Копипаст | Коррупция – МАКРОЭКОНОМИЧЕСКИЙ фактор

Почему, например, в Германии, экспорт которой стабильно составляет около триллиона долларов в год, правящий класс не может присваивать себе экспортные доходы так, как это делается в России? Учитывая, что население Германии почти вдвое меньше, чем в РФ, получается, что экспортная «удойность» одного немца в шесть раз превышает таковую у россианца. Но германская элита принципиально не может присвоить себе ни 70%, ни половину, ни даже двадцатую часть этой гигантской суммы. Все дело в том, что ФРГ экспортирует не природные богатства, а продукцию высокого передела – станки, оборудование, машины, электронику, бытовую технику и т.д., а эти товары имеют очень маленькую маржу. Допустим, автоконцерн продавший русскому нуворишу «Гелендваген» за $150 тыс., получит с этого маржу всего $ 7-8 тыс. в лучшем случае, то есть на уровне 5%. Затраты материалов и энергии составляют, условно говоря, 20%, а все остальное – добавленная стоимость труда.

В стоимости нефти доля труда ничтожно мала, скажем 5%. Затраты энергии и материалов 10-15%, а все остальное – подарок природы, то есть рента, которую россиянская элита напрямую изымает в свою пользу. Германская элита может отобрать у автоконцерна только часть от его 5-процентной маржи. То есть даже если она отберет ее полностью, у всех экспортеров то сверхконцентрации национального дохода в руках правящего класса не произойдет. Национальный доход сконцентрирован в ДОБАВЛЕННОЙ СТОИМОСТИ ТРУДА, то есть его уже получили тысячи горняков, металлургов, энергетиков, транспортников, рабочих, конструкторов, дизайнеров и менеджеров, задействованных в длинной технологической цепочке по производству автомобиля (газовой турбины, пылесоса, скоростного поезда, электромиксера и т.д.).



В краткосрочной перспективе продуктивность рентной экономики РАСТЁТ именно при СОКРАЩЕНИИ капвложений. Вот эти сэкономленные затраты и присваиваются российской элиткой, благодаря сверхэффективному инструменту – коррупции. Формально, конечно, нефтяники осуществляют капвложения, та же «Роснефть» реинвестирует в основные фонды порядка 900 млрд. руб. в год, но тут есть нюанс: эти инвестиции по большей части – скупка иностранный активов (страна таким образом теряет капиталы) и, что гораздо более тревожно, эти инвестиции происходят за счет заёмных, а не оборотных средств госкомпаний. То есть Россия, как владелец «Роснефти» получает от этих капвложений только долговое обременение. Свободный денежный поток «Роснефти» чудесным образом вдруг становится отрицательным именно тогда, когда нефтяные цены пошли вверх. При барреле в $ 40 «Роснефть», хотя и со скрипом, работала в плюс. При $60 за бочку она резко ушла в минус.


Это и есть коррупционный механизм в действии. Коррупция – МАКРОЭКОНОМИЧЕСКИЙ фактор рентной экономики, инструмент масштабного перераспределения ресурсов в пользу сырьевой аристократии. Надеюсь, читателю теперь понятно и то, почему при росте ВВП РФ в стоимостном выражении не происходит роста доходов населения. Всё потому, что население является вторичным получателем рентных доходов (его труд оплачивается нефтедолларами). Если элита сокращает реинвестицию сырьевых доходов в экономику и человеческий капитал, то падает и без того низкая доля добавленной трудовой стоимости в совокупном национальном доходе, и этот показатель определяет скорость обнищания населения.

Но виной всему не коррупция, как ошибочно считает Навальный, а рентный характер экономики РФ. Олигархия, коррупция и чудовищное социальной расслоение (рекордное для планеты) – всего лишь следствие. Поэтому упование на то, что проблемы России удастся решить путём искоренения коррупции – очевидная глупость.
****

полностью по ссылке livejournal.com/