Страшные последствия завоевания Испании арабами

Как произошло завоевание Испании арабами я уже писал:
smart-lab.ru/blog/730184.php

Как сказалось на Испании столь длительное присутствие бородатых арабов?
Вот таких:


Сегодня  мы можем сказать, что печально!
До сих пор экономика восстановится не может!
Финансово-экономический кризис в Испании (2008—2015)

И это до сих пор аукается Европе на евровиденье:



А как вообще Испания отвоевала назад земли?


В 732 году армия исламистов стояла в 150 милях от ворот Парижа.
В тот год случилась знаменитая битва при Пуатье, когда арабов одолел Генерал Мороз.
Произошла она 10 октября 732 года.

В 732 году передовые отряды арабов продвинулись на север в направлении Луары, далеко оторвавшись от обоза и основной части армии. По существу, легко подавив всякое сопротивление в этой области Галлии, армия вторжения разбилась на несколько грабительствующих частей, в то время как главные силы продвигались медленнее.

Вероятно, нападение мавров произошло так поздно потому, что люди и лошади были вынуждены питаться тем, что давала им земля по мере продвижения; таким образом, им приходилось ждать, пока созреет пшеница, а затем пока она будет сжата, обмолочена (медленно, ручными цепами) и запасена в достаточном количестве. Чем дальше на север, тем позднее созревает урожай, притом что, хотя люди могли убивать в пищу скот, лошади не едят мяса и нуждаются в зерне. Если бы лошадям ежедневно позволяли пастись, чтобы пропитать их, на это ушло бы слишком много времени, а допрашивать местных жителей, куда они попрятали свои закрома, было бессмысленно, так как враждующие стороны не понимали языков друг друга.

Подробнее тут:
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B8%D1%82%D0%B2%D0%B0_%D0%BF%D1%80%D0%B8_%D0%9F%D1%83%D0%B0%D1%82%D1%8C%D0%B5_(732)

После уже арабы так далеко не заходили.
В это время в Испании:
С первых лет ислама мусульмане классифицировали христиан и евреев, принявших исламское правление, как «ахль аль-зимма», или «защищенные люди», сокращенно «зимии». Язычники считались законной добычей, им предлагалась жестокая альтернатива обращения или смерти, но Мухаммед лично запретил своим последователям ущемлять религиозные свободы своих собратьев «людей книги» – Ах аль-Китаб, как названы в Коране иудеи и христиане. На раннем этапе завоеватели-арабы пошли еще дальше: они как можно более затруднили для иудеев и христиан обращение в мусульманство – не в последнюю очередь потому, что любой новообращенный освобождался от уплаты джизья, ежегодного подушного налога, выплачиваемого свободными зимиями. Но когда массовое обращение стало нормой, оказалось, что у толерантности есть свои пределы. Один халиф IX века, склонный мелочно унижать слабых, приказал евреям и христианам повесить на свои дома деревянные изображения дьявола, носить желтые одежды, не насыпать могильных холмов и ездить только на ослах и мулах «на деревянных седлах, помеченных двумя гранатовыми яблоками на задней луке».

В аль-Андалусе зимии не имели равных прав с мусульманами, – это шло бы в разрез с учением ислама, – но от них редко требовали чего-то помимо внешних признаков подчинения. Из этого родилась радикальная концепция: конвивенсия – или совместная жизнь и труд людей разного вероисповедания. Иудеи и даже христиане начали играть весомую роль в управлении страной как писцы и клерки, солдаты, дипломаты и советники; один рафинированный, ученый и благочестивый иудей стал неофициальным, но всемогущим министром иностранных дел, а одним из послов в его правление был христианский епископ. Иудейские поэты вдохнули жизнь в иврит, иссушенный столетиями литургии, и для евреев-сефардов  (от Сефарда, как назывался на иврите аль-Андалус) после долгой эры варварских гонений наступил золотой век свободы. Христиане с не меньшим пылом восприняли арабскую культуру: они не только одевались, ели и мылись как арабы, но даже читали Священное Писание и слушали литургию на арабском. За это они получили прозвище «мосарабы», то есть «те, кто хочет быть арабами», – им их наградила горстка упрямцев, поставивших себе целью оскорблять ислам. Аль-Андалус трудно назвать «горнилом культур», однако различные традиции смешивались и вдыхали друг в друга новую жизнь в обстановке, когда вместо конформизма, навязываемого не столь уверенными в себе обществами, приветствовались различия.


Это был удивительный феномен в Европе темных веков, которая погрузилась во всеохватывающее уныние и пребывала в уверенности, что мир стареет, а на горизонте уже занимаются костры Апокалипсиса. Испания же, напротив, бурлила жизнью с экзотическими новыми растениями, завезенными с Востока, была пьяна ароматом апельсиновых деревьев, который разносил по стране ветер. Кордова, мусульманская столица на берегах реки Гвадалквивир, превратилась в самый величественный метрополис к западу от Константинополя, ее рынки полнились тонкими шелками и коврами, ее мощеные и ярко освещенные улицы пестрели вывесками, предлагающими услуги законников и архитекторов, лекарей и астрономов. Полки главной библиотеки – одной из семидесяти в городе – прогибались под весом четырехсот тысяч книг, и это число было в десять раз больше того, каким могли похвастаться величайшие собрания христианского Запада. Население Кордовы приближалось к полумиллиону человек, и какое-то время она была самым большим городом на земле. Она была, как писала одна саксонская монахиня, «ярчайшим украшением мира».

Аль-Андалус достиг вершины своего могущества в середине X века, когда ее правитель обнаружил, что его величие слишком велико, чтобы терпеть статус простого «эмира» или «губернатора», и объявил себя настоящим халифом, законным преемником династии, идущей от Мухаммеда и главы всех мусульман. Чтобы увековечить свой новый статус, Абд аль-Рахман III построил себе обширный королевский город за пределами Кордовы.

Однако три столетия спустя могущественная исламская держава на европейском континенте рухнула, с точки зрения истории – в мгновение ока. Как любая страна, охваченная комплексом собственного превосходства, новый халифат, почив на лаврах, не снизошел до того, чтобы обратить внимание на признаки угрозы.Аль-Андалус распался на лоскутное одеяло соперничающих городов-государств, и христианские короли по ту сторону Пиренеев увидели свой шанс.

Христианское возрождение в Испании стало делом долгим и полным распрей, и бесконечные резни и интриги его миниатюрных королевств способны нагнать скуку. По давней племенной традиции каждый правитель завещал после своей смерти разделить земли между сыновьями, а сыновья соответственно пускались в оргии братоубийственных склок. Маятник войны раскачивался из стороны в сторону, и соперничающие монархи заключали альянсы с мусульманскими рейдерами так же часто, как и с собратьями по вере. Тем не менее они понемногу продвигались на юг, на земли ослабленных городов-государств, и внезапно перед ними замаячила поразительная возможность перевернуть историю.

В 1064 году папство высказалось в поддержку войны против мусульман аль-Андалуса – первой христианской войны, которая откровенно определялась верой. Война вскоре получила собственное название – Реконкиста, то есть «Отвоевание»: отчасти оно позволяло отмахнуться от того неудобного факта, что значительная часть полуострова гораздо дольше была мусульманской, чем христианской.

Воины из христианских королевств устраивали небольшие рейды против иноверцев, которые получили название «альгарады».Новая волна Реконкисты началась в XI в. испанцы одержали победу при Толедо в 1085 г. Большим ударом по могуществу арабов в Пиренеях стало падение Валенсии, которую вернул во власть христиан национальный герой Испании Сид Кампеадор в 1084 году.

По мере того как христианские армии продвигались все дальше на юг, правители уцелевших мусульманских государств Пиренейского полуострова начали опасаться, что их дни сочтены. Когда энтузиазм Альфонсо Храброго завел его слишком далеко и он провозгласил себя императором всей Испании, аль-Андалус наконец прибег к помощи извне.Это стало фатальной ошибкой.

 Альморавиды были свирепым мусульманским братством из пустыни Сахара, сложившимся вокруг бескомпромиссного проповедника, настаивавшего на жесткой дисциплине и регулярных покаяниях и чистках. Секта уже распространила свое влияние на юг, на области Африки южнее пустыни Сахара и на север в Марокко, и только и ждала того, чтобы перенести его через Гибралтарский пролив в Испанию. Едва прибыв туда, альморавиды решили, что их собратья по вере – свора полоумных гедонистов, и вернулись домой, чтобы вооружиться фатва – решением муфтиев, основанном на принципах ислама или прецедентах мусульманской юридической практики, которое подтвердило бы их право сместить испанскую элиту. По их возвращении гордые арабы аль-Андалуса скрепя сердце повиновались. Новый халифат династии Альморавидов должным образом объединил сварящиеся города-государства и отбросил христиан, пока сам не обленился и не был изгнан альмохадами, еще одной берберской династией, чьи войска хлынули через Сеуту.

Альмохады были еще более фанатичными фундаменталистами, чем альморавиды, и взялись преобразовывать аль-Андалус в государство джихада.

Позже при участии представителей 2 крестового похода удалось завоевать Лиссабон.  Несмотря на вторжение в Испанию Альморавидов, династии правителей берберов из Северной Африки (первоначально возникшая как религиозное братство), христиане постепенно, шаг за шагом, продвигались на юг. В начале XII века в руках у леоно-кастильских государей была Сарагоса и Барбастро, а уже в середине столетия освободители вышли к Лиссабону и реке Эбро. Смена власти в арабских областях и вторжение Альмохадов, еще одного религиозного братства из Марокко, были на руку христианам, но это не смогло спасти кастильцев от тяжелого поражения при Аларкосе в 1195 году. Были потеряны Гвадалахара, Калатрава и Мадрид, кастильский король смирился с положением данника могущественных мавров. В течение десяти лет, до 1207, шли междоусобные войны между Кастилией, Леоном и Наваррой; «мирную» границу между Кастилией и владениями Альмохадов прикрывала новая крепость калатравских рыцарей в Сальватьерре. Она пала в августе 1211, когда мавры вновь вторглись на кастильские земли в ответ на вылазку испанцев. Тем не менее, горечь утраты военной инициативы смогла консолидировать силы трёх королевств: Кастилии, Наварры и Арагона. Именно их объединённые армии смогли одержать славную победу при Лас-Навас-де-Толоса и открыть себе путь на юг Испании. Против Альмохадов, подчинивших южную Испанию, особенно успешно сражались испанские рыцарские ордена: Калатрава — с 1158 года, Сантьяго-де-Компостела — с 1175 года, Алькантара — с 1176 года.

После сражения 16 июля 1212 года  между соединёнными силами католических королевств Кастилии, Арагона, Наварры и Португалии и армией мавров династии Альмохадов, халиф бежал в Марокко, его войско, преследуемое испанской кавалерией, рассеялось. По разным оценкам, погибло от 60 до 200 тысяч мусульман; сведения о потерях христиан ещё более противоречивые.

Битва не принесла испанцам немедленных выгод, но навсегда подорвала влияние Альмохадов. Знамя халифа, взятое при Толосе, по сей день хранится в монастыре Лас Уэльгас в Бургосе.

Постепенно в течение 13 в. испанцы брали все новые и новые территории. При дефиците людских ресурсов приобретение земель, кото­рые некем было заселить, не создавало стимулов к новым захва­там. Поэтому  частым явлением становится не завоевание, а превращение в данников, ежегодно выплачивавших Кастилии и Арагону огромные суммы.В 1226 г. испанцы оказались у берегов Атлантики. В 1236 году испанцы закрепили достигнутое взятием Кордовы. Королевство Наварра, отведя от себя мавританскую угрозу, перешло из-под испанского влияния  под французское. В средине 13 века испанцы практически полностью отбивают Пиренейский полуостров, в руках арабов остается только Гранадский эмират на юге полуострова. Еще одной серьезной победой является битва на Рио-Саладо, где арабы вновь терпят сокрушительное поражение. После этой битвы христиане как будто забывают о том, что на юге Испании все еще остается в руках мавров один город – Гранада. Однако уже тогда они понимали, что он не представляет большой угрозы. После неудачных попыток взять Гранаду, христиане на сто лет забывают о ее существовании.

В начале 15 века Римский папа вновь проявил интерес к возобновлению крестовых походов, первоначально направленных против оттоманских турок на Балканах. Под общие лозунги борьбы с исламом попала в Испании и война против мусульманской Гранады. Для поддержки христианства была расширена продажа индульгенций, подняты налоги, всячески поощрялись иностранные добровольцы, готовые служить под знаменами Кастилии и Арагона. Так религиозная война между христианами и мусульманами получила свое собственное и очень конкретное воплощение в Южной Испании.В 1479 году произошло объединение Кастилии и Арагона в единое государство в результате личной унии правителей: Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского. Они поженились и создали одно государство

Гранадская война (28 февраля 1482 — 2 января 1492 года) — заключительный этап в противостоянии христианских и мусульманских правителей на территории Иберийского полуострова. Десятилетняя война не была непрерывным процессом, а представляла собой серию кампаний, начинавшихся обычно весной и прерывавшихся в зимний период. Жители Гранадского эмирата были разобщены из-за внутреннего конфликта и гражданской войны, в то время как христиане, как правило, были едины. Война также характеризовалась эффективным использованием артиллерии со стороны христиан, что позволяло им быстро захватывать города, которые в противном случае пришлось бы длительно осаждать.

Падение Гранады произошло 2 января 1492 года после нескольких месяцев осады города, став кульминацией так называемой Гранадской войны 1482—1492 гг. Город был захвачен Королевством Кастилия и Леон.  Передачу Гранады регулировал специально составленный Гранадский договор (1491), состоящий из 77 пунктов. Вместе с падением Гранады прекратил существование Гранадский эмират. Взятие Гранады означало конец 780-летнего арабского присутствия на Иберийском полуострове и конец Реконкисты. После этой победы христианское королевство стали называть Испанией, мусульманское население вынуждено было принять христианство либо эмигрировать.Так закончилась длительная и ожесточенная борьба двух народов, двух культур и можно сказать двух совершенно разных миров. Считается, что Реконкиста в будущем определила особенности менталитета испанцев: религиозность, крайняя нетерпимость к другим религиям.

Что сделали прогрессивные европейцы после отвоевания Испании?

1) Первый указ — выселение всех Евреев из Испании, выселение всех арабов из Испании (окончательное решение арабо-еврейского вопроса). Из-за арабов в Испании появилось слишком много евреев.

2) Второй указ — создание особой Испанской инквизиции. особый следственный и судебный орган, созданный в 1478 году Фердинандом II Арагонским и Изабеллой I Кастильской. Призван поддерживать чистоту католической веры в их подданных, а также заменить собой средневековую инквизицию, которая находилась под папским надзором. Первоначально инквизиция работала в значительной степени для того, чтобы обеспечить каноничность веры новообращённых, особенно евреев, мусульман, принуждённых принять католичество. Новый орган находился под прямым контролем испанской монархии. Он был окончательно упразднён лишь в 1834 году, во время правления Изабеллы II.

Уже в конце XIV века масса евреев и мавров были вынуждены принять христианство ( Марраны и Мориски) под действием массовых погромов, так как в народе распространялись слухи о еврейском (совместно с маврами или же с французскими прокаженными) заговоре с целью отравления колодцев, о распространении евреями чумы. При этом не исключено, что многие продолжали тайно исповедовать религию отцов. В XIV–XV вв. раввины называли выкрестов-конверсо «принужденными» и продолжали считать их частью народа Израилева. В изобилии появились антисемитские теории заговора. Говорили, будто конверсо — часть тщательно разработанной схемы, с помощью которой евреи пытаются разрушить испанское дворянство и Католическую церковь изнутри.

В 1478 году была получена булла от Сикста IV, разрешавшая католическим королям установление своей инквизиции, в 1480 г. были назначены первые инквизиторы, а в 1481 г. в Севилье произошло первое аутодафе.

Руководящим органом, учрежденным в 1488 г., стал Совет Верховной и генеральной инквизиции (Consejo de la Suprema y General Inquisición), или Супрема, состоящий из шести – десяти членов, назначаемых короной. Супрему возглавлял Генеральный инквизитор (в период с 1507 по 1518 г. было два генеральных инквизитора – Кастилии и Арагона), назначаемый королем и утверждаемый папой. Первыми главами испанской инквизиции были: доминиканец, духовник королевы Изабеллы, Томас де Торквемада (1483–1498), и доминиканец, архиепископ Севильский, наставник принца Хуана, Диего де Деса (1498–1506); оба отличались рвением в преследовании «новых христиан» и оба, согласно слухам, сами были еврейского происхождения.

С тех пор дело очищения Испании от еретиков и нехристиан стало быстро подвигаться вперёд!

В эпоху Торквемады, прибывая в ту или иную местность, инквизиторы провозглашали «эдикт милосердия». Это был 30-дневный период, в течение которого тайные иудеи могли добровольно исповедаться в своём грехе и совершить покаяние. В то жё время и другие лица, обладавшие информацией о христианах, втайне практикующих иудаизм, могли уведомить о них трибунал.
Подсудимого могли даже полностью оправдать, хотя это было, скорее, редкостью, или приговорить к незначительному наказанию, если он публично каялся. Гораздо чаще, чем к смерти, осужденных приговаривали к различным штрафам, конфискации имущества (но при этом необходимо было установить момент совершения преступления и конфисковать нажитое за период с наступления этого момента), тюремному заключению, либо накладывали пост и епитимью и обязывали определённый срок носить специальную одежду кающегося (санбенито). Правда, если осужденный после покаяния снова попадал в руки инквизиции по подозрению в ереси, спасти его могло уже мало что, поскольку он считался рецидивистом. Если подсудимый отказывался давать показания или не сообщал ничего свыше того, что было известно из показаний свидетелей, инквизиторы прибегали к пыткам (которые не были изобретением инквизиторов и еще активнее применялись светскими судами).

В ходе аутодафе публично зачитывались приговоры, произносились покаяния осуждённых и приводились в исполнение все наказания, начиная от наложения епитимьи или штрафа и заканчивая сожжением на костре.

В Кастилии инквизиция пользовалась популярностью среди толпы, с удовольствием сбегавшейся на аутодафе, а Торквемада до самой смерти встречал всеобщий почёт. Но в Арагоне инквизиция вызвала попытки противодействия выкрестов; святой Педро Арбуэс, председатель инквизиционного суда в Сарагосе, был зарезан в церкви, в 1485 г. и это убийство было использовано как повод для увеличения масштабов деятельности инквизиции.

Преемники Торквемады, Диего де Деса и особенно кардинал Химéнес де Сиснéрос, архиепископ толедский и духовник Изабеллы, закончили дело религиозного объединения Испании. К 1500 году массовая истерия по поводу евреев-выкрестов пошла на убыль. Хименес де Сиснерос реформировал инквизицию, придав каждому трибуналу чиновников-мирян.

Первый историк инквизиции Хуан Антонио Льоренте в начале XIX в. предполагал, что за период от 1481 до 1498 года около 8 800 человек было сожжёно на костре; 90 000 человек подверглось конфискации имущества и церковным наказаниям; кроме того были сожжены изображения, в виде чучел или портретов; также 6 500 человек было сожжено после казни удушением.