Попробую объяснить на пальцах самое важное, что надлежит каждому образованному человеку знать и понимать в DeFi.
Рекомендую распечатать этот текст как памятку и раздать своим знакомым, чтобы те могли ориентироваться в теме и не попадаться в сети «криптанам», которые в русскоязычном пространстве давно уже стали синонимом «мошенников».
Для удобства восприятия и наглядности составил памятку в виде простого FAQ. Мы рассмотрим всего пять вопросов, но зато — самых важных.
ВОПРОС №1: Что такое это чертовое DeFi, в конце-то концов?!
ОТВЕТ: DeFi (сокращение от «децентрализованные финансы») — это три ключевых вида финансовой деятельности (предоставление кредита, получение кредита, выполнение роли биржевого маркет-мейкера), из которых удалили посредника (банки и биржевых брокеров). В результате у всех желающих появилась возможность работать друг с другом напрямую: давать деньги в долг под проценты, брать кредит самому, самостоятельно создавать биржевую ликвидность (т.е. собственными деньгами обеспечивать возможность купли и продажи ценных активов).
До вас наверняка доходят слухи о невероятном буме доходности, который сейчас происходит где-то там, непонятно где: вроде как опять на крипторынке, а вроде и в какому-то ином загадочном месте под названием DeFi.
Для тех, кто живет на совсем уж удаленной планете, сообщаю: на рынке децентрализованных финансовых систем, т.н. DeFi (это достаточно узкая и сложная экосистема финансовых отношений, функционирующая на блокчейне Ethereum) разворачиваются сейчас события, которые затмевают то, что творилось на рынке первичных предложений криптомонет (ICO) в декабре 2017 – январе 2018 года.
Чтобы вы представляли масштаб умопомрачения: токен управления (т.н. Governance Token) YFI, созданный для управления DeFi системы YEarn.finance, вырос в цене за два месяца в 130 раз!
Последние полгода мировое сообщество, заинтересованное в беспрепятственном развитии криптореволюционных технологий, с удивлением наблюдало, как проект братьев Дуровых TON (Gram) ухитряется лавировать меж каплями дождя в то время, пока бедолага Цукерберг безнадежно захлебывается в тропическом ливне, который организовали для псевдо-криптовалюты Libra властные структуры США и Евросоюза.
11 октября 2019 года это наконец случилось: Американская комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) подала иск против двух оффшорных компаний Telegram Inc. и Ton Issuer Inc. и в срочном порядке добилась наложения судебного запрета на распределение токенов Gram среди инвесторов, участвовавших в предварительной продаже.
Произошло это аккурат за четыре дня до события, которого люди, вложившие в проект Telegram Open Network 1 миллиард 700 миллионов долларов, дожидались более полутора лет. С учетом официальной мотивации SEC — забота об инвесторах — демарш смотрится изысканно по-иезуитски.
В судебном запрете переплелось так много профессиональных финансовых нюансов и либертарианских эмоций, что мейнстримные СМИ банально растерялись и не знают, как реагировать на удар, нанесенный SEC.
За последние 6 лет число участников финансового рынка России сократилось в два раза. Люди, не привыкшие жить иллюзиями, обязаны понимать: после окончательного утверждения законодательными органами предложений ЦБ по градации инвесторов и их допуску к торговым площадкам т.н. российский рынок окончательно прекратит своё существование, так никогда толком и не родившись за 25 лет.
Соответственно, самый актуальный вопрос сегодня: куда уходить с пепелища? Прежде, чем ответить на этот вопрос, позвольте как-то мотивировать свою позицию и привести текст, который я написал, что говорится, по горячим следам.
* * *
10 июля СМИ возбудились по поводу неправильного закона, который беспощадно лоббирует ЦБ. Речь идет о демарше г-жи Набиуллиной, направленном против отечественного фондового рынка: запрете непрофессионалам участвовать в торгах акциями иностранных компаний.
Похоже, подавляющая часть молодёжи, завёрнутой на торговле криптовалютой, опирается на двух китов:
1) Святую веру в обречённость рынка криптовалют на непременный «Туземун» и
2) Теханализ
В силу консервативности своей природы (все натальные Раки жутко консервативны :) я долго сомневался в оправданности первого кита, однако лавина информации, свидетельствующей о неудержимой экспансии и самой технологии (блокчейн) и финансовых инструментов, завязанных на конкретные реализации криптовалют, убедила меня в неизбежности триумфального похода на Луну.
К тому же на помощь пришла аналогия из начала нулевых, когда любая попытка предсказать светлое будущее смартфонам (известным в то время под термином «камерафон») вызывала зловещий смех армии «экспертов», «аналитиков» и «специалистов» всех мастей, который упорно не видели ниши для каких бы то ни было гаджетов, позиционирующих себя на стыке обычных мобильных телефонов и КПК (помните такие? iPAQ например). Что из этого зловещего смеха вышло мы наблюдаем сегодня в цифрах — полтора миллиарда смартфонов, проданных в 2017 году в мире! Ау, где вы «КПК»!
А вот насчёт применимости теханализа к рынку криптовалют у меня не просто сомнения, а очень большие сомнения. Вернее, сомнений, никаких нет вообще: я убеждён, что теханализ абсолютно не применим к этому рынку ни в какой своей форме. Однако, учитывая революционность такого заявления, подбрасываю коллегам одну метафору, которая, если вы с ней согласитесь, окажется весьма полезной в вашей работе не только на рынке криптовалют, но и на любом другом.
Прежде, чем перейти к метафоре, которая, как мне видится, демонстрирует правомерность моего подхода, вкратце опишу сам подход.
Для того, чтобы технический анализ можно было применять на конкретном рынке, необходимо, чтобы на этом рынке сформировалось то, что я назвал «матрёшкой циклов». Иными словами, на протяжении достаточного долгого времени должна накапливаться эмпирическая информация, отражающая флуктуации котировок тех или иных финансовых инструментов рынка. Накапливаться до тех пор, пока не будет набрана некая критическая масса и сформируется та самая «
Двадцать четыре года назад я открыл свой первый брокерский счёт в Charles Schwab и полгода любовался его девственно нетронутым состоянием. Накануне торжественной презентации революционной 32-битной ОС — Windows 95 — купил 300 акций Microsoft и гордо отправился в кампус компании в Редмонде на мероприятие (обитал я тогда в Сиэтле).
По возвращении домой увидел, что акции Microsoft вместо того, чтобы вырасти (а в этом росте я не сомневался ни секунды), с треском обвалились. И продолжали падать ещё несколько недель.
Я терпел сколько мог, затем не выдержал и закрыл позицию с неприятным убытком.
Если бы я её не закрыл, а просто забыл о существовании своего брокерского счёта, то через четыре года на нём вместо 20 тысяч было более полумиллиона долларов. Благодаря той же самой позиции Microsoft, которая принесла мне убыток.