Очередная тетрадка в банке под санацией.

В спорном положении оказались клиенты операционного офиса АО «Московский индустриальный банк» (МинБанк) в столице Кабардино-Балкарии. Так, Залимгери Иванов в мае 2017 года открыл трехлетний вклад «Накопительный». Внеся 10 млн рублей, клиент получил подписанный управляющим операционным офисом Заурбеком Тяжговым договор и приходный ордер с печатями. Ежеквартально на вклад начислялись проценты, а банк выдавал соответствующие справки.

Но обратившись по окончанию срока депозита для возврата накоплений клиент получил отказ. По утверждению банка, он никогда не был его клиентом, договор не заключался, а деньги в кассу не вносились. В 2019 году руководство кредитной организации отозвало доверенность Заурбека Тяжгова, по факту мошенничества в особо крупном размере против него было возбуждено уголовное дело.

Залимгери Иванов предъявил иск в Нальчинский городской суд, который признал представленные им документы допустимыми и достаточными доказательствами заключения между сторонами договора срочного банковского вклада. Отклоняя доводы кредитной организации о несоответствии этих бумаг неким ее внутренним правилам, служители Фемиды указали на отсутствие бесспорных доказательств, опровергающих факт внесения истцом денежных средств на счет банка. «Недобросовестные действия управляющего дополнительным офисом не свидетельствуют о том, что договор банковского вклада не был заключен и денежные средства не были переданы должностному лицу банка», – заключил суд, взыскивая в пользу клиента его накопления (18 млн рублей с учетом процентов) и штраф за несоблюдение требований потребителя в добровольном порядке (9 млн рублей).

В свою очередь, апелляционная коллегия констатировала, что договор банковского вклада считается заключенным с момента внесения денежных средств непосредственно в банк. В кассовой книге операционного офиса записи о внесении вклада Залимгери Ивановым, по утверждению кредитной организации, отсутствуют, равно как и сведения о нем в информационной системе банка. Более того, сам Заурбек Тяжгов якобы признался, что все действия по выдаче документов об открытии и внесении денежных средств «являются его личной инициативой по соглашению с указанными лицами [клиентами], счета в банке не открывались, денежные средства в кассу не вносились, использованная им в этих целях печать банка является незаконной». «Договор банковского вклада нельзя считать заключенным, в связи с чем у суда первой инстанции отсутствовали законные основания для возложения на банк обязанности по выплате денежных средств истцу», – констатировала апелляционная инстанция, отменяя решение городского суда.

Эти выводы в августе поддержала и кассационная коллегия. «В случае, когда на счет вкладчика не были реально внесены денежные средства, у банка не возникает обязательств по возврату вкладчику суммы вклада и выплате процентов», – отмечается в определении кассационного суда.

Дело Залимгери Иванова первое, прошедшее три инстанции. Городской суд удовлетворяет большинство исков, споры нескольких десятков пострадавших еще рассматриваются. Верховный суд Кабардино-Балкарии отменил пока четыре принятых в пользу вкладчиков решения.

Во многих спорах банк пытался передать дело столичным служителям Фемиды (по месту регистрации головного офиса). Но по этому вопросу все суды заняли четкую позицию, подтвердив право потребителя отстаивать свои права по месту своего жительства.

В пресс-службе АО «Московский индустриальный банк» прокомментировать ситуацию не пожелали.

В похожем положении еще в 2012 году оказались клиенты банка «Первомайский», открывшие вклады в его офисе в Геленджике. Договора от имени кредитной организации подписывал не имеющий надлежащих полномочий сотрудник, а по форме предъявленные клиентами документы не соответствовали внутренним правилам. Районные и краевой суды отклонили иски потерпевших граждан.

Самые активные обратились в Конституционный суд России. Высшая инстанция напомнила, что потребитель является слабой стороной в правоотношениях с финансовыми учреждениями и не должен иметь специальных познаний в области банковских правил и обычаев делового оборота. В частности, нельзя требовать от вкладчиков проверки реального внесения денег в кассу или зачисления на счет кредитной организации – с учетом обстановки частные клиенты вправе считать подтверждением оного получение любого документа, в котором указывается на факт внесения им вклада. Не обязаны потребители и проверять полномочия клерков – договор будет являться действительным, если такие полномочия явствовали из обстановки. «Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор банковского вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, то есть без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы. При том что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка», – констатировали служители конституционной Фемиды (АПИ писало об этом – Вкладчиков защитили от банковских аферистов).

На постановлении высшей инстанции было основано и решение Нальчинского городского суда, удовлетворившего иск Залимгери Иванова и других клиентов АО «Московский индустриальный банк». Тогда как апелляционная коллегия выводы Конституционного суда России проигнорировала.

Судебная практика свидетельствует, что аферисты работают даже в крупнейших кредитных организациях, в том числе ПАО «Сбербанк России», «ВТБ», «Альфа-банке» и других (подробно про такие уголовные дела читайте Криминальные банки). И очень часто негативные последствия совершенных должностными лицами преступлений перекладываются на частных клиентов.

Жертвой мошенничества стали несколько десятков вкладчиков ПАО «Ханты-Мансийский банк Открытие».

Управляющий ставропольским филиалом Владимир Малхозов оформлял договора, выдавал приходные ордера, но забирал средства себе. После раскрытия аферы главный подозреваемый решил свести счеты с жизнью, а руководство банка «перевело» на него ответственность перед потерпевшими потребителями. Однако суды признали почти все иски вкладчиков против кредитной организации обоснованными. Проведенная почерковедческая экспертиза подтвердила подлинность подписи Владимира Малхозова, который являлся полномочным представителем банка. «Каких-либо четких требований к письменной форме договора вклада законодательством не установлено, оснований сомневаться в легитимности сделки у вкладчиков не было», – заключили служители Фемиды.

При этом сменившееся руководство банка «Открытие» (после санации кредитная организация перешла под контроль государства) продолжает де-факто игнорировать вступившие в законную силу решения, убеждено в своей правоте и не считает нужным погашать долги перед пострадавшими от действий его сотрудника.

«Оспаривая законность притязаний клиентов, взаимодействовавших не с банком, а с подозреваемым лично, банк действует строго в рамках правового поля и не должен нести ответственности за противоправные действия», – заявили АПИ в пресс-службе кредитной организации (читайте подробно – Не надежно как в банке).

В схожей ситуации оказались клиенты элистинского офиса АО «Россельхозбанк». Апелляционные и кассационные инстанции по существу возложили на них финансовую ответственность за действия уже осужденного управляющего, который сфабриковал 174 договора на 192 млн рублей. Потерпевших поддержал только Верховный суд России.

АО «Почта-банк», входящее в группу «ВТБ», отказалось отвечать за совершенное ее клерком преступление – хищение вклада 82-летнего пенсионера. Большую часть накоплений удалось вернуть в рамках уголовного дела, остаток составил всего 628 рублей. Но кредитная организация упорно отрицала свою ответственность. Служители Фемиды напомнили, что осужденная совершала преступления, находясь при исполнении своих трудовых обязанностей. «В силу прямого указания Гражданского кодекса РФ это влечет ответственность работодателя за ее преступные действия», – заключил Нижегородский областной суд (читайте – «Почта-банк» отказался возвращать украденный его сотрудницей вклад).

Не всегда вкладчики лишенных лицензий кредитных организаций могут получить и компенсацию от государственной корпорации «Агентство страхования вкладов» (АСВ). Так, начальница валютного отдела саратовского филиала «БФГ-банка» Юлия Малышкина была уличена в мошенничестве: подделав подпись Валентины Нуждиной, она закрыла ее вклад и присвоила деньги. Через три месяца после произошедшего лицензия была отозвана, а АСВ отклонило заявление клиента. «Приговором установлен факт хищения денежных средств Малышкиной Ю.С. у потерпевшей Нуждиной В.В., в связи с чем не установлено наступления страхового случая, а следовательно, у ГК «Агентство по страхованию вкладов» не возникает обязанность по выплате страхового возмещения», – отмечается в решении Саратовского областного суда. Он также подчеркнул, что осужденная Юлия Малышкина «обещала возместить похищенную сумму, однако не смогла этого сделать».

С другой стороны, нередко фиктивные вклады оформляются при соучастии клиентов (чаще всего подставных). Таким образом непосредственно перед отзывом лицензии они пытаются спасти средства на счетах юридических лиц, разделить крупные вклады на несколько более мелких и так далее. Записи об открытии вклада вносятся в информационные системы, тогда как фактически деньги в кассу не поступают.

Практика рассмотрения таких споров пока остается противоречивой. Например, екатеринбуржец Сергей Виноградов предъявил договор с ОАО «Первый Республиканский Банк», заключенный за три рабочих дня до отзыва у него лицензии. Подтверждая право клиента на получение возмещения от АСВ, Свердловский областной суд пришел к выводу, что спорные операции исполнялись банком в соответствии с условиями договора вклада и нет оснований для признания их мнимыми сделками. В свою очередь, Верховный суд России отменил это решение. При пересмотре служители Фемиды установили факт «дробления» вклада: представляющий истца клиент Цой получил в кассе фактически неплатежеспособного банка часть своего депозита в размере 4 млн рублей, которые в течение 40 минут были разделены по счетам семи связанных с ним лиц. «Технические записи не сопровождались реальным внесением денежных средств Виноградовым С.А. на счет по договору банковского вклада, а цифровые остатки на его счете в банке сформированы фиктивно в результате формального осуществления технических записей по счетам бухгалтерского учета», – заключил суд, отклоняя иск вкладчика в АСВ.

В «дроблении» уличили и трех жителей Самары: по версии АСВ, за неделю до прекращения работы того же «Первого Республиканского Банка» Александр Казаков перекинул часть своих накоплений Людмиле Казаковой и Людмиле Кондрашовой. «Поскольку формальная выдача приходных платежных документов, а равно технические записи по счетам клиентов в банке, совершенные в условиях его неплатежеспособности, не свидетельствуют о получении кредитной организацией денежных средств от клиента, такие действия нельзя считать денежными средствами и они не влекут правовых последствий по заключению между сторонами договора банковского вклада», – отмечается в решении суда.

А вот жителям Брянска Любови и Владимиру Куликовым удалось доказать свою добросовестность. Они открыли вклады в банке «Стройкредит» за три дня до отзыва у него лицензии. Служители Фемиды пришли к выводу, что в спорный период банк имел возможность принимать денежные вклады от населения. Кроме того, в день открытия вклада истцы договорились о продаже наследства и получили соответствующие суммы, которые и внесли в банк. «Довод ГК «АСВ» о противоправности действий истцов и банка по перераспределению денежных средств со счета Балакиной А.Н. на счета истцов в период неплатежеспособности банка не подтвержден», – констатировал Верховный суд России.

В АСВ предпринимаемые меры объясняют необходимостью защиты прав добросовестных вкладчиков и предупреждения неправомерных выплат из Фонда обязательного страхования вкладов. Анализ операций проводится с целью выявления признаков неправомерных действий – формирования фальсифицированных первичных банковских документов или отражения «вкладов» в бухгалтерском учете банков при отсутствии реального внесения денежных средств. «Такие ситуации возникали в период пиковой нагрузки на систему страхования вкладов – в 2014-2018 годах. В последние несколько лет, с учетом выработанной судебной системой практикой рассмотрения таких дел, а также принятых Банком России, правоохранительными органами и Агентством мер, попытки страхового мошенничества путем создания фиктивных вкладов массового характера не имеют», – пояснили АПИ в пресс-службе АСВ.