Копипаст | Рыночные парадоксы России.

«Не понимаю, что тут происходит, — жаловался зашедший в суд в тесном кольце журналистов федеральных телеканалов Шляпников. — Куда идти-то? Я в суде первый раз в жизни… Наверное, прокурор перевозбудился и этот иск подал». «Ты, Миша, заноза, гвоздь. Мозоль ты для местных властей, — отвечал пришедший вместе с ним его друг Юрий Боженов. — Думаю, заказали против тебя дело». «Так тогда, наверное, наркотики бы подбросили, — неуверенно отвечал Шляпников. — Даже не представляю, что и судья-то сейчас скажет». «Вот увидишь, пришьют тебе советскую 58-ю ( контрреволюционная деятельность — прим. „Медузы“)», — обнадеживал фермера его товарищ. Телевизионщики как завороженные переводили микрофоны от одного говорившего к другому.

Впрочем, дело Шляпникова не политическое, а, скорее, экономическое. Он выпустил в оборот суррогатные деньги, назвав их колионами — по названию деревни Колионово восточнее Егорьевска (Московская область), там расположено хозяйство фермера. Колионы напечатаны на фотографической бумаге, они односторонние. Номинал — 1, 3, 5, 10, 25 и 50 колионов. Деньги разноцветные, на них изображены какие-то деревья, а рядом с ними — надпись «Билет является собственностью казны Колионово. Не подлежит инфляции, девальвации, стагнации и прочей фальсификации. Не является средством обогащения и спекуляции. Обеспечен собственными ресурсами Колионово. За подделку можно и того…» 
Это не первый экстравагантный поступок фермера Шляпникова. Еще в 2010 году он получил известность как борец с торфяными пожарами, действующий без помощи властей — потом Шляпников хвастал в интервью Esquire, что на него хотели завести дело за то, что он сверг сельсовет в своей деревне — обвиняли чуть ли не в подрыве конституционного строя, но потом все стихло. Еще Шляпников ввел, по сути, въездные визы для районных чиновников, желавших посетить его хозяйство. В перечне документов на «визу» фигурировала справка от психиатра. Теперь фермер придумал свои деньги. Местная власть Шляпникова ненавидит.

«И сколько же вы этого добра выпустили?» — спрашиваю я фермера. «Тысячшесть-восемь», — не дает уверенного ответа Шляпников (в нескольких других СМИ фигурировали 20 тысяч колионов). «И сколько это в рублях?» — уточняю. «В рублях — не знаю, — говорит фермер. — В картошке могу точно сказать — полторы тонны». «50 колионов — это гусь!» — неожиданно вмешивается в разговор друг фермера Боженов. А Шляпников начинает разъяснять, что колионы им придуманы не как дополнительные деньги, а как элемент бартера, которым он постоянно занимается с соседями — всего их около ста человек: это другие фермеры, а также москвичи, у которых в соседних деревнях есть дома. К примеру, одалживает человек денег на бак топлива, а взамен получает не рубли, а 20 колионов. Потом предъявляет этот суррогат должнику и берет у него, к примеру, курицу или еще что-то эквивалентное. Своим работникам фермер платит зарплату в рублях.

Шляпников не скрывает, что хотел бы применять колионы шире, но побаивается. «Государство денег не дает, только бешеные кредиты предлагает, — жалуется он. — А так я кредитовал бы сам себя. Не понимаю я, в чем меня обвиняют»...

 meduza.io/feature/2015/06/03/gvozd-mozol-zanoza

Ситуация с одной стороны дикая если покопаться в законах РФ и попытке пришить их нарушение в данном случае, а с другой на фоне импортазамещения и подъема сельского хозяйства России совсем не в тренде телевизионных говорящих голов. На всем этом фоне «ну куды крестьянину податься»… И смех и грех. Совсем интересно чем же эта взаимная «отмороженность» закончится.