Безумная экономика для думающих людей. Дмитрий Потапенко, Александр Иванов.

Безумная экономика для думающих людей. Дмитрий Потапенко, Александр Иванов.
Электронная книга t.me/kudaidem/1629

Безумная экономика — это фейерверк из экономических кейсов, изучение которых развивает критическое мышление и помогает анализировать ход современной экономики. Авторы книги дают читателю удочку, а не рыбу; пищу для размышлений о том, что лежит в основе экономических процессов. Увлекательно, понятно, непринужденно! Неформальная экономика в лицах, историях, сюжетах и аналогиях!
Рекомендуется к прочтению тем, кто хочет постигнуть суть экономических процессов и явлений, расширить экономический кругозор.
Авторы книги: Дмитрий Потапенко и Александр Иванов — Президент Национальной ассоциации дистанционной торговли (E-commerce Russia)

Габер.

Томас Мальтус, священник, был несколько смущен итогами своих наблюдений (опубликованными в 1798 году), согласно которым количество производимого продовольствия росло сильно медленнее, чем человеческая популяция.

Место пересечения двух кривых роста – кризис, «мальтузианская ловушка», которая неизбежно приводит число людей в соответствие с возможностями природы прокормить их, а средства уменьшения популяции известны – это войны и эпидемии, физическое уничтожение «лишних ртов».

Лучшие умы мира разводили руками.

Существовала и другая возможность – резкий рост интенсификации сельского хозяйства. Но, человечество еще даже не знало, за счет чего обеспечивается урожайность.

В 1840 году, становится ясно, что будущее выживание количественно растущего человечества зависит от удобрений – фосфатных, калийных и азотных, последние были в огромном дефиците.

На свете в тот момент существовало два источника этих удобрений – залежи селитры и производство азотного удобрения.

Серьезных запасов селитры обнаружено было на планете всего два: в Индии и в Чили, причем чилийская селитра была совершенно замечательна и по своему качеству, и по своим запасам.

Чилийская селитра — это гигантские многовековые залежи птичьего помета.

Проблема заключалась в том, что селитра – продукт «двойного назначения»: кроме удобрения она была незаменима еще и при производстве пороха.

Вся чилийская селитра шла на производство пороха.

Известно было и то, что больше всего азотных удобрений на планете производится молниями, когда высокие температуры вызывают отделение азота, который потом в чрезвычайно низкой концентрации попадает вместе с осадками на землю.

И вот тут на мировую арену выходит наука химия, в лице главного гения и главного злодея эпохи, Фрица Габера.

Его цель прекрасна и захватывающе глобальна: он мечтает «накормить Германию», добыть селитру из воздуха.

Ему удается получить аммиак из… да, из воздуха!

Габер поставил свою науку на службу кайзеру: изобретенный им аммиак позволял производить боеприпасы для немецкой армии в неограниченных количествах.

Без открытия Габера война вряд ли продолжалась бы даже год – на ее ведение банально не хватило бы боеприпасов.

Но Габер еще и лично принимал участие в газовых атаках на позиции противников.

Более 80 тысяч жизней унесла «газовая война», еще около 1,3 млн солдат остались искалеченными на всю жизнь.

Нобелевская премия, присвоенная ему в 1918 году, будет получена им только год спустя и, при всех его невероятных заслугах перед человечеством, воспринята она будет более чем неоднозначно.

Производство боевых отравляющих веществ на территории Германии запрещено, и производство химического оружия переносится в СССР (Габер даже становится почетным советским академиком), тем самым положив начало производству немецкого оружия массового поражения в Советском Союзе.

Добрый гений Габера продолжает служить человечеству и сегодня: в мире вполне хватает пищи для прокорма все увеличивающегося человечества, и призрак войны за обладание едой над нами больше не довлеет. Злой гений Габера продолжает убивать и отравлять, бесконечно пополняя смертоносный арсенал.

Египетские кошки.

Около 150 года до н. э. великий император Цзин-ди отправил посольство в Египет для того, чтобы послы закупили там бесконечное количество кошек. Императорские амбары ломились от зерна, его поедали мыши, и только лишь кошки, обитавшие в далеком Египте, могли спасти китайского императора.

Цзин-ди ввел налоговую реформу, снизив налог на своих подданных с 10 % (именно такой процент считали целесообразным великий Кун Фу-цзы) до 3 %.

И меньше, чем через 10 лет, императорская казна столкнулась с проблемой переполненных амбаров: крестьяне и ремесленники Китая, воспрянув от налогового ярма, резко увеличили производительность. Позднейшие историки насчитал втрое (!) большие поступления в казну за 10 лет по сравнению с предыдущим десятилетием.

Страна прирастала людьми, люди богатели, законы регулярно смягчались. Даже извечные враги, гунны, столетиями наводившие ужас на Китай, были усмирены мощной армией и умной дипломатией.

В преклонном возрасте Цзин-ди, возможно, сошел с ума: ему всюду мерещились заговоры, и даже его самые близкие соратники вынуждены были покончить жизнь самоубийством, предпочтя ее мучительной казни.

Страна вздохнула с облегчением, когда после смерти Цзин-ди  ему наследовал его десятый сын,  У-ди.

У-ди принимает план «10 тысяч ли» – именно на столько (примерно 5 тысяч километров) должна была продвинуться западная граница Китая, чтобы связать две мировые культуры, до того пребывавшие в изоляции.

Китаю удалось выкроить коридор для прохода своих караванов в Ферганскую долину.

Империя Хань всего за несколько десятилетий после начала правления У-ди стала просто гигантской, превосходящей размерами Римскую империю времен расцвета, но от сытой и благополучной жизни времен Цзин-ди не осталось и следа. Налоги росли: сначала добрались до «конфуцианских» 10 %, а после быстро и легко увеличивались. Уже к концу II столетия до н. э. крестьяне вынуждены были отдавать в казну треть урожая, и массовое их переселение из страны Хань приобрело характер бегства. Бежали в основном на юг, в долину реки Чжуцзянь (с тех времен и поныне это самый густонаселенный район Китая), но и там их настигала и завоевывала победоносная армия У-ди, которая с 30-х годов II столетия до н. э. почти целиком набиралась из числа помилованных преступников.

К 100 году до н. э., когда налоги достигли 50 %, начались крестьянские восстания.

Голод, вдруг поселившийся в стране, где совсем недавно зерно переполняло амбары и некому было съедать эти запасы, продолжался в империи долго.

У-ди проводил свое время в молитвах, вознося духам просьбы о бессмертии.

У-ди в конце своей жизни не интересуется ничем, кроме как охотой на ведьм.

У-ди воевал с ведьмами вполне конкретно: основанием для казней были его сны, где к нему являлись духи и боги и показывали ему, кто именно и что именно замышляет против него.

Подданные разбегаются, казна пустеет. Торговые пути перерезаны бандами, которые всегда появляются во времена обнищания. Армия мародерствует. В империи всякий, вне зависимости от звания и состояния, находится под угрозой каждую минуту. Война идет и на границе, и по всей стране. Такое наследие оставляет величайший из императоров Китая своим потомкам.

Наследник У-ди, Чжао-ди (вернее, его советники-конфуцианцы – сам он взошел на престол в возрасте 6 лет) все свое царствование был занят тем, что снижал налоги, утихомирив в итоге пожары крестьянских войн, наводил порядок на границах, восстанавливал армию и торговые сообщения.

Лучший в истории период Китая, времена Цзин-ди, больше не вернутся никогда, хотя нынешнее правительство Китая очень успешно применяет ту же практику – снижение налогов ради общего роста благосостояния и благополучия. Жуткий период «самого великого в истории» У-ди, в конце концов, ничем не отличается от других «самых великих в истории» любой другой страны – прекрасно выглядящее на политических картах «величие» и крайняя нищета и массовая гибель современников «величия».

Идея резкого снижения налогов для пополнения казны в среднесрочной перспективе в истории любой страны срабатывала всегда, но среднесрочная (про долгосрочную уже и не говорим) перспектива неинтересна политикам, которые решают сиюминутные задачи. Везло мало кому и редко когда, но вот Китаю с Цзин-ди – повезло. Пусть и ненадолго.

Цзин-ди и постковидная эпоха.

Это – вечный вопрос: снижение налогов – подъем налогов.

Для того чтобы сейчас стимулировать экономику, самым правильным было бы не повышение налогов или косвенных платежей, как у нас это активно делается, когда разговор идет якобы о прогрессивной шкале налогообложения.

В преклонном возрасте Цзин-ди фактически впал в маразм, стал параноиком. Это проблема как раз несменяемости власти, когда ты все время находишься в одном окружении, поэтому всюду начинают мерещиться заговоры и, в общем-то, ты их находишь.

Если пройти по самой истории, мы увидим, что повышение налогов в 90 % случаев приводит к разорению.

В целом повествование про египетских кошек – это скорее «повесть временных лет», которая очень четко показывает: если гражданское общество реагирует, поклоняясь идолам, кумирам, которых люди сами себе создают, в конечном итоге это приводит к упадку империи. Империя разваливается.

Поэтому учите историю. Она дает много мудрых мыслей и мудрых аналогий.

Разрыв в Бордо.

Бум железнодорожного строительства случился во Франции в первой половине XIX века. Генеральное собрание обсуждало грандиозный проект: строительство магистрали Париж – Мадрид. В рамках проекта обсуждалась (на полном серьезе, без шуток!) в том числе и идея устроить разрыв пути в районе Бордо. Аргументы были весомыми: это, по мнению авторов идеи, привело бы к подъему местной экономики за счет расцвета бизнесов грузчиков, извозчиков, посыльных, расцвету складов и гостиниц. Бордо невиданно разбогател бы, а «что хорошо для Бордо – хорошо для Франции»

Для того чтобы поддерживать Бордо, на полном серьезе предлагалось делать разрыв. То есть, по сути дела, останавливать железнодорожное сообщение.

Разрыв в Бордо – яркий пример того, что разум все-таки возобладал. А работу Бастиа «Что видно и чего не видно» рекомендую к прочтению. Весьма и весьма интересный труд.

Тема паровозов неизбежно привела к теме строительства железных.

Прообразом железной дороги стала спроектированная и построенная Стефенсоном 13-километровая линия от шахты, ставшая первой в мире дорогой, где мускульная сила не использовалась: в одну сторону вагонетки катились сами, по склону, а обратно их затягивал паровоз.

Этот крохотный проект чисто технической и мало загруженной дороги был всего лишь предвестником железнодорожного бума, который совсем скоро охватит сначала всю Англию, а за ней – весь мир, и изменит его кардинально. То, что было далеким, станет вдруг близким, люди и товары будут перемещаться быстро и дешево, мировая экономика вступит на путь тех самых постоянных перемен, все ускоряющиеся волны которых мы наблюдаем и сегодня.

В 1821 году несколько английских джентльменов решили построить железную дорогу «Стоктон – Дарлингтон».

Предполагалось, что вагоны с грузами и пассажирами будут двигать лошади. Стефенсон убедил акционеров в преимуществе паровой тяги и был назначен директором нового строительства.

Была изобретена шпала.

Проблема локомотивов и вагонов заставляет Стефенсона открыть в Ньюкасле первый в мире завод по производству паровозов и подвижного состава.

Именно на этом заводе построен паровоз, названный Locomotion № 1 (прослуживший довольно долго), и парк вагонов.

в нем на открытии дороги в 1825 году проехала приемная комиссия, а управлял локомотивом сам Джодж Стефенсон. Девять миль пути поезд преодолел за два часа и перевез кроме пассажиров еще и 80 тонн груза. Это был невероятный успех, слава о котором мгновенно облетела весь мир и сделала Джорджа Стефенсона, недавнего неграмотного шахтера из Дербишира, мировой знаменитостью. Тут же появились решения о строительстве еще двух магистралей: «Болтон – Ли» и «Ливерпуль – Манчестер», причем последняя стала знаковой, связав два самых быстрорастущих и самых промышленно развитых города страны.

Обе дороги строились под руководством Стефенсона.

Он учитывает проблемы своего первого опыта: на склонах состав разгонялся так, что тормозить было практически невозможно, а в гору двигался еле-еле. Плюс крутизна изгибов дороги создавала проблемы и при прокладке магистрали, и при ее эксплуатации.

В дальнейшем и сам Стефенсон занимался проектированием всей магистрали: холмы срезались для прокладки железных дорог, мосты, эстакады и тоннели «спрямляли» путь.

В 1829 году паровоз Стефенсона развивал скорость в 20 км/ч при нагрузке в 13 тонн, а максимальная его скорость достигала 48 км/ч.

Почти весь XIX век, даже после смерти изобретателя (умер Стефенсон в 1848 году), ньюкастельские паровозы считались лучшими в мире и поставлялись по всей планете.

Начиная с середины XIX века мир стал медленно, но уверенно меняться: можно сказать, что его меняли железные дороги.

Они перекроили мировую экономику, поскольку до их появления в зоне экономической активности находилась, как принято считать, только стомильная территория морского прибрежья, так как определяла экономическую карту мира океанская торговля. С появлением железных дорог люди стали проникать в глубь континентов, был найден остающийся и по сей день самым дешевым способ перемещения грузов и людей по суше.

Главное создание жизни Стефенсона – это железнодорожный транспорт, ставший новой отраслью и новым маркером цивилизации.

Клиентоориентированность.

Посмотрите, как рос этот предприниматель. Именно предприниматель. На простых принципах он создал инфраструктурный проект. Сложнейший инфраструктурный проект. То есть это не только сама паровозная тяга, но и рельсы, и шпалы, и изменение материала, из которого делаются рельсы.

Эта история – о клиентоориентированном подходе. Стефенсоном продемонстрирована важнейшая ориентация на клиента.

Обратите внимание на момент изменения ландшафта. Ведь железная дорога изначально не предполагала, что нужно делать еще и геодезию, изменять ландшафт. Раньше дороги прокладывались и в горку, и с горки – были огромные потери. А Стефенсон сделал уникальную вещь – он посчитал, что все должно выравниваться в горизонт.

И конечно же, об установлении стандартов.

Допустим, вы изобрели какой-то процесс, и вам кажется, что он идеален. Попробуйте сначала стандартизировать его от начала до конца.

Ведь только проэкспериментировав на множестве клиентов и покупателей, мы можем сделать вывод, что тот или иной процесс можно устанавливать в качестве стандарта.

Стандарты, стандарты и еще раз стандарты – один из немаловажных аспектов в предпринимательской деятельности.

Штрихкод.

В 1948 году Нормана Вудленда директор супермаркета спросил, способны ли ученые создать систему, позволяющую мгновенно регистрировать покупку и вести учет товара.

Торговле подобная система была нужна как воздух: слишком уж много действий приходилось совершать торговому персоналу для учета товара.

Отсюда и бесконечно раздутые штаты бухгалтерии и грузчиков, продавцов и кассиров, постоянные сверки и переучеты, а значит – дополнительная финансовая нагрузка на магазины.

К Вудленду приходит решение: он вспоминает, как изучал азбуку Морзе, которая наталкивает его на мысль о передаче содержания с помощью линий различной толщины.

В 1949 году он получил патент на свое изобретение (его код выглядел как «яблоко», полоски располагались по кругу).

На этапе конструирования, уже работая в IBM, куда его пригласили как автора приглянувшейся руководству компании перспективной идеи, изобретатель столкнулся с проблемой считывания кода, а точнее – с проблемой создания адекватного устройства.

Прекрасная идея, как оказалось, несколько опередила время: проблема считывания кода выглядела нерешаемой, и тем более нерешаемой была проблема обработки полученной информации. Эта задача возлагалась на ЭВМ, но ЭВМ тех лет были чрезвычайно громоздки и еще только учились решать задачи сложнее арифметических действий.

Казалось, на коммерческой реализации проекта поставлен крест, в IBM официально закрыли проект, Вудленд продал свой патент в компанию RCA за скромные $15 000.

RCA вцепляется в идею штрихкода и много лет экспериментирует с ней, пробуя заинтересовать им торговлю. Они первые догадались применить для сканирования кода лазер: тонкий гелиево-неонный луч прекрасно подходил для распознавания кода.

В конце концов коды замечают: в начале 70-х американский союз супермаркетов объявляет конкурс на лучший код. Корпорация IBM мгновенно «возвращается в игру».

Вудленд с азартом включается в работу.

Вместо концентрического кода, предлагается линейный: это очень упрощает процесс сканирования и повышает его качество, количество ошибок при считывании резко снижается. Решено добавлять еще и цифровой код, который позволял бы в случае отказа системы ввести код вручную, а также «защитный код» в конце полосы.

1973 год считается рождением UPC (Universal Product Code).

В 1974 году состоялась первая продажа товара с отсканированным штрихкодом. Американская розница тут же предложила своим поставщикам наносить штрихкоды на упаковку, а производители скоро и сами оценили удобство такой маркировки, которая позволяла им четко отслеживать отгрузку и движение товара.

Еще в 1979 году этой технологией пользуется всего лишь 1 % американских продавцов, но уже в начале 80-х число пользователей превышает 90 %, а к середине того же десятилетия в США не остается торговых точек, которые не использовали бы штрихкодирование.

IBM предлагая комплексное решение, которое и стало определяющим в успехе идеи: кассы, материалы и техника для нанесения кода, сканер, и, конечно же, компьютер и программы для учета.

Спрос и предложение движутся навстречу друг другу. Американский ритейл заметил, что вложения в новые технологии первопроходцев окупились меньше чем за два года, и «выстроился в очередь» за новой технологией. Масштабирование же в свою очередь сильно снизило стоимость переоборудования. Необходимость стандартизации приводит к созданию специального органа по предоставлению и классификации штрихкода – UCC.

В СССР первая покупка товара со штрихкодом состоялась в 1990 году.

В настоящее время у него появляются конкуренты: RFID, QR. Но при этом позиции штрихкода выглядят незыблемыми: ежедневно в мире сканируется более 6 млрд штрихкодов.

Заглянем в будущее.

Следующим этапом развития технологии комплектовочной логистики станет момент, когда и отправка товара, и его приемка будут происходить автоматически благодаря тому, что каждая единица товара, проходя, например, через рамку большого сканнера, будет сама себя отмечать. Пока эта технология в стадии разработки, ее пробуют сделать на RFID-метках, но они еще дороговаты. Поэтому штрихкод, QR-код и иные варианты кодировки товаров и услуг – наиболее прогрессивная вещь для сокращения трудозатрат.

Развитие идет галопирующими темпами.

Будем наблюдать за этой технологией. Уверен, она будет прогрессировать и далее.

Универмаг.

В 18 веке Европа стала буквально пухнуть от жителей: именно в этот период произошел невероятный и небывалый демографический скачок: прирост населения составил 45 %.

Однако 19 век по отношению к своему предшественнику не идет ни в какое сравнение: с 1800 по 1900 год численность европейцев выросла со 186,6 млн до 400 млн человек, или в 2,1 раза.

При этом избытка людей хватило еще и на колонизацию.

Розничная торговля уперлась в потолок собственных возможностей: ее мощностей физически не хватало на то, чтобы удовлетворить покупательский спрос.

Очереди заполнили Европу.

Розница искала решения этой проблемы ( очереди – это неудовлетворенный спрос, а значит, прямые убытки).

К началу 19 века в мире расцветает мода на пассажи – крытые переходы на параллельные улицы, сплошь состоящие из торговых лавок.

Появившиеся «сами собой» пассажи быстро распространились: эти хаотично возникшие французские торговые переулки стали копировать другие столицы мира.

Появляются пассажи и в России, самые известные из которых, конечно, верхние торговые палаты в Москве (сейчас – ГУМ).

Но все-таки первым настоящим «розничным откровением» в череде прочих новаций стали, конечно же, универмаги.

В универмаге можно было купить абсолютно все – во всяком случае, владельцы заведений стремились к этому. Кроме того, универмаги непрестанно поражали публику новинками: огромными витринами с необыкновенным оформлением, собиравшими толпы зевак, разного рода ухищрениями вроде пневмопочты или веревочной «карусели» для передачи чеков.

Появилась чайная комната, предвестник современных фуд-кортов.

Универмаги были отнесены к тем весьма немногочисленным местам, где дамам не порицалось появляться без сопровождения кавалеров!

В России универмаги тоже начались со столиц. Шотландцы Мур и Мюрелиз поразили своим магазином (нынешний ЦУМ) всех.

Более всего потрясло москвичей то, что здесь не торговались: фиксированная цена, призванная убить очереди, вслед за Англией и Францией добралась и до России.

Вселенная розницы.

История универсамов и универмагов, которые развивались в том числе и в Российской Федерации, – это не что иное, как каталог, только в оффлайне, с физическим присутствием и размещением товаров. Заметьте: изначально все торговцы и производители считали, что необходимо создавать индивидуальную лавку, то есть монобренд.

Ярмарка была первым прообразом универсама, только затраты были колоссальные. По сути дела, производитель исполнял роль и логиста, и ритейлера, и финансового консультанта. Это довольно неэффективно. Такой формат выгоден только при высокой марже, высокой степени финансовых затрат со стороны покупателя. Представляете, насколько можно было бы снизить цены, когда существовали ярмарки, та же Нижегородская ярмарка, если бы изначально был формат интернет-каталога?

Теперь location – это мы, а не точка производства или даже присутствия товара. Неважно, где товар произведен, неважно, где он дистрибуцирован или куда доставлен – он будет куплен у нас с вами в кармане. При этом нельзя забывать о важной составляющей интернет-торговли: это логистика трех видов – комплектовочная, складская, транспортная. Потому что интернет-каталог – всего лишь пристройка к этой важной части бизнеса.

От каталогов к сетевым супермаркетам.

В 30-х годах работой английской Ройял Мейл заинтересовался Роуленд Хилл.

Почтовые отправления стоили баснословно дорого (отправка письма, например, обходилась в 1,5 шиллинга – это несколько больше дневного заработка рабочего).

Хилл, учтя темпы развития железнодорожного строительства, решил, что почту можно сделать массовой и доступной.

Он придумал знак почтовой оплаты – марку – и резко снизил стоимость доставки (появилась знаменитая марка «пенни»), практически в 18 (!) раз, предполагая, что многократное увеличение объемов даст резкое удешевление себестоимости.

Так и произошло: уже к 60-м годам английская почта стала рентабельной, и началось копирование этой модели во всем мире.

Первым, кто извлек из этого феномена торговую выгоду, стал подмастерье Прайс Прайс-Джонс, организовавший торговлю через каталог и отправку заказанных товаров почтой. Предприятие оказалось невероятно успешным. Среди покупателей Прайс-Джонса была сама королева Виктория. Но гораздо важнее, что основная масса его покупателей – рассеянные по «маленькой Англии» миллионы покупателей.

Ричард Сирс продавал телеграфистам часы.

Однажды Сирс смекнул, что можно расширить круг оповещенных о его товаре, если пользоваться письмами – это значительно расширяло географию его покупателей и сильно удешевляло коммуникацию.

В 1886 году – Сирс заработал свои первые 5 тысяч долларов, деньги невероятные, которые и стали фундаментом, возможно, самой большой в истории компании, торгующей по каталогам.

Уже в 1893 году оборот компании составлял 450 тысяч долларов, спустя всего три года – более 700 тысяч.

В 1893 году компания сформулировала концепцию продажи товаров, которые покупатель-«заочник» не мог пощупать: «Если мы не удовлетворим ваши ожидания, мы вернем вам деньги, не задавая вопросов».

Идея продаж с использованием почтовой сети быстро распространилась по всей планете.

Весь XX век был веком торжества каталогов. Создавались все новые и новые компании.

Каталоги покоряли не только страны, но и континенты, научились использовать международную почту (розничная трансграничная торговля началась еще в конце первой половины прошлого века).

Век XXI стал закатом эпохи каталогов. На арену вышли компании, которые использовали все ту же почтовую сеть для доставки товаров, но использовавшие Интернет как более всеохватный и быстрый способ.

Нет никакой уверенности в том, что Джефф Безос, Джек Ма или супруги Бакальчуки понимали, каких монстров они взращивают.

На рубеже 19 и 20 веков возник формат, получивший в дальнейшем название «кэш энд кэрри».

Торжествовала идея ценников и открытой выкладки товаров.

В 1886 году возникла сеть из пяти «пятицентовых» магазинов («все по 5 центов»).

К началу века таких магазинов стало уже 59, а оборот компании превысил невероятные тогда 5 млн.

Их основатель Вулворт придумал ценники и целую науку выкладки товаров на полках (которую он менял каждые две недели – покупатели должны были ходить по магазину в поисках «своего» товара и попутно видеть другие, которые могли их заинтересовать) и заменил продавцов неквалифицированным персоналом, который следил только за тем, чтобы полки всегда были полны.

Он чутко реагировал на спрос, устраивая распродажи на те товары, популярность которых падала, и отказался от контактов с посредниками, принимая товары исключительно от производителей.

Идеология Вулворта – режим жесточайшей экономии во всем, сбережение каждого цента вкупе с идеей изобретенного им супермаркета – дала фантастический результат.

К 1919 году, когда основатель компании умер, его империя расползлась по всему миру, ее оборот составил уже 65 млн, а торговля получила самый популярный и массовый из всех действующих на тот момент форматов.

Идея максимальной экономии оказалась близка и Сэму Уолтону, который в 1962 году в Арканзасе создал первый магазин с ценами, максимально близкими к оптовым. Идею отлично принял покупатель, и сегодня Walmart является крупнейшей торговой сетью планеты, уступающей, однако, по обороту грандам интернет-торговли. Несмотря на все старания «традиционных» форматов угнаться за лидерами интернет-торговли, разрыв между ними не сокращается, а увеличивается (капитализация Аmazon, например, превысила $1,0 трлн, а Walmart – $0,23 трлн).

Новых форматов и новых идей мы с вами увидим еще много…

Walmart vs Amazon.

Интернет – это всего лишь каталог, который лежит где-то далеко. Оффлайн в виде логистики останется всегда.

Может ли Walmart соперничать с Amazon? Легко. Если бы государства, не чинили препятствий развитию двусторонних трансграничных взаимоотношений,  то, Walmart охватил бы существенно больше пространства. Так же как наши «Магниты» и «Пятерочки».

Так же как Wildberries, который, на мой взгляд, уже давным-давно должен стать международной корпорацией. Ограничивать его рамками одной страны – это просто преступление. Wildberries должен стать международным «Озоном», с него нужно просто снять удавки.

И тогда будет ему счастье.

Чжан Цянь.

Китайцам известно было о племенах юэчжей (нам больше известных как восточные сарматы), с которыми император рассчитывал заключить союз против их общего врага. Посольство отправилось в путь весной 138 года до н. э., и его постигла неудача: почти сразу же оно попало в плен к хунну. Пленение было «почетным» – самого посла и его слугу, в отличие от остальных, не продали в рабство и даже не ограбили, и Чжан Цянь все десять лет своего пребывания в плену тайно хранил посольский бунчук.

В плену Цянь женится (может показаться, что 70 лет – поздновато для женитьбы) на женщине из хунну, и она рожает ему сына.

Через десять лет Чжан Цянь улучает момент для давно готовящегося побега – и бежит. Бегство тщательно подготовлено: сам Цянь, его жена с сыном, его слуга и несколько человек из свиты уходят из центральной ставки хунну верхом и словно растворяются – их пытаются поймать и не могут найти. А Цянь какое-то время спустя, преодолев невероятные горы и пустыни, оказывается у озера Иссык-Куль, а потом появляется в Ферганской долине, в стране Паркан, где очаровывает местного правителя.

Сохранивший способность удивляться в свои 70 с хвостиком, он лихорадочно записывает все, что узнает о диковинках этой удивительной страны, которую он называет благословенной.

Наконец-то наш герой добирается до цели своего посольства – племени юэчжей. Несколько лет он проводит в восточной Бактрии, но всей его исключительной дипломатической ловкости недостаточно, чтобы выполнить свою миссию. Союза с юэчжами заключить не удается, и немногочисленное посольство отправляется назад, в Китай.

В пути ему снова не везет: все в тех же горах Наньшаня он снова попадает в плен все к тем же хунну.

Цянь снова бежит и, спустя 13 лет с начала своего путешествия, возвращается в Китай.

Из путешествия, в которое отправлялось более ста человек, возвращаются лишь двое (не считая обретенной в скитаниях семьи) – сам Чжан Цянь и его слуга.

Дипломатическая миссия провалена, речь о союзе с юэчжами не идет, но сам Чжан Цянь прекрасно понимает, что он привез нечто более ценное. Он уверен, что полученные в путешествии знания – гораздо более важная добыча, чем союз с одним кочевым племенем против другого.

Он рассказывает императору о землях, богатых изумительными камнями – нефритом, жадеитом, лазуритом, – и показывает привезенные образцы. Он рассказывает об изумительных фруктах, слаще которых нет на земле, – винограде и персиках, – о сочных травах (семена люцерны он привез с собой и скоро высадит их, как и виноград, на берегах Хуанхэ).

Наблюдательный Чжан Цянь утверждает, что на западе не знают китайского шелка, и предлагает торговать с западными странами именно им, как товаром легким, компактным и дорогим.

В землях юэчжей Цянь увидел бамбуковые «китайские посохи из Сычуаня».

Он предполагает, что существует морской путь, по которому китайские товары, возможно, через множество посредников, попадают в страны, что западнее горных хребтов. Но невероятно трудный путь, который преодолел он сам, через горные перевалы и пустыни, кажется ему более быстрым, и главное – изведанным.

Император, да и весь двор, в восторге от доклада Цяня.

Начиная с этого момента династия Хань последовательно проводит политику «10 000 ли» (1 ли – около 500 метров) – продвижения своих границ на запад.

Удается оттеснить хунну из никому не нужных раньше предгорий Тянь-Шаня в сторону родной им пустыни Гоби.

Чжан Цяню 77 лет, и он – главный советник в одной из китайских армий, ведущих наступление на земли хунну.

Хунну вытеснены с маршрутов, которые через пару тысячелетий назовут Великим шелковым путем, и начинается невиданный торговый обмен, который на долгие столетия сделает страны Центральной Азии самыми процветающими землями на планете.

По нему в Европу попадают шелк, фарфор, бумага, порох, чай.

Путешествие Чжан Цяня по своему значению вполне сопоставимо с путешествиями Васко да Гамы или Колумба: оно открыло людям той эпохи новые цивилизации и новые миры, преумножило человеческие знания и человеческие богатства.

Сам Великий шелковый путь, пережив период бурного расцвета (V–X век), когда, он был безопасен на всем своем протяжении, с Х века, когда арабы нанесли поражение рассыпающейся династии Тан и стали играть ведущие роли в торговле, постепенно приходит в упадок.

За обладание шелковым путем ведутся войны: «сесть на трафик» очень прибыльно.

Торговцы окончательно теряют к нему интерес после эпохи Великих географических открытий, когда появляются морские пути, которые оказываются не только более быстрыми и безопасными, чем путь через горные перевалы и пустыни, но и более эффективными, емкими: вместительность даже небольшого корабля сопоставима с грузоподъемностью целого каравана верблюдов. Великий шелковый путь, однако, не умирает и после того, как начинает доминировать океанская торговля, но он становится скорее местечковым, а не общецивилизационным явлением.

Чжан Цянь умрет в возрасте 85 лет, во время сборов в очередное свое путешествие на запад.

Начинать никогда не поздно.

Путешествие Чжан Цяня – это дорога длиною в жизнь. Которая совпала с созданием Великого шелкового пути.

Его жизнь и жизнь Великого пути – это жизнь великих знаний, великих цифр, великих событий.

Кайдзен и конвейер.

Японская практика (или даже – философия) кайдзен означает непрерывное совершенствование. Хочешь добиться совершенства, неважно, в каком деле, – занимайся им всю жизнь. Пусть даже минутку в день, но – бесконечно, регулярно.

Конвейер как способ производства автомобилей был запатентован Рэнсомом Олдсом еще в 1901 году и использовался при производстве Олдмобилей за 13 лет до старта подобного производства у Форда.

Олдса на конвейерное производство вдохновило посещение знаменитых чикагских скотобоен.

На озере Мичиган сходились пути перегонщиков скота. Чикагская «фабрика смерти» была открыта в 1865 году.

Гигантский скотный двор, бойни, ледники, железнодорожные пути и станции подачи электричества и воды (горячей в том числе), заводы по консервированию, комплекс офисов. Среди всего прочего – конвейер: туши животных перемещались от рабочего к рабочему, подвешенные к наклонному рельсу, а каждый работник выполнял одну-единственную операцию по обработке туши.

Предприятие быстро стало городом: на бойнях работало от 25 до 50 тысяч человек, здесь ежегодно забивали 9 млн голов скота, и сами бойни давали больше 80 % всего производимого в США мяса.

Олдс увидел эффективность. Творчески перенес на собственные нужды и – применил.

Форд объединил идеи чикагских боен – конечно, использовав движущуюся ленту вместо рельсовой подачи, по которой автомобиль передвигался от рабочего к рабочему, – с идеями Олдса. Доведя идею специализации до абсолюта, Форд разделил все операции, которые только возможно было разделить: на его конвейере один рабочий вставлял болт, другой наживлял гайку, третий – закручивал.

Например, время сборки одного шасси сократилось с 12 часов 08 минут до 1 часа 33 минут.

Мир завоевывает  «фордизация» – процесс применения конвейера повсеместно, практически в любом производстве. Конвейер изменил мир и само понятие производительности.

Тойота, творчески переработав идеи Генри Форда, называет именно кайдзен философией своей компании. Кайдзен, философия совершенства, считает одним из своих важнейших принципов преодоление проблем: если вы больше не видите проблем, то вы достигли совершенства. К счастью, человечеству до достижения совершенства все еще далеко, и нам всем все еще есть чем заняться.

Скотобойня Генри Форда.

 Кайдзен регулярно исследуют и даже применяют многие компании.

Узкая специализация всегда приводила к ускорению.

Специализация и стандартизация – очень важны.

Будьте как Генри Форд. Ходите на скотобойни, не стесняйтесь заниматься межотраслевыми сравнениями.

Авиация.

Первый в мире пассажирский рейс перевез в 1914-ом году одного пассажира за 23 минуты на расстояние 23 мили, перелетев через залив, отделявший Тампу от Сент-Питерсберга.

Компания прекратила свою деятельность десять лет спустя, в 1924-м, когда через залив, отделявший города друг от друга, был построен мост.

В 1924-м в Германии, была образована компания Lufthansa (которая за первые десять лет своего существования перевезет миллион пассажиров).

К 1919 году Европа имела уже целых три регулярных пассажирских линии: «Берлин – Веймар», «Париж – Брюссель» и «Париж – Лондон». Проблема была в том, что не существовало специальных самолетов для перевозки пассажиров.

Сикорский, создававший свои воздушные монстры необыкновенной величины (его «Гранд», предшественник «Ильи Муромца», способный поднимать в воздух аж 16 пассажиров, для которых были предусмотрены спальные места и даже душ, был построен еще в 1913 году).

Цена билета была слишком высокой, и сначала правительство Франции, а затем Британии, Германии и СССР приняли решения о субсидировании авиаперевозок.

Был применен цельнометаллический фюзеляж, и два крыла заменили характерное для тех времен бипланное крыло.

Количество летных происшествий у всех авиакомпаний исчислялось сотнями.

Так, в 20-е и начале 30-х годов количество летных происшествий Lufthansa, имевшей имидж самой безопасной компании, ежегодно исчислялось почти тремя сотнями событий.

Первый аэродром был создан во Франции еще в 1909 году и представлял собой просто большую поляну. Но очень быстро появились взлетно-посадочные полосы, сигнальные огни на них, радар (в 1922 году) и, как следствие, диспетчерские службы, метеостанции, радио. В 1932 году мир облетела весть о первом «слепом» полете, на протяжении которого пилот руководствовался исключительно показаниями приборов.

В 1930 году появилась первая в мире стюардессой – компания United Airlines привлекла ее для обслуживания 11 пассажиров, раздавая им еду («бесплатной» едой в полете завлекали на борт уже тогда), чтобы не отвлекать этим пилота.

К началу Второй мировой в небе Земли было более 400 регулярных авиамаршрутов, полеты по которым осуществлялись почти тремя тысячами самолетов.

В 1950 году: впервые число пассажиров, которые пересекли Атлантику по воздуху, превысило число перевезенных по воде. Эра авиаперевозок наступила. Мир полетел.

В 1954-м совершил первый полет Boeing 367-80, давший начало 700-й серии. Одно время «Боинги» были самыми востребованными самолетами в мире, сильно обойдя своих конкурентов, но в 60-х годах Европа наносит американскому производителю ответный удар: в Тулузе создается компания Airbus, и начинается разработка нового самолета. В 70-е появляется модель А-300.

Нынче крупнейшие авиакомпании мира (крупнейшая из крупнейших – American Airlines) имеют флот примерно в 1000 самолетов каждая («Аэрофлот» – около 250). Все они испытывают прессинг со стороны компаний-дискаунтеров, крупнейшая из которых, Easy Jet, по некоторым показателям входит в десятку мировых перевозчиков.

В 2019 году авиакомпании мира перевезли суммарно более 4 млрд пассажиров, а в обеспечении воздушных перелетов по всему миру занято более 57 млн человек.

Стихия воздуха.

Энтузиасты превратили военную авиацию в гражданскую, удешевив все, сделав все более безопасным, надежным, введя другие критерии. Именно так и должен поступать настоящий предприниматель.

Еще одна линия, которая здесь просматривается, – это сервис. И это увеличило продажи. Пассажиров кормили – эдакая завлекушечка, хороший маркетинг