Некоторым читателям Forbes стало не до шуток, когда в Китае залихорадило фондовые рынки. На него возлагались надежды конформистской части российского истеблишмента после Крыма: переориентация на китайский рынок компенсирует все. Усложнен доступ к финансированию в западных банках? Пойдем в китайские. Сложности с экспортом? Компенсируем расширением поставок в Китай. Уходят западные инвесторы? Не беда, на их место придут китайские. И далее по списку, включая разговоры о взаимном «технологическом трансфере».

Действительность оказалась иной. Китайские инвестиции рекой в Россию не потекли, сырьевой экспорт тоже не продемонстрировал впечатляющего прироста. Но надежда сохранялась — как минимум на то, что рост в Китае ускорится, увеличив спрос на российские энергоносители, металл, химию.

В сознании истеблишмента боролись две стратегии: форсированной гос­поддержки (она же взаимная любовь) и органического роста. В рамках последнего не очень впечатляющие результаты первого этапа сближения рассматривались как несущественные — китайцам-де нужно время, чтобы привыкнуть к новой ситуации.