Леонид Федун: Торговать воздухом вместо того чтобы платить.

24.11.2020 Автор: Ольга Мордюшенко

заместитель главы комитета РСПП по климату и простой совладелец Леонид Федун.

Торговать воздухом вместо того чтобы платить.

Климатическая политика является для Европы, а в перспективе для Америки и Китая одним из важнейших факторов развития экономики, на которую с учетом ограниченного потребления и стагнации традиционных рынков тратятся триллионы долларов. Через инвестиции в альтернативную энергетику искусственно создается новый сектор экономического развития.

• Время на реализацию благоприятных сценариев «Предел роста» упущено. В модели Римского клуба 2004 года оптимальный (равновесный) сценарий — это сценарий № 9 «Ограничение роста + усовершенствованные технологии». 

Есть энергетическая трансформация, когда компании, в первую очередь европейские, будут превращаться из нефтегазовых в энергетические. Они обязаны это делать, потому что в отличие от нас у них нет другого выхода в силу политики ЕС и недостаточности конкурентоспособных ресурсов. Мы сейчас не видим смысла менять бизнесс доходностью 15% на бизнес с доходностью 5%.   России, обладающей самыми большими в мире лесными массивами и гигантскими запасами углеводородов, бессмысленно и крайне затратно ввязываться в гонку развития альтернативных энерготехнологий. Но если придется, сделаем это.

• Там согласны с тем, что после коронавируса мировая экономика будет переходить на «зеленую» энергетику. Гиганты типа BP и Shell активно инвестируют в ветрогенерацию, литий-ионные хранилища электроэнергии и другие элементы «зеленой» энергетики.

Последние инициативы Европы в области декарбонизации предусматривают введение так называемого трансграничного углеродного регулирования (TCR), которое несет опасные риски для экономики России. Аналогичный углеродный налог в перспективе, скорее всего, введут США и Китай. Для всех отраслей РФ, по оценке KPMG, на оплату налога потребуется €3 млрд в год в оптимистичном сценарии и €8 млрд — в пессимистичном. Сами мы уже несем эти затраты по четырем нашим НПЗ в Европе. Для того чтобы избежать дискриминации внутренних производителей, европейские законодатели хотят обложить подобным налогом экспортеров, в первую очередь металлов и углеводородов. 

Есть способы реально уменьшить количество СО2 в атмосфере. В первую очередь речь идет как о естественном поглощении этого газа лесами и другими природными экосистемами. Карбоновый хаб — это экосистема по снижению выбросов СО2. Она включает меры по повышению энергоэффективности, созданию мощностей ВИЭ. Это может быть и строительство промышленных установок по утилизации СО2 и последующей закачки в пласт, в том числе при добыче углеводородов для повышения нефтеотдачи. Если Россия это сделает, то сможет даже в будущем оказывать помощь другим странам. Кто-то торгует своей валютой, а Россия может торговать воздухом, очищенным от CO2. Надо встраиваться в общий тренд, но cделать независимую систему до 2025 года, когда европейские антиуглеродные нормы уже могут коснуться российских экспортеров. Мы должны успеть создать собственную систему торговли СО2, аттестовать ее и показать всем, что она является прозрачной и понятной для тех, кто кто заинтересован в экспорте, вместо того чтобы платить климатический налог Европе. 

• Подспудной и не афишируемой широко вслух в ЕС целью является замена «грязных» импортных молекул на «чистые» отечественные (произведенные в ЕС и на отечественном оборудовании) электроны.

Важный вопрос — не просто посадить деревья, но и их утилизировать. В России это очень большая проблема, поскольку только растущие деревья способны улавливать углекислый газ из атмосферы. Речь может идти о создании специализированных карбоновых ферм: мы можем высаживать, а потом малые предприятия могут перерабатывать и продавать свою экопродукцию.  

• к 2050 году потребуется увеличить глобальное производство продовольствия на 60 %, в основном на уже существующих пахотных землях и в условиях изменения климата

Собираетесь ли вы повышать долю газа или ВИЭ в бизнесе ЛУКОЙЛа? — Мы сейчас производим почти 400 МВт энергии из возобновляемых источников, мы номер два в России по гидроэнергетике и собираемся расширять ветропарк в Румынии и пр. Причем все наши проекты рентабельны. Мы собираемся заниматься улавливанием CO2 и добывать и перерабатывать нефть с минимальным карбоновым следом. Один из вариантов развития нефтяных компаний — переход на водород. 

• Производство дорогого «зеленого» водорода методом электролиза воды могло бы развиваться за счет избытка электроэнергии в стране. Технология  декарбонизация природного газа (пиролиз метана для выделения водорода) экономна и даёт в отходы обычную сажу.

Значит ли это, что вы будете сокращать экспорт в Европу? — Это неизбежно.Европейский нефтяной рынок будет сокращаться и к 2040 году может уменьшиться в два раза, согласно прогнозу ЕС. По газу падение будет, но не такое сильное, пока цена на газ будет низкой. В первую очередь они избавляются от угля. В ЕС планируется ввести норму о содержании водородав метане до 5%, так что потребление традиционного газа может сократиться к 2040 году.

В радикальном климатическом сценарии выпадает значительная часть проектов глубоководной и трудноизвлекаемой нефти, а доля традиционных поставщиков — ОПЕК и России — может вырасти до 60% от общего производства. Сейчас практически 15 млн баррелей в сутки искусственно выведены с рынка, и, если не будет межправительственного регулирования, они вернутся. 

По строительству нефтехимии мы будем реализовывать только те проекты, которые гарантированно окупятся до 2035 года. От планов по строительству гигантских нефтегазохимических комплексов мы отказываемся, потому что ситуация на рынке меняетсяи появляются технологии, которые позволяют сделать практически бесконечной вторичную переработку пластиков. За счет этого с рынка в будущем уйдет спрос на 3–5 млнбаррелей в сутки. Все наши brownfield-проекты и значительная часть greenfield остаются рентабельными и при цене $40 за баррель. Именно такой ценовой уровень является точкой отсечения всех новых проектов.

Означает ли такая цена, что возможность роста налогов для нефтяной отрасли исчерпана? — Безусловно. Чтобы поддерживать добычу даже на низком уровне при цене $40, нужно вкладываться в технологии и тратить большие деньги. Все компании сократили бурение, а восполнять ресурсы надо так, чтобы это было рентабельно и не было в убыток государству. Поэтому необходим длительный и правильный диалог с правительством, и один из важнейших вопросов, которые нужно обсуждать,— адаптация к климатическим изменениям и создание эффективной налоговой системы для нефтегазового комплекса