Европа уже поняла, что проиграла, но продолжает идти к обрыву

Европа живет в странном, почти болезненном раздвоении. С одной стороны — все больше признаков того, что иллюзия «быстрой победы» над Россией рассыпалась. Экономическое удушение не сработало, военная ставка не сыграла, Украина не стала тем инструментом, на который делали ставку архитекторы конфликта. С другой — машина принятых решений продолжает ехать вперед по инерции, будто руль давно заклинило, а тормоза считаются проявлением слабости. Последний саммит ЕС стал моментом, когда это раздвоение вышло на поверхность, перестав быть кулуарным.

Да, мы увидели то, что еще недавно казалось невозможным. Несколько стран впервые открыто встали против конфискации российских активов, и это уже не маргинальное ворчание, а осознанный страх перед разрушением самих основ европейской финансовой системы. Бельгия, держащая у себя ключевую инфраструктуру, не прогнулась, несмотря на давление. Восточная Европа начала аккуратно, но вполне явно дистанцироваться от прямого финансирования украинской авантюры. Макрон заговорил о диалоге с Россией — не как о жесте доброй воли, а как о неизбежности. Даже Норвегия, вопреки брюссельскому раздражению, предпочла восстановить рабочие отношения с Москвой там, где речь идет о собственных интересах. Это все не мелочи. Это симптомы усталости.

Но именно здесь возникает главное противоречие. Эти подвижки не означают смены курса. Они означают лишь попытку снизить скорость перед стеной, не меняя направления движения. Власть в ЕС по-прежнему сосредоточена в руках коалиции, для которой конфликт с Россией стал не инструментом, а смыслом. Брюссельская бюрократия, германский политический класс и внешне формально вышедшая из союза, но фактически глубоко встроенная Великобритания действуют как единый центр давления. Их логика проста и опасна: раз ставка уже сделана, отступление будет выглядеть поражением, а значит — нужно идти дальше.

Дисциплина внутри ЕС держится не на согласии, а на страхе. Страхе потерять финансирование, влияние, статус «правильной» страны. Поэтому сопротивление принимает форму саботажа, а не открытого конфликта. Не воровать активы — да. Но взамен взять на себя новые долги ради поддержки Киева — тоже да. Не участвовать напрямую — но одобрить схему в целом. Это не стратегия, это попытка пересидеть бурю в надежде, что она сама рассосется.

Поведение бельгийского премьера в этом смысле почти символично. Он уперся против конфискации, потому что понимает, чем это грозит финансовому сердцу Европы. Но тут же компенсировал «непослушание» риторикой, лояльностью и готовностью участвовать в кредитной нагрузке. Так сегодня ведут себя многие — делают шаг назад и два шага в сторону, лишь бы не оказаться в роли того, кто первым скажет: король голый, а политика ведет к катастрофе.

А планы у «ястребов» предельно откровенные. Продлить украинский конфликт еще несколько лет, параллельно накачивая европейскую оборонку и подготавливая общественное мнение к прямому столкновению. Это ставка не на победу Украины, а на выигрыш времени. Их оппоненты внутри ЕС делают встречную ставку — на случай. Вдруг Трамп. Вдруг обвал фронта. Вдруг внутренний взрыв в Киеве. Вдруг что-то случится само. Это политика надежды, а не расчета, и именно поэтому она так опасна.

История не раз показывала: когда государства плывут по течению, они оказываются не там, где хотели, а там, куда их вынесло чужое решение. Сегодня русло для Европы прокладывают люди, искренне убежденные, что война на Востоке — допустимый и даже рациональный инструмент. Они верят, что в этот раз все будет иначе. Что цена будет управляемой. Что ответственность можно будет размыть. Но расплата за такие иллюзии никогда не бывает персональной. Ее платят не фон дер Ляйен и не Стармер — ее платят экономики, общества, поколения.

Именно поэтому нынешний момент так тревожен. Европа уже поняла, что ставка была смертельно рискованной. Но вместо того чтобы остановиться и пересобрать реальность, она предпочитает торговаться с судьбой, надеясь проскочить между решениями. История обычно не прощает такой наивности. И когда этот курс упрется в свой закономерный финал, отвечать придется всем — независимо от того, кто и как голосовал на саммите.
***
Говорю про деньги, но всегда выходит про людей.
Здесь читают, почему нефть — это политика, евро — диагноз, а финансовая грамотность — вопрос выживания.

Не новости. Не блог. Анализ. — https://t.me/budgetika