Блог им. Yaro
В первой половине 2025 года российский алюминиевый гигант Rusal оказался в эпицентре масштабных сдвигов на мировом рынке алюминия, где на первый план вышли динамика торговли с Китаем, структурные изменения в отрасли и новые вызовы, порождённые санкциями и «зелёной» повесткой.
С начала 2025 года поставки российского алюминия в Китай резко выросли — за январь–май объём экспорта увеличился почти на 56%, приблизившись к одному миллиону тонн, а объём китайских закупок российского металла в апреле достиг рекордных $612,1 млн. Эта тенденция объясняется целенаправленным перетоком экспортных потоков из Европы и США в страны Азии после ввода западных санкций; сейчас уже почти 40% всего китайского импорта алюминия приходится на Россию.
Складывающаяся ситуация даёт Rusal ряд преимуществ. Во‑первых, компания успешно наращивает продажи первичного алюминия и сплавов, компенсируя потери европейского рынка за счёт азиатских направлений. Во‑вторых, российский алюминий продаётся с существенным дисконтом — до 22% ниже спотовых цен, что особенно привлекательно для китайских производителей. В‑третьих, продукция Rusal производит меньший углеродный след, так как значительная её часть произведена на гидроэлектростанциях, что важно для Китая, взявшего курс на декарбонизацию металлургии и приоритет низкоуглеродных решений.Восстановление глобального рынка алюминия выглядит вероятным. Запасы на складах LME падают, а нехватка предложения усугубляется западными запретами на российский металл, вызывая ценовую волатильность. Ожидаемый среднегодовой рост рынка до 2035 года (CAGR около 6%) и высокая потребность в алюминии в строительстве, солнечной энергетике и автомобильной промышленности Азии поддерживают отраслевой оптимизм.
Важно, что китайская внутренняя индустрия сейчас ограничена государственной квотой (45 млн тонн в год), а спрос продолжает расти, что делает импорт из России не просто альтернативой, а необходимым элементом баланса на рынке.Однако зависимость от одного крупного рынка (Китая) несёт для Rusal и всей отрасли системные риски. Компания технически стала заложником ситуации: более половины экспорта идёт в КНР, что увеличивает уязвимость к возможным политическим, тарифным или логистическим изменениям. Регулярные скидки подрывают маржинальность, а перегруженные восточные маршруты приводят к издержкам и потенциальным сбоям цепочки поставок. Кроме того, замедление внутреннего спроса и ужесточение денежной политики в РФ негативно влияют на операционные показатели.
В 1 полугодии 2025 года Rusal увеличил выручку примерно на треть (до $7,5 млрд), однако за этот же период вышел на чистый убыток около $87 млн. Причина — рост себестоимости, волатильность цен на мировых рынках, повышение курса рубля и вынужденные ценовые уступки азиатским покупателям. Тем не менее, компания демонстрирует рост продаж, активно заключает «зелёные сделки», продвигает продукты с низким углеродным следом и работает над программами снижения затрат и импортозамещения.
Положительную динамику стоимости Rusal и сектора в целом могут обеспечить:
Вывод:
Китай стал «якорным рынком» для Rusal на фоне европейских ограничений, что дало краткосрочные стимулы для роста, но усилило стратегическую зависимость и ограничило гибкость компании. Чтобы выйти из режима простого «экспортёра с дисконтом» и стать полноформатным глобальным игроком, Rusal необходимы дальнейшая технологическая трансформация, поиск новых рынков и ставка на устойчивое развитие. В этих условиях возможен и «скрытый» потенциал – если удастся реализовать «зелёную» стратегию раньше конкурентов, прибыльность и капитализация могут вернуться к устойчивому росту на фоне мирового восстановления спроса на алюминий.
| Сценарий | EBITDA-маржа | Курс акции (оценка, % к текущей) | Триггеры |
|---|---|---|---|
| Оптимистичный | >15% | +25–40% | Восстановление цен, рост «зелёной» доли, выход на новые рынки |
| Базовый | 10–13% | ±0% | Сохраняется азиатская ориентация, медленный рост спроса |
| Негативный | <10% | –20% | Новый тарифный/политический прессинг в Азии, стоимость логистики растёт |
(Оценки примерные, зависят от макроэкономики и внешних шоков)
