экономические циклы

Когда я только начал интересоваться инвестированием, я столкнулся с тем, что многие аналитические статьи ссылаются на макроэкономические показатели, которых я толком не понимаю. Я, конечно же, знал, что такое ВВП и инфляция, но как их считают? От чего показатели зависят и как изменяются в зависимости от разных действий правительства и ЦБ? Куда лучше смотреть — на ВВП, на ВВП по ППС или на ВВП на душу населения? Что это за циклы в экономике и от чего они зависят? Чем отличаются взгляды кейнсианцев и монетаристов? Ну и т.д.

Хотелось мне найти какую-то простую литературу про всё это, даже думал какой-нибудь учебник для ВУЗов прочитать, но наткнулся на видео-курс по макроэкономике от Олега Замулина (PhD Мичиганского университета, профессор, декан факультета экономических наук НИУ ВШЭ) и возрадовался. Всё очень хорошо объяснено, достаточно просто, интересно, но и с прицелом не на домохозяек, а на студентов и прочих заинтересованных. Курс бесплатный.

Вот описание курса на coursera:

( Читать дальше )

Пятый цикл — развитие электроники, робототехники, вычислительной, лазерной и телекоммуникационной техники. Начался цикл в начале 80-х годов.
Технологические колебания по Кондратьеву состоят из двух волн: повышательная и понижательная. Повышательную фазу мы наблюдали до кризиса 2008 года.

Принимаем цикл за 45 лет. Половина цикла — это 22,5 года. За начало 5 цикла берем 1983 год, прибавляем 22,5 и получаем 2005,5, т.е. «пик» цикла пришёлся на 2006 год.

В фазе роста по Кондратьеву происходит накопление и аккумулирование капитала, ускорение экономики вызывает обострение социальных вопросов, усиление борьбы за рынок, внешние конфликты, которые приводят к замедлению, а далее и к развороту длинных тенденций. Возникает острая необходимость в новых рынках и дальнейших технологических инновациях — насыщение рынков; неготовность многих технологий для активного коммерческого использования.

Затем начался понижательный цикл, который проследует до 2027,5 года. Т.е. еще около 9 лет в нисходящей фазе.

( Читать дальше )

( Читать дальше )

Мощности и занятости зависят от циклических факторов, но занятость также должны приспосабливаться к структурным факторам.
Доля рабочей силы, которая в настоящее время работает часто интерпретируется, как мера степени использования рабочей силы в экономике. Существует соответствующая концепция, которая пытается измерить коэффициент использования основного капитала-коэффициент использования производственных мощностей в экономике. Коэффициент использования производственных мощностей строится как процент ресурсов (т.е., труда и капитала), используемых корпорациями и заводами, чтобы производить достаточное количество готовой продукции для удовлетворения спроса.

На рисунке участки использования производственных мощностей США на квартальном тайм-фрейме с 1967 по 2016 гг. В обычное время, предприятия, как правило, используют около 80 процентов имеющихся у них производственных мощностей (как средний коэффициент использования мощностей). Поскольку спрос колеблется, заводы могут не использовать 100 процентов от их установленной мощности, чтобы избежать узких мест производства для удовлетворения потребительского спроса. Таким образом, они могут позволить коэффициенту использования колебаться со спросом.

( Читать дальше )

По вертикальной шкале доля погибших в конфликтах на 100 000 населения. Явно видна периодичность. Очищение популяции от старых и больных? Также, явно видно и что уровень очищения примерно одинаков? Видно, что давненько не было пика смертей и что пики «раздвигаются» (видимо потому что люди живут дольше и 3 поколения это не 50 лет, а 100). Но само общество не только не поменялось — но и как видим кружочков мелких воен стало больше (наверно раньше меньше регистрировали, но явно воевать не перестали).

Источник, интересный сайт http://ourworldindata.org/

Почему циклы Феникса (циклами Ковтуна постеснялся назвать, сопляк еще, — хотя прямо такое описание не встречал)? Есть наблюдение, что при выделении какого-то конкурентного преимущества у отдельного региона это относительно резко делает регион богаче, благодаря экспорту некоего продукта. Это может быть плодородная земля, климат, выход к морю, ноу-хау. Накопление богатств от экспорта позволяет поднимать уровень потребления внутри такого конкурентоспособного социума, кормить больше пенсионеров, меньше работать (а жить с ренты капитала). Со временем производить благо внутри становиится менее выгодным чем производить благо на территории экспорта, а значит экспортировать уже капитал и технологию. Причем, на новой территории применяются новейшие технологии, строят новейшие фабрики, а на територии-родине эти фабрики априори устарели, так как построены раньше. Можно дальше продлить, что обогащение в новых странах вынуждает богатых убегать в метрополию, откуда всё начиналось, потому что там — традиции богатого потребления дольше. Начинается экспорт культуры/традиций. Хороший пример — Британия: паровые мануфактуры — перенос производства в Индию — покупка индийцами офисов в Сити. Достаточно длинный процесс? Но поиск «перезагрузок» в истории, когда войной в метрополии уничтожались старые фабрики и старое население сразу навел на очевидный «столетний цикл мировых воен». Это и есть волны Ковтуна, огненное перерождение заплывшей жиром метрополии. Но, и раньше думал, что циклы все же связаны с поколениями-периодами населения:

( Читать дальше )

Экономические циклы — колебания экономической активности (экономической конъюнктуры), состоящие в повторяющемся сжатии (экономического спада, рецессии, депрессии) и расширении экономики (экономического подъема). Циклы носят периодический, но, обычно нерегулярный характер. Обычно (в рамках неоклассического синтеза) интерпретируются как колебания вокруг долгосрочного тренда развития экономики.

Детерминистская точка зрения на причины экономических циклов исходит из предсказуемых, вполне определенных факторов, формирующихся на стадии подъема (факторы спада) и спада (факторы подъема). Стохастическая точка зрения исходит из того, что циклы порождаются факторами случайной природы и представляют собой реакцию экономической системы на внутренние и внешние импульсы.

Обычно выделяют четыре основных вида экономических циклов:

краткосрочные циклы Китчина (характерный период — 2-3 года);

( Читать дальше )

Джесси Ливермор в своей книге «Торговля акциями. Классическая формула тайминга, управления капиталом и эмоциями» (издана в 1940 г.) писал: "Если спекуляция для вас — бизнес, в поисках больших возможностей вам придется наблюдать сразу за всеми рынками".

Деньги из рынка никуда не уходят, они перетекают из одного сектора в другой, в зависимости от того, какой сектор в данный момент Экономического цикла становится востребованным.

( Читать дальше )

Часть четвёртая. Что происходит, и чего ожидать от текущего кризиса дальше?

Предыдущие части:
1. Вводная часть — smart-lab.ru/blog/252352.php
2. Почему и как случаются экономические кризисы. Россия, 2008 год — smart-lab.ru/blog/257957.php
3. Россия, 2014 год — smart-lab.ru/blog/259469.php

Из описанного выше я пока могу сделать следующие предположения:
1. Банковская система РФ находится в преддверии общего системного кризиса. Такое явление, как абсолютное увеличение М2 при абсолютном снижении кредитования, не может продолжаться долго. Так как денежная база по факту даже немного сжимается, то я предполагаю, что денежная масса М2 растёт и будет некоторое время расти, в основном, за счёт пополняемых срочных депозитов «серийных», по меткому выражению Германа Оскаровича, трудящихся, которые они радостно начали вновь открывать ещё под сумасшедшие (20 и более) проценты конца 2014 года — после повышения Эльвирой Сахипзадовной ключевой ставки до 17%. Теперь, когда эта ставка была снижена уже до 11.5%, и выдача кредитов даже в принципе не может оправдать столь дорогих пассивов (которые могут и ещё расти под зафиксированный в конце прошлого года процент), кредитование вынужденно падает. Возникает громадный и всё увеличивающийся «кассовый разрыв» по всей банковской системе в целом.

( Читать дальше )

Часть третья. Россия, 2014 год (предыдущие две части — см.  smart-lab.ru/blog/257957.php и smart-lab.ru/blog/252352.php)

Начну с небольшого «лирического отступления».
Иногда меня спрашивают, почему я при анализе российских экономических циклов не принимаю во внимание различные внешние и внутренние факторы: мировые цены на нефть, газ, экономические циклы западных стран, санкции, геополитику, экспорт-импорт, торговый баланс, «импортозамещение», и т.п. — т.е., считают, что для правильного анализа нужно всё это учитывать.
Некоторые, напротив, считают, что российские экономические циклы зависят исключительно от нефтяных цен, и больше ничего не нужно принимать во внимание.
Правильный ответ, на мой взгляд, заключается в том, что факторов на самом деле очень много, ни один из перечисленных не является главным, но все они трудно поддаются учёту и интерпретации сами по себе, в отрыве от действий экономических субъектов. Именно эти действия, а не сами по себе какие-то численные параметры или отдалённые последствия совершённых действий являются первопричиной. Для анализа экономических циклов интервенционистского государства важнейшими экономическими субъектами являются государственные чиновники, и, прежде всего, чиновники центрального банка. Именно от принимаемых ими решений очень сильно зависит характер течения экономических циклов. Именно они подают искажающие реальность сигналы другим экономическим субъектам — участникам рынка, тем самым провоцируя циклы.
Да, конечно, все перечисленные выше факторы тоже имеют значение, и по их динамике тоже можно делать какие-то частные выводы. Но я полагаю, что их влияние на циклы опосредованное, вторичное, разнонаправленное, трудно оцениваемое и не всегда однозначное.
Да, разумеется, все эти крымнаши, домбабве, лугандонии, недороссии и прочие, ещё только предстоящие нам гондурасы, связанные с агрессивной внешней политикой России, оказывают и будут дальше оказывать в целом крайне негативное воздействие на экономику России, поскольку являются частным случаем тех же самых «ошибочных инвестиций», но осуществляемых уже не частным бизнесом, а непосредственно государством.
С другой стороны, эти же действия российской власти приводят ко всё большей экономической изоляции России от западного мира, что в значительной мере снижает воздействие мировых экономических процессов на российскую экономику.
И так ли уж будут важны для российской экономики уровни мировых цен на нефть и газ после вполне вероятного эмбарго в ответ на растущую агрессию России против всего мира? На мой взгляд, гораздо большее значение в этом случае будет иметь вынужденная переориентация бизнеса на внутренние рынки.
Да, пресловутое «импортозамещение» всё-таки происходит, несмотря ни на что. Импорт продовольствия сократился, а есть что-то нужно.
Число экономически активных граждан России, которым, как и мне, случайно повезло жить не так уж далеко от финской границы, и которые пока ещё имеют возможность регулярно покупать нормальный, настоящий сыр в ближайшем финском сельпо, ничтожно мало. Ну, может быть, ещё жителям древнерусского города Калининграда и области повезло.
Подавляющее же большинство россиян уже сейчас вынуждено вместо сыра покупать импортозамещающий нефтепродукт, по ощущениям, больше напоминающий окрашенный в жёлтый цвет кусок смешанной с пластмассой сырой резины. Ну и что? Как это всё учитывать при анализе возникающей цикличности?

( Читать дальше )

Часть вторая. Почему и как случаются экономические кризисы. Россия, 2008 год

В старом анекдоте времён 90-х годов прошлого века «новый русский» объясняет своему приятелю, в чём состоит его бизнес: «Покупаю бутылку пива за один доллар, а продаю её за три доллара. Вот на эти два процента я и живу».
Как было показано в первой части (см. smart-lab.ru/blog/252352.php), коммерческие банки в системе с центральным банком и частичным резервированием также живут «на эти два процента», которые им разрешает центробанк законодательным установлением нормы обязательного резервирования и некоторыми другими инструментами институционального насилия, важнейшим из которых является законодательно устанавливаемая учётная ставка.
Ошибочно считать, что банки «живут» на настоящие условные «два процента», которые получались бы как разница между средним процентом по выданным кредитам и средним процентом по принятым срочным депозитам. Такое возможно лишь в денежной системе с полным, 100% резервированием, и при отсутствии институциональной агрессии против деятельности экономических субъектов, которой занимается любой центробанк мира, пытаясь осуществлять социалистическую утопию централизованного планирования в денежной сфере.
Именно благодаря такому «крышеванию» со стороны ЦБ банки имеют возможность не «жить на жалкие два процента», а умножать деньги ЦБ втрое (как сейчас в России) или даже больше (как сейчас в странах Европы и США), т.е., порождать деньги фактически «из воздуха».
Но почему банки не могут увеличивать рассмотренный выше «банковский мультипликатор» до предельных величин, теоретически разрешённых ЦБ? Ведь, как мы видели, норма обязательного резервирования в РФ сейчас позволяет банкам «жить» более чем на 20 «новорусских процентов», т.е., увеличивать деньги ЦБ более чем в 20 раз.
В действительности, банки обычно предпочитают хранить на счетах ЦБ больше средств, чем предписывает им норма резервирования, так как использование «максимального плеча» влечёт значительные риски. Кроме того, кредиты могут оказываться не всегда востребованными, например, в ситуации, когда ЦБ устанавливает большую учётную ставку, вынуждая тем самым банки делать кредиты более дорогими.
Тем не менее, любое количество необеспеченных денег в экономике, так или иначе, искажает сигналы, посылаемые участникам рынков. Это приводит к появлению неоправданных структурных сдвигов, в результате чего происходят ошибочные инвестиции в производства с более длительным циклом, которых бы не было при отсутствии «лишних» кредитных денег. На практике многие инвестиционные проекты не могут быть завершены, но выясняется это лишь тогда, когда «избыточные» необеспеченные деньги уже потрачены, а дальнейшая кредитная экспансия приостанавливается или вовсе прекращается. В классическом варианте цикла происходит т.н. «кредитное сжатие», сопровождаемое снижением денежной массы и прекращением роста, а иногда и снижением денежной базы.
Посмотрим, что происходило с денежными агрегатами и кредитованием в период российского экономического кризиса 2008 г. (см. рисунок ниже). Мы видим классический «австрийский бизнес-цикл». Сначала денежная база (ДБ, синяя линия на графике) и денежная масса (М2, красная линия) растут вместе с объёмом кредитов (Кр, специально очищенных мной от кредитов кредитным организациям, показано жёлтой линией; кредиты кредитным организациям для справки показаны отдельно, голубой линией). Далее видно, как кривая денежной массы М2, поначалу обгонявшая объём кредитов, постепенно снижает наклон, и в момент кризиса (см. чёрную линию — резко падающий в это время индекс фондового рынка РТС) М2 падает ниже этого объёма.
Расширение кредита становится возможным благодаря снижению ставок по кредитам, на которые в современном интервенционистском государстве влияет, главным образом, Центральный банк. Он делает это путём установления учётной ставки, покупки активов (обычно в виде иностранной валюты) в целях первичной эмиссии (роста денежной базы), и ряда других инструментов вмешательства в деятельность экономических субъектов. Эти меры ЦБ приводят к росту инфляции на стадии экономического бума, к бурному росту фондового рынка, к постепенному росту ставок по кредитам из-за увеличения инфляции, и, в конечном счёте, к перекосу в структуре капитала в пользу производств и инвестиционных проектов с длинным производственным циклом. Затем деньги для таких долгосрочных проектов оказываются слишком дорогими, и выясняется, что эти проекты не могут быть завершены. Происходит кризис.
Я даже рассчитал специальный коэффициент, равный М2/Кр (зелёная линия на графике), величина которого, вероятно, может служить признаком наступившего кризиса. Когда этот коэффициент

( Читать дальше )