Они выбрали налоги, но получат и дефицит

Между дефицитом и налогами они выбрали налоги, а получат и налоги, и дефицит

Власти сделали свой выбор между ростом дефицита бюджета и повышением НДС и других налогов в пользу второго варианта. Ведь первый вариант по заверениям многих проинфляционен и вообще опасен с разных точек зрения. Это мнение мы разберем позже, а пока рассмотрим риски повышения налогов.

В народе говорят, это тоже проинфляционно. На самом деле повышение цен имеет скорее разовый эффект, а дальше никакого заметного влияния на инфляцию не будет. Но есть другой риск. Хороший пример – утилизационный сбор. Вы знаете, что поступления в бюджет от утилизационного сбора за I квартал 2025 года были на треть меньше, чем за тот же период прошлого года? В 2024 году поступления от него составили 1,1 трлн рублей. В этом году планировали собрать 2 трлн. Но прогноз уже в мае был понижен до 1,56 трлн. И, вполне возможно, в итоге соберут не сильно больше, чем в прошлом году.

«Уж сколько раз твердили миру», - говорил когда-то известный баснописец Иван Крылов, имея ввиду эту ситуацию – рост налоговых ставок ведет к уменьшению собираемости налогов. Особенно это касается текущей ситуации, когда экономика находится в предкризисном состоянии. А если собираемость налогов не вырастет, то мы получим и рост налогов, и рост дефицита бюджета. Как говорил Уинстон Черчилль: «Если между войной и бесчестием вы выбрали бесчестие, то вы получите и войну, и бесчестие».

А что с дефицитом бюджета? Представители Банка России говорят, что дефицит бюджета проинфляционен, и их будущие решения по ставке будут учитывать в том числе плановый дефицит года следующего. На чем основаны эти суждения? Если по простому, то дефицит надо чем-то покрыть, и покрывается это печатью денег. Это справедливое утверждение, хотя и немногие понимают, как печатаются эти деньги. Эту тему мы будем разбирать позже, а пока вспомним простую в общем-то истину: печать денег – это увеличение денежной массы, под которой в данном случае лучше всего говорить об агрегатах М1 или М2. Т.е. эта самая печать денег должна увеличивать денежную массу. Но происходит ли это на самом деле?

Давайте посмотрим на таблицу, где указаны параметры бюджета по годам за последние 10 лет (дефицит или профицит) и рост агрегата М2 в соответствующем году.

Первое, что бросается в глаза: несмотря на огромный дефицит (за 7 месяцев больше, чем за весь 2020 год), денежная масса в этом году выросла довольно мало. Кто-то скажет, что, возможно, эти деньги были взяты из ФНБ, но деньги в нем не входят в денежную массу, поэтому это тоже своего рода печать.

По сути, неважно, финансируется ли бюджет за счет средств из ФНБ или за счет выпуска новых ОФЗ, — все это приводит к росту денежной массы. Если говорить примерно, то 4,9 трлн дефицита создали сравнимую по размерам М2. А у нас рост М2 всего на 2,9 трлн! И кстати, за 6 месяцев вообще было 1,6 трлн при дефиците 3,7 трлн! Обратите внимание, в предыдущие 10 лет всегда было наоборот — М2 росла больше. Почему так происходит, мы разберем отдельно. Если коротко, то это следствие того, что частный сектор (не только люди, но и компании) не генерируют спрос, потребительский инвестиционный или любой другой.

А знаете, когда было так же, как сейчас, т.е. М2 выросла даже меньше дефицита бюджета? В 2009 году. Дефицит тогда вышел в размере 2,3 трлн рублей (и это был рекордный дефицит в России XXI века в процентах от ВВП – 5,9%), а прирост М2 – всего 0,2 трлн. Это означает, что совокупный спрос (частный плюс государственный) практически не вырос.

И это обычная история для кризисного года, каким был 2009 год. Частный спрос упал, а государство удерживало экономику от дальнейшего падения за счет вливаний денег. Это то, чего не было во времена Великой депрессии, за счет чего она и стала великой. А что с инфляцией? Никакого разгона инфляции в 2009 году не было. Наоборот, она устойчиво снижалась. Рубль, летевший в пропасть с августа 2008 до января 2009, после только укреплялся. Зато ВВП за год «выросла» на минус 7,9%. Наибольшее падение было зафиксировано во втором квартале -10,9% г/г.

Получается, что и сейчас на фоне снижения спроса гораздо больше рисков наступления рецессии, чем разгона инфляции. Почему же представители ЦБ говорят о проинфляционности дефицита бюджета, а точнее, роста его расходов? Как я говорил ранее, проинфляционность – это лишь потенциальный риск, а Банк России должен оценивать все риски. Что интересно, у себя на сайте в разделе «Факторы инфляции» нет каких-либо упоминаний о бюджете. Так что, судя по всему, они видят риски роста бюджетных расходов именно в свете роста совокупного спроса. А то, что они сейчас говорят о рисках бюджета – так ведь за падение экономики с них не спрашивают, а вот за рост инфляции – очень даже. Но почему тогда Правительство идет по тому же пути? Видимо, просто потому что «так написано в учебниках». Потому что многочисленные примеры говорят о том, что государственный спрос гораздо менее эффективен как в деле ускорения экономики, так и в разгоне инфляции.

Что в итоге? Повышение НДС очень ограниченно повлияет на инфляцию. Но оно, пусть также несильно, повлияет и на уровень спроса в экономике (как в примере с утилизационным сбором). Так что в перспективе это скорее дезинфляционный фактор. Но экономика, которая сейчас и так находится не в лучшем состоянии, будет генерировать меньше налогов. Что может вынудить повысить дефицит бюджета. Хотелось бы надеяться, что всё пойдет не так плохо, как описано здесь, но такие риски безусловно есть.

Подписывайтесь на мой телеграм-канал t.me/shpilkatrade в котором я публикую свои сделки и пишу еще больше об экономике.