритм теплового излучения) и почти полная невозможность спрятаться. Мир, где все сведения о человеке можно найти и заархивировать, – это мир, где конфиденциальность невозможна. 

В цивилизованном мире анонимность похожа на редкоземельный металл. В больших дозах эти тяжелые металлы относятся к самым ядовитым веществам на Земле. Они убивают. Однако те же элементы необходимы для жизни клетки. Но нужное количество так мало, что его трудно измерить. Такова и анонимность. Она необходима в следовых количествах. Будучи микроэлементом в исчезающе малых дозах, она хороша и даже необходима для системы. Анонимность позволяет порой людям бить тревогу, сообщая о нарушениях, и может защитить преследуемых. Но если анонимность присутствует в значительных количествах, она отравит систему.

Отсутствие ответственности пробуждает в нас худшее.

Как и все микроэлементы, анонимность никогда не стоит устранять полностью, но нужно поддерживать на уровне, как можно более близком к нулевому.

Все остальное в мире данных стремится к бесконечности. 

Петабайты стали новой нормой для компаний. Экзабайты сейчас используются в масштабах всей планеты. Возможно, мы дойдем до зеттабайтов через несколько лет. Йотта – последний научный термин для официального измерения величины. Дальше ничего нет. До сегодняшнего дня все, что могло находиться за пределами йотта, было фантастикой, не заслуживающий официального названия. Но в пределах двадцати лет или около того мы будем разбрасываться йоттабайтами.

Повышая уровень сложности, мы переносим биты из данных в информацию, а затем в знания. Настоящая сила данных в изобилии способов, с помощью которых их можно перераспределить, реструктурировать, повторно применить, по-новому увидеть, использовать в ремиксах. Биты хотят быть связанными: чем больше отношений у бита информации, тем больше власти он получает.

Отслеженный, разъятый и обработанный утилитарными искусственными интеллектами огромный океан информационных атомов может быть облечен в сотни новых форм, товарных новинок и инновационных услуг. Новый уровень слежения создаст возможности, которые потрясут нас.

Глава 11. Постановка вопросов.

Википедия работает, поскольку, как выясняется, с помощью правильных инструментов легче восстановить поврежденный текст (функция отмены правки в Википедии), чем создать поврежденный (вандализм), поэтому достаточно хорошая статья процветает и продолжает медленно улучшаться.

Успех Википедии заставляет меня оценить возможности общественных усилий.

Казалось невозможным, что миллионы любителей создадут миллиарды часов видео и что кто-нибудь пожелает это смотреть. Как и Википедия, YouTube теоретически невозможен. И снова эта невозможность реальна на практике.

По какой причине древняя граница между возможным и невозможным исчезает?

Коллективистское устройство таких образований, как Википедия, Linux, Facebook, Uber, интернет, даже искусственный интеллект, позволяет делать то, на что было неспособно индустриализованное человечество. В первый раз на этой планете мы объединили миллиард людей вместе, как это сделал Facebook. Благодаря этой новой социальной организации появляются типы поведения, которые были невозможны на более низком уровне.

Нас ждет мир, где невероятное – новая норма. 

Мы хотим видеть выжимки из выжимок.

человечество привыкает к расширению собственных возможностей, и таким образом подобная экстремальность помогает нам расти.

Мы до сих пор точно не знаем, для чего существуют сны – ясно только, что они удовлетворяют некую фундаментальную потребность сознания. Наблюдатель, который посмотрит, как я путешествую по сети, прыгая от одной предложенной ссылки к другой, увидит сон наяву. 

Трансоподобное состояние, в которое мы впадаем, следуя по ссылкам без конкретного направления, можно воспринимать как ужасную трату времени, или же, как и сны, она может оказаться продуктивной. Возможно, бродя по сети, мы подключаемся к коллективному бессознательному. Может быть, грезы в лабиринте гиперссылок – это способ посмотреть один сон на всех, независимо от того, какие именно ссылки мы кликаем.

Возможно, трата времени впустую – необходимое предварительное условие для творчества.

Объединение развлечений и работы, серьезных размышлений и легкомыслия, один из лучших результатов этого нового изобретения. Ведь в высокоразвитом продвинутом обществе работы больше не будет, не правда ли?

Интернет порождает пустяки и превращает поверхностные увлечения в карьеры. 

Лучшие умы думают, как заставить людей щелкать мышью на рекламные объявления.

Современные сериалы потребовали от зрителей устойчивого внимания, которое не только не требовалось для телевизионных сериалов и полнометражных кинофильмов, но и поразило бы Диккенса и прочих романистов былых времен.

Наше внимание окрепло.

У нас все больше инструментов, ответов и еще больше вопросов. 

Хотя наши знания увеличиваются, скорость появления новых вопросов тоже растет. Этот разрыв между вопросами и ответами и есть наше невежество, и оно увеличивается. Другими словами, наука – это метод, который прежде всего расширяет наше невежество, а не знание.

А, запрос в Google экономит среднему человеку 3,75 минуты в день.

Но, чем легче спросить и чем полезнее ответ, тем больше вопросов появляется. 

Ответы становятся дешевыми, а вопросы – ценными.

Хороший вопрос стоит миллиона хороших ответов.

Хорошим, например, был вопрос, который некто Альберт Эйнштейн задал себе, будучи маленьким мальчиком: «Что бы вы увидели, если бы перемещались на луче света?» Этот вопрос породил теорию относительности, E = mc² и атомный век.

Хороший вопрос не рассчитан на правильный ответ.

На хороший вопрос нельзя ответить немедленно.

Хороший вопрос ставит под сомнение существующие ответы.

Хороший вопрос – это зерно инноваций, технологий, искусства, политики и бизнеса.

Хороший вопрос задевает края известного и неизвестного.

Возможно, машины научатся задавать хорошие вопросы в самую последнюю очередь.

Хороший вопрос – то, для чего существуют люди.

технологии, которые помогают ставить вопросы, начнут цениться больше. Те, кто спрашивает, будут заслуженно считаться двигателями новых областей, отраслей, брендов, возможностей и континентов, которые может исследовать наш беспокойный биологический вид. Постановка вопросов мощнее, чем получение ответов.

(Глава 12. Начало).

Масштаб того, чем мы сейчас становимся, просто трудно осознать. Это самая большая вещь, когда-либо сделанная нами. Возьмем для примера только аппаратную часть. Сегодня существуют миллиарды мобильных телефонов и компьютеров.

Добавим к ним миллиарды вспомогательных чипов и связанных с ними устройств.

Каждое из них содержит от одного до четырех миллиардов транзисторов. Эти транзисторы можно считать нейронами огромного мозга.

 Аппаратная часть действует как очень большой виртуальный компьютер.

Каждый раз, когда мы щелкаем на ссылку, мы укрепляем некий узел в мозге, таким образом программируя его путем использования. Можно считать, что люди, 100 миллиардов раз в день заходя на веб-страницы, учат понимать, что для нас важно.

Каждый раз, когда мы объединяем слова ссылкой, мы учим наше хитроумное творение какой-то идее.

Мы проходим переломный момент, порог сложности, после которого происходит внезапное изменение, смена фазы, и вот мы уже в ином состоянии, в другом мире с новыми нормами.

Мы находимся в Начале этого процесса, прямо на грани резкого скачка.

Совместное использование материалов только начинается.

Переход от владения к общему доступу только начинается. 

мы будем отслеживать в тысячи раз больше. Каждая из этих функций ускорится благодаря искусственному интеллекту, который только рождается сейчас. Впоследствии самые умные нынешние вещи покажутся очень глупыми по сравнению с его возможностями. И все это не финал. Эти изменения – лишь первый шаг в некоем процессе, в процессе становления. Это Начало.

Картина рождающегося суперорганизма напоминает некоторым ученым о понятии сингулярности. Это термин, позаимствованный из физики, чтобы описать границу, за которой ничто не может быть известно. В популярной культуре есть две версии сингулярности – жесткая и мягкая. Жесткая версия будущего обусловлена триумфом суперинтеллекта. Когда мы создадим искусственный разум, способный породить интеллект умнее себя.

Это считается сингулярностью, поскольку подобный финал находится за пределами того, что мы способны воспринять. Порой это называют «последним изобретением».

Мягкая сингулярность более вероятна.

В этом сценарии будущего искусственный интеллект не станет таким умным, что поработит нас (как злая разновидность умных людей); скорее искусственный разум, роботы, фильтрация, отслеживание и все технологии, которые я описал, рассказывая о книге «Неизбежно», сольются (и люди, и машины), и вместе мы перейдем к более сложной взаимозависимости.

В новом режиме наши творения сделают нас более совершенными людьми, которые в то же время не смогут существовать без своих творений.

В следующие 30 лет мир будет по-прежнему двигаться в том же направлении, что и в предыдущие, – к высокой текучести, совместному использованию, разделению, отслеживанию, предоставлению доступа, интерактивности, сканированию, созданию ремиксов, фильтрации, когнификации, постановке вопросов и становлению. В настоящий момент мы находимся в Начале.

И Начало, конечно, – это только начало.