Новости рынков | Китай пробивает путь в Европу через Венгрию

Китайские компании уже традиционно демонстрируют высокий уровень конкурентоспособности вне зависимости от масштаба проектов, источников их финансирования, собственности или отрасли. А венгры первыми из европейских стран сменили вектор развития: осознание всего кошмара деиндустриализации, вызванной вхождением в «единую европейскую семью», привело к смене власти, электоральному разгрому евроориентированных политиканов и чистке среди проевропейских бюрократов. Многие полагают, что мадьярский опыт очень скоро будет перенят соседями – от Балканских стран до СИРИЗА в Греции и «Подемос» в Испании – и далее на север.

Строго говоря, введенный немецким географом Рихтгофеном термин «Великий шелковый путь» описывал караванные тропы и морские маршруты от китайского Дацина до Восточного Средиземноморья и бассейна Черного моря, так что формально Венгрия если и входила в него, то на самом конце – в дунайском бассейне. С другой стороны, великие завоевания древних мадьяр в X–XI веках, несомненно, были во многом порождены изменениями на Великом пути.

И китайцы, и венгры обещают, что будут содействовать присоединению других европейских стран к инициативе Си Цзиньпина, приоритет в рамках реализации которой обозначается словами «взаимосвязанность инфраструктуры».

Хорошо ли это для России? И да, и нет. Обострение конкуренции всегда чревато сложностями. Великий шелковый путь, если будет создана его единая железнодорожная составляющая (а такие долгосрочные планы были, просто они были неожиданно прерваны арестом китайского железнодорожного министра по обвинениям в коррупции и сейчас начинают возрождаться), создаст альтернативу Транссибу в наземной транспортировке грузов с Запада на Восток Евразии и обратно. Ситуация еще больше усложняется различными стандартами ширины железнодорожной колеи, правда, в Южной Азии (Индии, Пакистане, Бангладеш) собственный стандарт, отличный и от европейско-китайского, и от российского.

С другой стороны, разумно ведомая, ориентированная не на взаимоуничтожение, а на кооперацию конкуренция, несомненно, стимулирует прогресс, препятствует застою. И именно такая конкурентная кооперация лежит в основе современной китайской бизнес-модели и деловой культуры.

Россия может перестать быть хребтом трансконтинентальных железнодорожных перевозок, но значительные фрагменты Шелкового пути с неизбежностью проходят по нашей территории. И уже появилась, более того, активно прорабатывается концепция сопряжения двух инициатив – нового Шелкового пути и евразийской интеграции.

Занятный момент: в России нет олигархов китайского происхождения. Очень мало их и в Европе (хотя тенденции уже начали проявляться и как раз на средиземноморском окончании Великого шелкового пути – китайцы уже начинают доминировать в греческом портовом и складском бизнесе). Но при этом в США, Австралии, странах Юго-Восточной Азии их множество. Это говорит о том, что до последнего времени серьезный китайский частный капитал к нам не шел, но сейчас ситуация меняется. В условиях санкций и контрсанкций, порожденного ситуацией импортозамещения и дефицита инвестиций для российской экономики благоприятно, если в страну придут китайские частные инвестиции, да и китайские олигархи в нагрузку. Пока отсутствие у нас китайских миллиардеров можно расценивать как симптом какой-то бизнес-болезни: во всем мире они есть, а в России нет. Значит, что-то с ней не так – с китайской точки зрения.

Вообще принято считать, что финансовая подпитка контрагентов через кредиты и инвестиции – наиболее удобный для КНР инструмент расширения рынков сбыта для национального капитала. Последним проявлением этого стало создание Азиатского банка инфраструктурных инвестиций. Газета ВЗГЛЯД уже писала, что в последние годы Китай направил значительные потоки инвестиций (а также и серьезные дипломатические усилия) на перестройку глобальной финансовой архитектуры, до сих пор обеспечивающей гегемонию США в мировых финансах.

КНР с ее населением и нехваткой ресурсов мировая торговля просто необходима для выживания. Страна действительно нуждается в удобстве «одного пояса и одного пути», стабильности и процветании, что требует от Китая инвестирования в инфраструктурное строительство отдельных стран. И вот уже премьер-министр Венгрии Виктор Орбан рассказывает министру Ван И, что Китай и Венгрию связывают отношения традиционной дружбы, а в последние годы страны переживают лучший период за всю историю. «В эпоху глобализации, – отвечает ему китайский министр, – вся Евразия представляет собой единое целое. Китай стремительно открывается Западу, а Венгрия стремится расширить связи с Востоком. Мы приветствуем активное участие в строительстве «одного пояса и одного пути» и других европейских государств, устремляющих свои взоры на восток и укрепляющих взаимовыгодное сотрудничество с КНР и другими азиатскими странами».

Китайцы умеют не только красиво говорить, но и воплощать самые масштабные проекты – спокойно, поэтапно, но непреклонно. И они надежные партнеры, хотя и очень непростые. Задача России сейчас, с одной стороны, встроиться в вектор приложения китайских усилий, привлечь из КНР инвестиции и извлечь из этих глобальных по сути процессов максимум выгоды. Но в то же время не забывать, что Пекин настроен прежде всего на извлечение выгоды для себя самого, что он не слишком считается с чужими убытками и не боится конкуренции, которая частенько является обратной стороной любого партнерства.

www.vz.ru/economy/2015/6/12/750452.html