Дневники банкиров, чиновников и композиторов — о панике, жадности и надежде на проценты.

 

В декабре 1889 года светская львица Александра Богданович сделала в своем дневнике лаконичную, но убийственную запись:

 «Вчера умер Ляский (Международный банк). Акции банка сразу понизились до 35 руб. Что значит один человек!»

 

Одна смерть — и курс рухнул. Никаких плохих отчетов, просроченных кредитов или скандальных ревизий. Просто не стало директора. В этой фразе — вся суть фондового рынка Российской империи на его пике. Это был мир не абстрактных активов, а личных репутаций, плотных связей и нервных слухов. Котировки жили не только балансами компаний, но и здоровьем сановников, настроением в министерских кабинетах и разговорами за чаем в купеческих клубах.

( Читать дальше )

Они выдерживали адские тренировки, побеждали в решающие секунды и зарабатывали сотни миллионов благодаря железной дисциплине. А затем теряли всё с той же феноменальной скоростью. История финансовых крахов спортивных легенд — это не рассказ о расточительности. Это учебник по системным ошибкам в управлении капиталом, где каждая глава написана на банковском чеке с шестью нулями.

 

Система Родмана: как чемпион передал управление мошеннице

 

( Читать дальше )

Историю пишут не только официальные отчеты и биржевые сводки. Ее пишут обычные люди — в дневниках, блогах и на форумах. Сегодня, когда российский фондовый рынок стал сложным институтом, особенно ценно оглянуться назад, в начало 2000-х, когда он только формировался. Живой Журнал (ЖЖ) тогда был уникальной площадкой, где пересекались первые профессиональные трейдеры, наивные обыватели и начинающие рантье. Их дневники — это бесценный исторический источник, «полевая записка» эпохи ваучеров, «Сибнефти» и первых ипотек.Давайте заглянем в этот цифровой архив и посмотрим, о чем же на самом деле спорили, радовались и тревожились те самые «первые пионеры» российского финансового рынка.


Частные объявления: „Куплю акции. Деньги после переоформления“



( Читать дальше )

В «Яндексе» есть поиск по архивам — можно искать архивные документы и газетные выпуски начиная с середины 18 века.

Я решил посмотреть газеты, выпущенные в девяностые и в начале двухтысячных. Интересные записи попались: 

 

( Читать дальше )

В 8 лет он торговал газетами, в 16 — работал батраком, в 20 — стоял в очереди за бесплатной похлебкой. В 35 он был разорен Великой депрессией, а в 60 — добровольно ушел с Уолл-стрит, будучи на пике славы. Бенджамин Грэм прошел через все круги американской финансовой мечты, чтобы убедиться: счастье и капитал существуют в разных системах координат.


Травма и бруствер. Лондон — Нью-Йорк (1894-1910)

Всё началось с двойного отвержения. Первое было эмоциональным. Много лет спустя Бенджамин Грэм запишет в мемуарах слова, которые его мать, Дороти, сказала ему в детстве:«Моя мать была вполне откровенна в одном: я горько разочаровал ее, родившись мальчиком… Она без колебаний сказала мне, что ее первым побуждением было «выбросить меня из окна»».

Второе отвержение было финансовым. Когда Бену было восемь лет, от рака поджелудочной железы умер его отец, Айзек Гросбаум. Прощание в Немецкой больнице было окрашено детским смятением: «Я поцеловал его, я знаю, чувствуя больше тревоги и замешательства, чем сыновней любви». Вскоре семья, некогда жившая в достатке в фешенебельном Гарлеме, обанкротилась. «За несколько мучительных лет каждый цент из того, что оставил нам Отец, был израсходован или потерян...», — констатировал Грэм.

( Читать дальше )

Игорная зависимость — официальный диагноз, а не метафора



Для многих словосочетание «зависимость от азартных игр» — всего лишь яркая гипербола, которую используют, чтобы описать увлеченность или азарт. Однако для миллионов людей по всему миру это — суровая медицинская реальность. Лудомания — это не слабость характера, а полноценное психическое расстройство.

Согласно клиническому определению, это нарушение выражается в навязчивом, неконтролируемом влечении к азартным играм, которое начинает доминировать над всей жизнью человека. Итог закономерен и печален: системное снижение социальных, профессиональных, материальных и семейных ценностей. Обязанности в этих сферах попросту перестают выполняться.

Важный рубеж был преодолен в 2018 году, когда Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) официально признала патологическое влечение к азартным играм болезнью. А с 1 января 2022 года в силу вступила Международная классификация болезней 11-го пересмотра (МКБ-11), которая закрепила этот диагноз под кодом 6C50 «Расстройство, обусловленное азартными играми».

( Читать дальше )

Декабрь 1913 года. Биржевые сводки сообщают об «устойчивом настроении», цены на шерсть растут, а дивиденды нефтяных компаний достигают 16%. Всего через восемь месяцев паника охватит банки, курс рубля рухнет, а газеты будут требовать введения моратория. Давайте заглянем в подшивки дореволюционных финансовых газет — от времен «спокойной» прибыли до часов полного «хаоса».




Экономика империи в мирной повседневности: от губернских базаров до столичной биржи




( Читать дальше )

Начало XVIII века. Россия Петра I остро нуждается в металле для армии и флота, но собственные заводы едва справляются. В этот момент на сцену выходит человек, которому суждено не просто выполнить госзаказ, а создать первую в России промышленную империю. Тульский кузнец Никита Демидов — его имя навсегда вошло в историю российского предпринимательства как пример стремительного промышленного роста и эффективной организации производства.

От подмастерья к дворянину

Никита Демидов (урожденный Антуфьев) происходил из государственных крестьян — социального слоя, имевшего больше возможностей для предпринимательства, чем крепостные. Его отец, Демид Григорьевич, перебравшись из села Павшино в Тулу, занялся кузнечным ремеслом, что было характерным путем для многих будущих промышленников. После ранней смерти отца восьмилетний Никита начал работать подмастерьем у местного кузнеца. Уже в юности он проявил необыкновенные способности — современники отмечали его феноменальную память, умение быстро осваивать новые технологии и выдающиеся организаторские качества. В 1691 году 35-летний «Никишко» Демидов уже входил в число выборных представителей тульских оружейников, отправленных в Москву для защиты их интересов.

( Читать дальше )

Одни, как Пушкин, торговались за каждую строчку, другие, как Толстой, отрекались от миллионов из идейных соображений. Финансовая история русской литературы — это история личного выбора между деньгами, принципами и выживанием. Проследим, как этот выбор менялся от эпохи к эпохе.

Золотой век (первая половина XIX века)

 Невероятные гонорары Пушкина: Как поэт стал первым литературным олигархом России


( Читать дальше )