Глобальная экономика: о производительном и рентном предпринимательстве, как факторе развития

Предпринимательство — активная интенция индивида к социальному и материальному успеху.  Этот успех может достигаться различными путями и иметь различные источники. Однако общая черта заключается в том, что индивид, склонный к максимизации социально-материального успеха, вступает в активную конкуренцию для получения преимуществ в достижении такого успеха с другими членами сообщества. В процессе этой конкуренции индивид вынужден максимально развивать и использовать креативные, когнитивные и организаторские способности. 

Такая индивидуальная особенность отличает наиболее проактивных социальных членов любой группы социальных хордовых животных. Борьба за общее лидерство или нишевую доминантность требует экстраординарных способностей для конкуренции. Особенно четко это прослеживается в социальных процессах у высших приматов, где когнитивные способности обусловливают больший спектр стратегий и тактик, а также их сложность и многокомпонентность. 

Экономисты до недавнего времени пренебрегали данными биологии, нейробиологии и когнитивистики, антропологии и психологии в своих импликациях и оценках, что делало их модели и заключения якобы оригинальными. Однако другие социальные и биологические науки существенно дополнили экономические концепции доказательной базой, подтвердив и одновременно сбалансирован множество экономических теорий и моделей. Все, в чем нуждается экономическая теория, — в верной трактовке таких поведенческих закономерностей, объясняемых биологическими и другими науками в разрезе экономики, социологии и политологии.

Предпринимательская интенция, как стремление к наибольшему социально-материальному успеху, характерна для любого сообщества и общества и реализуется через получение максимального кол-ва благ или социального влияния, а как правило, и того, и другого. Всегда есть более предприимчивые члены сообщества, чем другие. Они ставят более амбициозные социально-материальные цели, они более готовы к риску и обладают рациональным мышлением, чтобы лучше оценивать потенциальные риски и выгоды на пути достижения поставленных целей. В результате их успех сказывается на жизни и перспективах всего сообщества так или иначе, поскольку социальные и материальные обмены между этими проактивными индивидами и другими членами сообщества более объемные и интенсивные, нежели между остальными индивидами.

Предпринимательские интенции получают свое развитие в производительном экономическом и непроизводительном предпринимательстве. 

Производительное экономическое предпринимательство выражается в двух главных функциях. Первая — проактивное участие в обмене материальными и другими благами на уровне посредничества между меняющимися. 

Вторая заключается в создании инновации или копировании существующего блага и их   монетизации через производство и распространение потребительского продукта. Это направление предпринимательской активности отличается созданием добавленной стоимости и, соответственно, является катализатором экономического роста и развития общества.

Оба направления созидательного экономического предпринимательства предполагают создание потребительского блага. А значит, если блага обмениваются в соответствии с критериями субъективной (персональной оценкой необходимости) и объективной (общим уровнем доступности) полезности, возникает добавленная стоимость по отношению к производственной стоимости. Именно добавленная стоимость является мультипликатором экономического роста, т.е. роста потребностей и возможностей всего общества в целом.  

Непроизводительное предпринимательство выражается в политической конкуренции и борьбе за контроль над рентными источниками. Проактивный индивид, выбирая такое направление предпринимательства, реализует амбиции через фактический упорядоченный рэкет прочих членов общества, в первую очередь, активных создателей добавленной стоимости, т.е. экономических производительных предпринимателей, как главных создателей общественных благ. 

Такое непроизводительное приложение предпринимательских усилий возможно потому, что существует потребность в общественном порядке, правилах социальных отношений и контроле за исполнением. В социальных группах животных эта функция лежит на лидере группы и наиболее приближенных к нему доминантных особях. В человеческом обществе эти функции осуществляет в той или иной степени государство — т.е. политические элиты. В обоих случаях — и в социальных группах животных, и в человеческих социумах — властные элиты имеют конкурентные преимущества над остальными членами общества. Они заключаются в доступе к распределению общественных ресурсов, генерируемых производительными экономическими предпринимателями, а также в праве на насилие. Оба преимущества акцептируются социумом и являются легитимными до определенной поры, пока элитная группа или домен не будут сменены другими. 

Такой вид конкурентного преимущества для максимизации материального и социального успеха является точкой приложения непроизводительного рентного предпринимательства. Он не предполагает активное создание добавленной стоимости, его основной результат — это замыкание обмена благами на одной персоне или ограниченной группе персон без дальнейшего мультиплицирования и социального проникновения благ. Фактически это — одна из иллюстраций модели неравновесия — левериджа: «деньги-товар», когда товара перед деньгами не существует. 

Доминирование каждого из указанных направлений предпринимательства обуславливается институционально-метисной средой и превалирующей социальной риторикой. 

В “естественных государствах”, автократиях и автаркиях предпринимательские усилия сосредоточены на политическом и рентном предпринимательстве, т.е. предпринимательстве непроизводительном, на предпринимательстве, плоды которого не подразумевают создание добавленной стоимости и экономического роста. В таких обществах треугольник “государство-общество-бизнес” всегда имеет государство на вершине, а общество и бизнес являются источником выгод для властных политических элит — успешных рентных предпринимателей. Они максимизирует свою полезность через фактически неограниченный обществом контроль общественных ресурсов и их использование в личных целях. Таким образом, автократические и автаркические институциональные фреймы максимально поощряют непроизводительное рентное предпринимательство как путь получения наибольших потенциальных социально-материальных благ. Теория бюрократии и модели Нисканена, теории неэффективности политики Сарджента-Прескотта, законы Паркинсона, а также классические концепции Мизеса, Ротбарда, Шумпетера, Бьюкенена, Баумоля, Маклоски и др. лишний раз получают практические подтверждения в современном нам мире. В который раз мы можем воочию убеждаться, что бюрократы являются обыкновенными рациональными агентами, стремящимися максимизировать полезность своих ресурсов и возможностей и минимизировать сопутствующие риски. 

В государствах со свободным рынком и либерально-демократическими институтами конкурентные преимущества рентного предпринимательства существенно ограничены, а предпочтения агентов обусловлены значительно большими возможностями в максимизации выгод через производительное экономическое предпринимательство и создание добавленной стоимости. Обмен благами происходит не через их предварительную централизацию в руках государства, а затем перераспределение рентными политическими предпринимателями — властными элитами. Обмен происходит через горизонтальный обмен благами от агента к агенту, напрямую, с косвенным и ограниченным участием государства. Непроизводительная предпринимательская направленность обладает значительно меньшей привлекательностью для приложения усилий потенциальных предпринимателей. Институты, метис и социальная риторика поощряют индивидуальный социо-материальный успех через созидательную экономическую активность и получение добавленной стоимости. В этой системе изначально не заложено левериджа и искажения равновесия, здесь получение благ возможно только через отдачу (создание) других благ взамен, и работает модель “товар-деньги-товар” в отличие от “естественных государств”, где доминирует кредитное искажение “деньги-товар”.  

Таким образом можно утверждать, что институционально-этическая среда, индоктринирующая индивидуальную инициативу, ответственность и созидательное обогащение как премиальные ценности подразумевает доминирование производительного экономического предпринимательства. 

С другой стороны, институциональная среда, подразумевающая доминирование общественных интересов над индивидуальными, и расширенный государственный мандат в перераспределении ресурсов стимулируют рентно-политическое непроизводительное предпринимательство. 

Другим словами, малое государство и индивидуалистическая социальная доктрина обусловливают экономический рост и социальное развитие. Большое же государство и доктрина превалирования общественного над индивидуальным подразумевают более медленные темпы экономического роста и социально-экономическую деградацию.

В заключение я хотел бы отметить, что современный мир находится в опасной зоне максимизации ценностей непроизводительного политического предпринимательства. Это смещение в автократических государствах привело к ужесточению их режимов и их наблюдаемой трансформации в диктатуры. В рыночных демократиях такое смещение привело к экономическим дисбалансам, государственному расширению и редукции гражданских свобод. 

Подходящее время задуматься.